Гейл Дуглас - Весь путь

И почему так изменился внешне? Что случилось такого, о чем ты не можешь или не хочешь рассказать?

Он сначала посмотрел на нее в недоумении, потом собрался и заставил себя улыбнуться.

– Не пытайся увильнуть от первоначально выбранной темы нашего разговора, дорогая. Мы ведь говорили о том моменте, когда ты отдашь мне себя без колебаний и сожалений. Навсегда, помнишь? Ты собиралась сказать, что значит для тебя это маленькое, но емкое слово. В чем же дело, Бриттани? Или ты боишься разговора начистоту? – Он легко коснулся губами ее висков. – Боишься, что, может быть, мы имеем в виду одно и то же?

Понимая желание Джейка отвлечь ее от вопросов о таинственном периоде в его жизни после Австралии, Бриттани не поддалась его ласке. Даже когда он коснулся языком пульсирующей венки на ее шее, вызвав непроизвольную дрожь, она сосредоточилась на поднимающемся раздражении, а не на растущем желании. Как может требовать он полного доверия, если скрывает от нее правду о последних четырех месяцах своей жизни? И еще утверждает, что она не хочет быть откровенной.

Она решила поймать Джейка на его же собственной хитрости.

Бриттани заговорила слегка хрипловатым голосом, (а ничего не могла поделать, его поцелуи вызывали жар в крови):

– Возможно ли, чтобы мы хотели одного и того же, Джейк? Неужели я тебя совсем не понимаю?

– Может быть, – лениво протянул он, больше интересуясь своими действиями, чем ее словами.

– Как странно, – сказала она, замирая от прикосновений мягких губ, – я и не думала, что наши мысли совпадают в… главном. Такой как я нужны корни, чувство… общности, если ты понимаешь, о чем я говорю. Для меня важно являться частичкой общества, думать о людях и чувствовать их заботу обо мне.

– Созидательница уютного гнездышка, – подсказал Джейк, целуя ее в плечо и умело, расстегивая плащ. – И тебе не нравится, как я провожу свою жизнь в свободном полете.

– Конечно, – ответила Бриттани, с трудом удерживаясь от желания дотронуться до его густых волос. Ей удалось, вытянув руки, упереться ладонями в шелк его рубашки, пытаясь оттолкнуть манящую тяжесть. – Ты пойми, мне уже тридцать один год.

– Правда, так много, – протянул Джейк, и его поцелуи переместились вниз, на верхнюю часть ее груди, обжигая кожу. – Ты хорошо сохранилась, котенок: плотная, гладкая, шелковистая…

– Можешь смеяться, – перебила Бриттани, хотя ни он, ни она этого не делали, – но мои биологические часы быстро тикают в эти дни.

Джейк выпрямился и посмотрел ей в глаза, еще крепче прижав к себе.

– Твои биологические часы? – спросил он с загадочной улыбкой, но она верила в биологические часы своей жизни. У нее получалось отпугивать мужчин, гораздо более домашних, чем Мэллори.

– Мистер Правильный, которого я хочу найти, – начала она в порыве творчества, – не обязательно должен быть блестящим и волнующим. Ему придется двенадцать лет вносить платежи по закладной ежемесячно, заниматься страхованием, водить семейный автомобиль и получать настоящее удовольствие от субботнего посещения универмагов. – Речь ее становилась все более убедительной, и она начала игриво водить пальцами по его груди, что странно контрастировало с ее дальнейшими словами.

– Он должен быть надежным мужем и… заботливым отцом, который знает, как менять пеленки и как успокоить кричащего на руках карапузика; у которого хватит терпения рассказывать бесконечные сказки на ночь трехлетнему малышу. – Она провела пальцами снизу, вдоль подбородка, ощутив, как дернулся мускул. – Готов ли ты оплатить такой счет, Джейк? – нежно проворковала Бриттани.

– Пеленки, сказки, – повторил он монотонно, подняв брови, – посещение универмагов, что там еще?

Не обращая внимания на свое непонятное разочарование от очевидного успеха ее хитрости, она улыбнулась и кивнула:

– О, еще многое. Но разве ты действительно хочешь, чтобы я продолжала рассказывать о том, какое удовольствие мужчина моей мечты получит, проводя ежегодный двухнедельный отпуск в Диснейленде! Или о том, с каким терпением он будет успокаивать хнычущего ребенка, которому скучно в машине? – Черт, подумала Бриттани, даже на нее это произвело впечатление! Пора закругляться.

– Джейк, я допускаю, мы… ну, волнуем друг друга сейчас. Но это непродолжительно. Брак основывается на общих целях, а не на преходящей страсти, а меня интересует именно возможность создания семьи. Муж, дети, садик… полный набор. Это и есть «навсегда». Если ты понимаешь меня, может, у нас и есть шансы.

На скулах Джейка заходили желваки. Она уже не решалась встретиться с его взглядом, понимая, что дошла в разговоре с ним до определенной черты, но не сомневаясь в правильности своей речи. Боль в сердце, стесненное дыхание, чувство головокружения постепенно пройдут.

Или нет! Она поняла это с опозданием, лихорадочно начав искать пути к отступлению.

Но проблема заключалась в том, что она сама не была уверена в абсурдности нарисованной ею только что перспективы. До встречи с Джейком она хотела лишь самостоятельности и успешной карьеры, еще несколько лет свободной жизни. Родители ее были в восторге от такого отношения к жизни. По контрасту со многими известными ей несчастными браками, она держалась очень хорошо. А раннее разочарование в любовных делах сделало ее очень осторожной. Но биологические часы действительно начали отсчет времени, и Джейк принес нарушение спокойствия!

И в тот момент, когда по представлению Бриттани, Джейк должен найти какое-нибудь извинение, чтобы побыстрее замять эту романтическую историю, он вдруг прислонился лбом к ее голове и тихо засмеялся.

Озадаченная подобной реакцией, она сердито сверкнула глазами.

– Лапочка, ты восхитительна, – произнес он, наконец.

Она еще сильнее насупилась, поняв, что, возможно, переиграла.

Следовало помнить: с Джейком надо действовать более тонко, нежели с заурядным ловеласом.

Наконец, взяв ее лицо в свои ладони, он сказал тихо и ласково:

– Не удивительно, почему я не могу забыть тебя, Бриттани Томас.

Он смотрел на нее, и искорки смеха исчезали из его глаз, которые вновь становились темными и грустными.

– Какой бы сумасшедшей ни была моя жизнь, а в последние месяцы, которые так тебя интересуют, мне пришлось очень несладко. Я всегда помнил тебя, и ты стала для меня чем-то вроде покровительницы, святой, хоть и покинула меня задолго до тяжкого испытания.

Бриттани мгновенно ощутила сильное беспокойство за него.

– Джейк, ты о чем? Что за сумасшедшая жизнь? Почему тебе нужны… покровители и заступники? Какие испытания? Где ты был?

Джейк тяжело вздохнул.

– Из Австралии я поехал на Ближний Восток, сначала по делам, а потом в качестве гостя одной террористической группы, – начал он монотонно, словно желая сбить накал происшедшего с ним.