Эмили Роуз - Два одиноких сердца

В этот вечер, за ужином, рыжеволосая падчерица Бетси восторженно делилась с ними новостями. Оказалось, что она последовала-таки совету Криса, как управиться со Стивом, и этот способ, к ее изумлению, сработал.

— Когда Стив снова взялся за свое, я просто глянула на Эмили и пожала плечами, — с довольным видом сообщила Кора. — Мы повернулись к нему спиной и пошли в другую сторону. Через минуту он догнал нас и швырнул мне портфель. «Вот, — говорит, — твои дурацкие книжки, они мне все равно не нужны». Мы с Эмили попросту посмеялись над ним. Вид у него был такой… — девочка замялась, подбирая подходящее слово.

— Глупый? — подсказал Крис.

Кора кивнула.

— Точно. Думаю, он больше не станет ко мне приставать. А если опять возьмется за свое, я всем скажу, что он в меня просто влюбился. И тогда уж он будет полный дурак!

— Итак, ты победила, — заключил Крис.

Я бы никогда не дала ей подобного совета, призналась себе Бетси, глядя, как они обмениваются торжествующими улыбками, а ведь я-то, бывшая учительница, должна разбираться в школьных конфликтах… Похоже, новый работник не только умеет привораживать женщин всех возрастов, но и обладает стратегическим даром мышления. И Кора явно считает так же.

С каждым днем крепла дружба между юной падчерицей Бетси и темноволосым ковбоем, поселившимся в старом трейлере. Ничего удивительного, думала Бетси. Коре нужен отец, а поскольку его нет, она волей-неволей привязалась к единственному человеку, который проявил к ней интерес.

Быть может, и сама Бетси повинна в том же. Вероятно, ее влечет к Крису только потому, что рядом нет других мужчин. Нет, это объяснение ее не удовлетворяло. Пока Крис и Кора мыли посуду, Бетси набросила теплую куртку и вышла посидеть на крылечке. Кутаясь в куртку, она смотрела на стылое, усыпанное звездами небо и пыталась решить, что же ей делать. О том, чтоб уволить Криса, не может быть и речи. Он этого не заслужил… а кроме того, он слишком ей нужен.

Бетси вздрогнула от неожиданности, когда Крис вышел на крыльцо и попросил разрешения присесть рядом.

Поверх потрепанного свитера и фланелевой рубашки Крис набросил лишь легкую джинсовую куртку, и Бетси вдруг подумала, что он, должно быть, мерзнет.

— У меня на чердаке есть кое-какие вещи покойного мужа, — неуверенно проговорила она. — Наверняка там найдется пара зимних курток. Дайон был высокого роста, совсем как вы. Если вам что-нибудь подойдет…

Тронутый такой щедростью, Крис похлопал ее по руке.

— Спасибо, но у меня в пикапе есть зимняя куртка.

Его прикосновение словно обожгло Бетси. Стараясь скрыть волнение, она торопливо переменила тему.

— Вы говорили, что родились и выросли на ранчо в Айдахо. Это ранчо принадлежало вашим родителям? Почему вы уехали оттуда?

Итак, подумал Крис, ее интересует мое прошлое. Что ж, этого следовало ожидать. Ему нужно быть очень осторожным.

— Вьетнам, — ответил он кратко, и в этом единственном слове заключался весь опыт его пребывания в этой многострадальной стране.

— Так вы были во Вьетнаме?

— В самом начале войны, восемнадцатилетним помощником фельдшера.

Минуту Бетси молчала, переваривая услышанное. Так вот, стало быть, откуда взялось его самообладание, подумала она. И отчасти, наверное, неприкаянность.

— И после войны вы так и не вернулись в Айдахо? — спросила она.

Крис решил, насколько возможно, придерживаться правды.

— Вернулся, — ответил он, — только ненадолго. Через пару месяцев после моего возвращения мама умерла от рака. Наше ранчо пришлось продать за долги.

Должно быть, его мать выбивалась из сил, стараясь сохранить ранчо… как и сама Бетси. Отчего-то при этой мысли Крис показался ей роднее и ближе.

— Извините, что спросила, — неловко пробормотала она.

— Это было много лет назад. Я уже свыкся.

— А ваш отец? Где он был, когда все это случилось?

— Он умер от инфаркта, когда мне было одиннадцать.

История Криса поразительно напоминала то, что произошло с Корой, — вот только воспитывала его в одиночку не мачеха, а родная мать. Но все же это не объясняло, почему он избрал для себя именно такой образ жизни.

— Когда продали ранчо, вы отправились путешествовать, верно? Предпочли стать этаким ковбоем-бродягой, — осторожно предположила Бетси, пытаясь понять, как же это вышло. — И вам никогда не хотелось зажить оседлой жизнью? Получить образование, хорошую работу, обзавестись собственным домом?

Сейчас Крис должен был либо солгать, либо ответить вопросом на вопрос. Такова уж, видно, была цена его согласия взяться за поиски внучки Шотландца, вот только теперь говорить неправду становилось все труднее.

— А что плохого в том, чтобы бродить по свету и работать лишь тогда, когда захочется или нужда заставит? — отпарировал он. — Видишь новые края, встречаешь интересных людей…

Бетси не ответила, и несколько минут они молчали, раскачиваясь в креслах и слушая крики перелетных гусей — стая искала место для ночлега.

Крис подумал, что, выставляя себя в глазах Бетси вечным бродягой, он, по сути, не так уж и лжет. Он и вправду всегда в пути — от победы к победе, от женщины к женщине… Вот только ни одна победа не приносит радости, и ни одна женщина не пробудила в нем любви. Сейчас же он почти нашел то, что искал, только заветная цель оказалась недоступна, причем по его вине.

— Расскажите мне о себе, — сказал он. — Где вы родились?

— Рассказывать особенно нечего. Родом я из Нью-Мексико и там прожила большую часть жизни, за исключением четырех лет здесь и двух на Аляске. Когда мне было столько же лет, сколько сейчас Коре, моими родителями овладела охота к перемене мест. Вернее, только отцом. Мы уехали на Аляску против желания мамы. Отец твердо решил, что там он сумеет разбогатеть.

— И как, получилось?

Бетси покачала головой.

— Мы вернулись еще большими бедняками, чем были. В довершение ко всему, из-за настойчивости отца отношения между ним и мамой ухудшились. Вскоре после того, как мы вернулись в Нью-Мексико, они развелись.

Итак, подумал Крис, она знает, что это такое, когда твои родители в ссоре. Быть может, потому она так и старается создать домашний очаг для дочурки покойного мужа… и, по мнению Криса, весьма преуспела в этом начинании.

— Что привело вас сюда, в Лариссонскую долину? — спросил он вслух. — Работа на ранчо не самое подходящее занятие для одинокой женщины.

— Если вы до сих пор не догадались, то вспомните, что я сказала о вещах покойного мужа, — ответила Бетси. — Я вдова. Мы с Корой начали свою жизнь на ранчо не в одиночку. Когда мы купили «Улей», еще был жив ее отец.