Хелена Фенн - Счастливая ошибка

Заверения Стефани, что Дик слишком мал, чтобы серьезно заболеть, не вызвали положительной реакции. Они решили, что тетя позвонит, когда почувствует себя лучше, а пока за ней в Лондоне будет ухаживать экономка.

Стефани повесила трубку, чувствуя вопросительный взгляд Рикардо.

— Твоя тетя больна?

Она коротко изложила суть дела. Рик еще больше нахмурился.

— И ты готова рисковать здоровьем Дика, чтобы поехать и остаться с ней в Лондоне? — спросил он резко.

— Для маленьких детей ветрянка, что насморк, — холодно возразила Стефани. — Не смотри на меня так, как будто я предполагала нанести визит в лепрозорий!

— А я думал, что забота о ребенке для матери всегда на первом плане, — так же холодно сказал Рикардо.

Стеф почувствовала, что ее переполняет ярость.

— Как ты смеешь думать, что я плохая мать?

— Ты еще слишком молода, чтобы справляться самой. — В голосе Рикардо не было ни капли симпатии, скорее какая-то неприязнь. — Моему сыну будет гораздо лучше в прочной, нормальной семье.

— Что ты предлагаешь? — Ярость Стеф превратилась в леденящий душу страх. — Что вы с Энн заберете его?

Повисло тягостное молчание.

— А ты что думаешь? — наконец-то заговорил Рикардо и пристально, прищурив глаза, взглянул на вспыхнувшее лицо Стефани. Нельзя было понять, что у него на уме.

У Стеф все отнялось внутри. Мысль о том, что она может потерять Дика, никогда даже не приходила ей в голову, и сейчас все внутри заныло от боли.

— Я думаю… меня уже ничто не удивит. — Стеф говорила медленно, стараясь сдерживать эмоции, но страх был слишком силен, и ей с трудом давалось каждое слово. — Но забудь об этом, Рикардо. Ни один суд в этой стране не позволит тебе, при всем твоем желании, отнять у меня ребенка.

Резким движением руки Рик взъерошил густые черные волосы. Внезапно его лицо показалось ей усталым и постаревшим.

— Ну, хватит. Мы обсудим это, когда оба успокоимся.

Он повернулся на каблуках и направился к двери.

— Куда ты идешь?

— Забрать чемодан из машины.

Щеки Стефани опять запылали. Она на несколько секунд задержала дыхание, пытаясь совладать с чувствами, но это ей не удалось.

— Ты не останешься здесь. Слышишь?

— Ты потеряла право голоса после того, как пришла без приглашения на свадьбу и разыграла свое драматическое представление, — коротко бросил Рикардо.

Его взгляд таил столько издевки, что Стефани едва справилась с искушением швырнуть в него что-либо попавшееся под руку.

Стоя на коленях перед ванной, Стеф наблюдала, как Дик осторожно заталкивает пластмассового моряка в игрушечный красный катер. Наконец ему это удалось, и малыш вознаградил себя, засунув в рот большой палец. Методично его посасывая, он стал наблюдать, как лодка медленно отплывает, покачиваясь в мыльной пене. Теплый парной воздух ванной благоухал ароматами. Пол из пробкового дерева, стены, обшитые сосновыми досками, зеленые занавески в клеточку — все это создавало впечатление домашнего уюта. Комната походила скорее не на ванную, а на маленький оазис средь осенней бури, бушевавшей за окнами. Дождь хлестал по вересковым пустошам, ветер сильными порывами бился в стекла коттеджа. Стеф даже отсюда слышала, как он завывает за входной дверью.

Она осторожно водила губкой по маленьким плечам Дика, а ребенок радостно плескался в воде, подгоняя кораблик. Лодка перевернулась, и ее пассажир исчез в мыльной пене. Дик издал довольный смешок и бросился его доставать. Хотя на сердце была тяжесть, Стеф не могла не рассмеяться проказам малыша. Она успела перехватить Дика до того, как он исчез под водой.

Да, ее сын уже в этом возрасте бесстрашен. Разве не так всегда отзывались о Рикардо Гарсиа? Сумасбродный, непредсказуемый герой спортивной площадки. Любимчик публики. Стеф тут же поправила себя: Рик не безрассуден, а импульсивен. Именно поэтому она сейчас пребывает в столь незавидной ситуации. При всем бесстрашии он вместе с тем и хладнокровен. В своей обычной жизни Рикардо подходил к вещам очень рационально и взвешенно. Никакого безрассудства или необдуманных порывов. Все просчитывалось наперед… При игре в поло он любил рисковать, но это обдуманный риск, который часто приносит успех команде. Да, он серьезный противник…

Стефани вздрогнула, сердце невольно сжалось. Яблочко от яблони? Сможет ли однажды этот милый, но очень решительный малыш пойти против нее, преследуя какую-нибудь жестокую, корыстную цель? А что в Дике от нее самой? Посмотрев в зеркало над ванной, она увидела пышные волнистые темные волосы и озабоченный взгляд больших серых глаз. Стеф сменила черный костюм на темно-зеленые брюки и свободный длинный темно-серый джемпер. Под глазами у нее появились круги — следствие усталости. Лицо бледное, заострившееся на широких скулах, и решительный подбородок. Шея и плечи казались трогательно нежными и хрупкими в широком разрезе джемпера. Возможно, чем-то Дик похож на нее. Но обычно, смотря на сына, Стеф видела в нем лишь Рикардо Гарсиа…

За шумом дождя и ветра на улице и плеском воды в ванной она не услышала, как вошел Рик. Когда он заговорил, она чуть не подскочила от неожиданности.

— Прости, — сказал Рикардо, отнюдь не извиняющимся тоном. — Я, кажется, тебя напугал.

— Будь добр, не подкрадывайся ко мне таким образом, — отрывисто бросила Стефани, кладя на колени полотенце и наклоняясь, чтобы достать сына из воды. Укутывая маленькое сопротивляющееся тельце, она подняла голову и замерла.

Строгий серый костюм исчез. Рик надел вылинявшие голубые джинсы. Добротная грубая ткань плотно облегала сильные бедра и узкую талию, а выпуклость в паху выглядела столь откровенно эротично, что у Стефани перехватило дыхание.

Рикардо не счел нужным накинуть рубашку. Перед ней во всей красе предстали его смуглый торс, узкий и рельефный, и плечи — широкие и атлетически сложенные. Черные волосы вились на смуглой груди, сужались дорожкой к животу и дальше исчезали из виду. Поспешно подняв глаза, она увидела его насмешливый взгляд.

— Я хотел принять ванну, — невозмутимо сказал Рикардо. — Если ты немножко подождешь, то можешь потереть мне спину.

— Нет ничего хуже развязного незваного гостя, который с порога начинает чувствовать себя повсюду как дома. — Стеф подарила ему ледяную улыбку.

Ее всегда бесило то, как Рикардо наловчился словно школьницу вгонять ее в краску. А ведь она уже далеко не молоденькая девчонка. Что из того, что ей только девятнадцать — трогательно юна, как любит говорить тетя Сандра, — ведь последние пятнадцать месяцев для нее вполне можно приравнять к пяти годам.