Энн Тамплин - Аромат жасмина

Его руки медленно заскользили по ее телу — от щеки, вниз по нежной шее, точеным плечам, маленькой высокой груди, нежному соску…

— Ты само совершенство…

— Неправда!

— Я знаю, что говорю. Я умею ценить красоту, и уж если говорю, что ты совершенство, значит, это так и есть.

Его пальцы опускались все ниже, ловя трепет нежного тела. С минуту он нежно ласкал ее бедра, а затем склонился, целуя ее грудь, и одновременно коснулся рукой самого укромного местечка женского тела. Дыхание девушки стало хриплым, а из горла вырвался стон. Она напряглась под его руками, но он успокаивал ее поцелуями. И словами — бессвязными, жаркими, бесстыдными и прекрасными.

— Сейчас ты все вспомнишь, не бойся…

— Не думаю, что это было мне знакомо…

— Расслабься, сладкая. Это как езда на велосипеде. Раз научился — никогда не забудешь.

— Рой!

— Тихо, маленькая…

И вновь его губы ласкали ее груди. Маленькие нежные бутоны сосков каменели под ласками его языка. Сильные пальцы бережно и умело доводили девушку до наивысшей точки блаженства, не позволяя, однако, взорваться раньше времени. Между тем, самому Рою это стоило громадных усилий. Возбужденная плоть требовала близости, каждое прикосновение одежды причиняло боль, и наконец он стал судорожно срывать с себя рубашку и джинсы, путаясь в пуговицах, проклиная дурацкие трусы, потом отшвырнул всю одежду куда-то в угол комнаты и вновь вернулся к своей прекрасной незнакомке. Что-то странное засветилось в потемневших от страсти голубых глазах девушки. Вполне можно было предположить, что она впервые видит обнаженного и возбужденного мужчину. Роя это встревожило, но лишь на секунду, а потом могучая волна необузданного желания затопила его разум и волю. И вновь губы целовали, пальцы ласкали, тела плавились в общем горниле страсти, и теперь уже сам Рой не сдержал блаженного вскрика, когда тонкие пальчики скользнули по его бедрам и коснулись его плоти, нежно поглаживая ее, словно впервые исследуя…

— Сладкая…

— Ты такой… нежный… Не думала, что мужчина способен быть таким мягким и таким жестким одновременно… Рой…

— Сладкая… я боюсь не выдержать этого… Тогда я просто взорвусь!

— Что ж, будет на что посмотреть…

— Я предпочитаю, чтобы ты это почувствовала…

И он снова принялся ласкать ее, доводя до экстаза и удерживая на самой грани. И лишь когда она с криком выгнулась в его объятиях, он вошел в нее, восторгаясь и ужасаясь тому, какая она маленькая и хрупкая, боясь причинить ей боль и мечтая подарить блаженство, готовый брать и отдавать, счастливый и бездумный, как человек, впервые познавший сладость любви…

Он что-то почувствовал и готов был остановиться, даже если бы это усилие убило его, но девушка в тот же самый миг обхватила его бедра ногами и с неожиданной силой притянула Роя к себе. В яркой вспышке страсти, словно в ядерном взрыве, исчезло все, что связывало их с внешним миром, больше не надо было сдерживать себя, и их тела бились уже в едином ритме, уносясь куда-то, где не было ни времени, ни пространства, ни имен, ни других людей, только тьма, звезды и ослепительный свет сверхновой…

А потом они лежали, остывая, и по горячей щеке девушки сползла одинокая слезинка — вниз, туда, где устало и нежно улыбались алые губы, припухшие от его поцелуев.

— Спасибо…

— Спасибо тебе…

— Я никогда этого не забуду…

— Тогда оставь время и для других воспоминаний. Отдохни немного, Огонек, потому что, клянусь, силы тебе еще понадобятся.

Ему тоже необходимы были силы. После такой любви Роя потянуло в какой-то неодолимый, блаженный сон, он притянул к себе девушку и только сонно улыбнулся, расслышав ее слова:

— Спокойной ночи… Прекрасный Принц!

Он проснулся на рассвете, только потому, что во сне почувствовал рядом с собой пустоту. Сел, как от толчка, недоуменно огляделся.

Смятая кровать была пуста. Комната была пуста. Квартира была пуста. Никого. Словно никого и не было. Фея растворилась в ушедшей ночи, маленький эльф улетел к своему народу.

Единственное, что осталось на память Рою Доннери об этой ночи — так это аромат жасмина от смятой подушки, воспоминания о нежном теле в его объятиях, да несколько капель крови на простыне.

Джеральдине просто повезло. В четыре часа утра, на совершенно незнакомой улице она поймала такси. Таксист, измученный карнавальной ночью, присвистнул разочарованно, услышав адрес, и заинтересованно — услышав цену.

Спустя час с небольшим машина притормозила у высоких кованых ворот. Шофер, ухмыляясь, подсадил Джеральдину, и она легко перелетела через массивный забор. Помахала шоферу рукой и побежала к дому.

К главному входу вела магнолиевая аллея, но с нее девушка свернула. Ее путь лежал к боковой двери, ведущей на кухню и в хозяйственные помещения. Джеральдине не раз приходилось пользоваться этим путем, но впервые она возвращалась домой после ТАКОЙ ночи. Настоящей ночи любви!

Усадьба и примыкавшая к ней плантация принадлежали семейству Бриджуотеров с начала девятнадцатого века. Именно тогда гордая испанка, близкая родственница самого испанского короля, вышла замуж за англичанина по фамилии Бриджуотер, в чьих жилах также текла королевская кровь, но об этом предпочитали умалчивать. Умалчивать до такой степени, что вместо пасмурной Британии молодой Бриджуотер жил под жарким солнцем американского юга, разводил лошадей и коров и копил несметные сокровища.

Копить несметные сокровища умели все Бриджуотеры. Их звали королями Юга до Гражданской войны, не перестали так называть и поныне. Джеральдина вздохнула. Положение обязывало.

Прежде чем войти в дом, она спряталась в тени раскидистого платана, помнившего еще чернокожих рабов плантации Бриджуотеров, и внимательно осмотрела дом. Ни одно окно не горело. Дом стоял спокойно и величественно, охраняя покой своих хозяев.

Интересно, что сказал бы Рой, увидев ее дом?

Скорее всего, просто пожал бы плечами. Рой не из тех, кого можно потрясти богатством. Его вообще мало чем можно потрясти, наверное.

Что он скажет, когда заметит ее отсутствие? Как отреагирует? Отреагирует ли хоть как-то? Или просто забудет через неделю, что эта ночь вообще была в его жизни?

Пора перестать обманывать себя. Рой не странствующий рыцарь и не Прекрасный Принц. Просто сильный мужчина.

Джеральдина тихонько вздохнула и сердито посмотрела на родной дом. Почему-то сейчас он наводил на мысли о тюрьме.

Она беззвучно проскользнула внутрь и уверенно пробралась через темную кухню в длинный коридор, оттуда в холл и на второй этаж. Здесь полы были застелены толстыми коврами, и можно было не красться на цыпочках.