Скажи, что простишь (СИ) - Маргарита Дюжева

— Представь себе.

— И на хрена?

Возмутительный вопрос, но в этом весь Егор.

— Что значит на хрена? — я все-таки отталкиваю его от себя и сползаю на пол, торопливо поправляя подол туники.

Он больше не держит меня, отступает, заправив руки в карманы и смотрит по-волчьи. Мне даже чудится на миг, что в его взгляде проскакивает отчаяние. Но только на миг. С чего ему отчаиваться? У него вон, что ни день, то праздник. То кальянами дымит, то в Тарзана играет, размахивая труселями на ветру. И это только те развлечения, о которых я узнала. Уверена, на самом деле их гораздо больше. Не жизнь, а сказка, в общем.

— То и значит. На.Хре.На, — повторяет по слогам.

— Ну, знаешь ли, милый, не все любят бестолково носиться от койки к койке. Некоторым стабильность нужна. Надежные отношение, крепкое мужское плечо рядом. Чтобы забота была, уважение. Верность.

— Да ты что, — в его голос просачивается гремучий яд.

— Представь себе.

— Ну-ну, верная.

Я не понимаю его сарказма. Да мне, собственно говоря, и плевать на него. Мне давно плевать на все, что связано с Маловым. Пусть девкам своим ну-нукает, а я как-нибудь сама. Без него, но зато спокойно.

Сердце грохочет, когда прохожу мимо Малова, задевая плечом. Открываю холодильник, достаю сок и пью жадными глотками прямо из пачки, пытаясь унять тот пожар, что сжигает изнутри, а, закрыв дверцу, снова натыкаюсь на тяжелый взгляд Егора.

— Ты еще здесь?

— И как зовут принца, который похитил сердце прекрасной Елены?

— А тебе не все равно?

— Я бы не спрашивал, если бы было все равно, — цедит сквозь зубы.

— Допустим, Мирон. И что ты будешь делать с этой информацией?

— Ах, Миро-о-он, — тянет Малов, — ну тогда вопросов нет. Мирон – это святое.

— Ну раз вопросов нет, то проваливай. И за то, что вчера сделала извиняться не стану. Кайфанула.

— На свадьбу-то пригласишь.

Далась ему эта свадьба.

— Конечно…нет.

— Как знаешь, — он нагло выхватывает с вазочки шоколадную конфету и закидывает ее в рот, — было бы весело.

— Шел бы ты со своим весельем. Если забыл, дверь там, — указываю в нужном направлении.

— Непременно, госпожа, — с глумливой улыбкой отвешивает поклон, — счастливо оставаться.

Из прихожей доносится телефонная трель. И так получается, что Егор первым оказывается у моего мобильника. Бесцеремонно взглянув на экран, кривится:

— Ответь. Любимый звонит.

— Отдай немедленно, — выхватываю трубку из наглых лап. Хочу скинуть, но под пристальным хищным взглядом моя сущность бунтует. Поэтому, жамкаю кнопку «ответить» и ласково мурлыкаю:

— Да, милый.

С мстительным удовольствием отмечаю, как у Егора нервно дергается щека.

— Точно все в силе? — раздается подозрительный голос Мирона.

Я его столько раз опрокидывала, немудрено, что он решил перезвонить и убедиться в том, что это не шутка.

— Конечно. Жду не дождусь. Соскучилась жутко.

Малов скрипит зубами и начинает одеваться. Движения нервные, резкие, на скулах играют желваки. А я продолжаю чирикать с Мироном, испытывая дикую смесь эмоций. С одной стороны, кровожадная часть меня наслаждается тем, что бывшему мужу явно неприятно все это слушать и осознавать, что даже на такого распрекрасного, как он, нашлась замена. Но с другой…С другой стороны мне очень плохо и отчаянно одиноко, потому что несмотря ни на что, дурацкое сердце тянется к этому пройдохе и предателю.

— В пять. Как и договаривались. Заедешь за мной?

Рывком затянув шнурки на зимних кроссах, Егор пулей вылетает из моей квартиры, напоследок хлопнув дверь так, что трясутся окна во всем доме.

Псих. Можно подумать, ему не насрать, где я и с кем.

— Лена, ау, — звучит в трубке, – что у тебя там за грохот?

Черт. Я уже забыла о том, что говорю с Мироном.

— Эээ…не обращай внимания… соседи ремонт делают. Днями напролет гремят.

— Ну ладно. Тогда до вечера?

— До вечера.

Я сбрасываю звонок и ползу в комнату. На диван, под мягенький плед. Притягиваю к себе игрушку – здоровенного белого гуся, с которым коротаю длинные одинокие ночи. А что? Прекрасный партнер. Ногу на него закинуть можно. Не бухтит, не стреляет зверским взглядом. Не предает. А если испачкается, то можно отнести в химчистку.

Чем не идеальный спутник?

Глава 4

Как и договаривались, Мирон заезжает за мной в пять, и мы едем в городской парк. Народу – тьма. Визжащие от восторга дети, взрослые, которые пытаются быть серьезными, но у них ни черта не выходит. Ну какая серьезность, когда летишь на ледянке вниз с горы, щеки на ветру развеваются, снег в глаза и дух захватывает.

Через пятнадцать минут после того, как мы приехали я уже была похожа на снеговика. Вопила на резких виражах, хохотала, когда опрокидывало носом в сугроб. В общем, отрывалась на полную, чего не скажешь о Мироне.

Он вел себя, как чопорная дама, пришедшая на бал. Перед тем, как скатится непременно отряхнет ледянку, дождется пока рядом никого и только тогда чинно-мирно едет, в конце непременно притормаживая, чтобы не дай Бог не улететь в сугроб.

Каждый раз, когда он топает, выбивая снег с ботинок, я закатываю глаза и сокрушенно качаю головой. Нельзя же быть таким! Мы веселиться пришли, а его больше волнует на наросло ли на пуховике сосулек

— Да что ж ты нудный-то такой, — шиплю себе под нос, когда мой спутник недовольно морщится, проходя мимо орущих подростков, и делает им замечание. А подростки в полголоса посылают его нах и орут еще громче.

Егор бы первым кубарем