Джоу Росс - На съемках в Новом Орлеане

– Я и сама это знаю.

– Если не считать, конечно, того парня, который преследует тебя. – Майкл открыл дверь, отступил на шаг и кивком пригласил ее войти в номер. – Всех остальных членов съемочной группы мы обсудим за поздним ужином.

– Как правило, я не ужинаю.

– А надо бы. Ты потрясающе выглядишь, но тебе не мешало бы набрать немного веса. К тому же, – продолжил он, не обращая внимания на ее сердитое сопение, – я, как правило, ужинаю. А поскольку я прождал целый час твой опоздавший рейс, то настолько голоден, что смог бы проглотить крокодила.

– Может быть, шеф-повар сбегает на улицу и поймает тебе одного, – притворно ласковым тоном съехидничала Лорелей.

– Это идея, – спокойно ответил он. – Но я бы согласился и на двойной чизбургер. Хотя отель и пятизвездочный, чизбургеры в нем лучшие в городе. И жареная картошка тоже на уровне.

– Я больше не ем мяса. – Лорелей не помнила, когда в последний раз ела и жареную картошку. Быть секс-символом не так просто.

– Фигура? – Он пожал плечами. – Ну тогда ты можешь просто пить минеральную воду или шампанское, или что там пьют кинозвезды, пока я буду есть.

От этих его слов Лорелей стала медленно вскипать, но тут же остыла, когда услышала продолжение:

– А пока мы будем ужинать, ты сообщишь мне имена всех мужчин, с которыми спала в последние полгода.

Глава четвертая

С парчового дивана поднялся человек. Он улыбался ей тепло и приветливо, не то что Майкл.

– Привет, ангел. – Не спросив разрешения, он обнял ее.

Лорелей тут же узнала его.

– Привет, Шейн. – Его объятия, не очень уместные, каким-то образом помогли ей немного успокоиться. – Я рада, что вернулась. – Она улыбнулась ему. Бесшабашный мальчишка, которого она помнила, превратился в потрясающе красивого мужчину. – Во всяком случае, радовалась до тех пор, пока Майкл не решил устроить мне допрос с пристрастием.

– Это в его духе. Когда я вернулся в этот город, он направил на меня пистолет, – засмеялся Шейн.

– Потому что я поймал тебя, когда ты с пистолетом в руке вторгся в мой дом, – сухо заметил Майкл.

– Правда? – удивилась Лорелей и рассмеялась. – Ты, Майкл, как всегда, неисправим.

Майклу захотелось ударить Шейна, когда тот засмеялся вслед за Лорелей. Похоже, между этими двумя не возникло того напряжения, которое он испытал еще в аэропорту. Или когда они с Лорелей, почти не разговаривая, двадцать минут ехали в отель.

– Вы с Майклом партнеры. Чудеса! – Лорелей покачала головой.

– Иногда я и сам с трудом в это верю, – заявил Шейн. – Но это правда. – Мальчишеская улыбка вспыхнула в его голубых глазах. Он восхищенно смотрел на ее поднятое к нему лицо. – Представляешь, я думал, что расстался с высшим обществом, когда вернулся в Луизиану. Разве я мог предполагать, что мне выпадет счастье охранять самую прекрасную женщину Голливуда?

– А Майкл считает, что я слишком худа.

После таких слов Шейн более внимательно оглядел ее фигуру опытным мужским взглядом.

– Не вижу никаких оснований для такого заявления.

– Спасибо. – Лорелей с видом победительницы бросила на Майкла взгляд через плечо. – А еще он требует список всех моих любовников.

– Ого! – Шейн с удивлением посмотрел на брата. – Ты не особенно церемонишься с гостьей, а?

– Хочу напомнить вам обоим, что это не светский визит. Нас наняли охранять Лорелей, а не тешить ее женское самолюбие. С этой задачей, несомненно, прекрасно справляются ее верные поклонники.

Шейн усмехнулся. Договорившись встретиться с ними завтра утром, после того, как закончатся съемки, он еще раз обнял Лорелей и вышел из номера.

Наступило молчание. Лорелей первой нарушила тишину.

– Кажется, ты говорил, что мог бы съесть крокодила? Или корову? – Она прошла по толстому ковру к телефону, сняла трубку и протянула ее Майклу. Теплая и приветливая улыбка, с которой Лорелей смотрела на Шейна, теперь была явно притворной. – Может быть, твое настроение улучшится, когда ты съешь чизбургер.

Майкл так не считал. Заказав в номер двойной чизбургер с беконом, обжаренный в масле картофель, капустный салат и кофе с цикорием, он подумал, что с этой кинозвездой, которую он согласился опекать, ему предстоит еще намучиться. Придется отрабатывать каждый цент из той щедрой суммы, которую запросил у студии Шейн.

Лорелей чуть было не поддалась искушению заказать самое дорогое шампанское, которое было в меню, но вовремя одумалась. Попросив в итоге принести ей чай, она вышла в соседнюю комнату, чтобы распаковать чемоданы и повесить свою одежду. Майкл, который, кажется, решил не отпускать ее от себя ни на шаг, последовал за ней.

– Надеюсь, ты будешь давать мне некоторую свободу? – Она небрежно вынула из сумки стопку нижнего белья и убрала ее в верхний ящик комода. – Хотя размер ванны достаточен и для двоих, я не привыкла делить ванну с кем-то еще.

От одного вида всех этих кружевных и атласных вещичек у Майкла перехватило дыхание. Поймав себя на том, что в своих фантазиях расстегивает ее алый греховный лифчик, он понял, что попал в переплет. Встряхнувшись, он отогнал сладкое видение и переключил внимание на ее вопрос.

– Я захожу в ванную комнату к дамам, только если меня об этом просят.

– Ты меня успокоил.

Его улыбка была быстрой, насмешливой и до боли знакомой. На мгновение Лорелей подумала, что ошиблась, когда решила, что Шейн красивее старшего брата.

Шейн О'Мэлли напоминал одного из завсегдатаев модных курортов Европы, наводняющих пляжи в Каннах во время ежегодных кинофестивалей. Он обладал обаянием Кэри Гранта и Джеймса Бонда, вместе взятых.

А Майкл пробуждал чувственность. Он напоминал ей статую эпохи Возрождения. Но не мраморную. Мрамор был слишком гладким. Слишком изысканным. Этого человека можно было бы изваять из огромного куска грубого гранита. Хотя Майкл, без сомнения, сегодня утром побрился, его квадратный подбородок уже подернулся иссиня-черной тенью. Жесткое выражение полных, четко очерченных губ не могла смягчить даже редкая улыбка.

Лорелей услышала звук открывающейся двери, приглушенные голоса, скрип колес сервировочного столика. Дверь снова закрылась. Когда комнату наполнил знакомый запах жареной картошки, у нее заурчало в животе.

Она не голодна, убеждала себя Лорелей, убирая в ящик комода красный кружевной лифчик и такие же трусики. Потом, понимая, что у нее нет выбора, она вернулась в гостиную – на разведку.

Лорелей не раз останавливалась в отелях «Уайтфилд Пэлас» в разных городах и знала, что они – воплощение роскоши. Поскольку сама компания базировалась в Новом Орлеане, а этот отель был ее флагманом, Лорелей не удивилась, увидев белоснежные салфетки, серебро и хрусталь, которые сопутствовали заказанным Майклом чизбургерам и жареной картошке. В центре маленького столика стояла изысканная ваза с кроваво-красной розой.