Энн Макалистер - Снова вместе

– Позволь, я сам.

Отперев дверь, он широко распахнул ее и отступил назад, давая Либби и детям войти.

Мимолетный поцелуй все еще горел на устах Либби; проходя мимо, она быстро окинула его взглядом. Алек подмигнул. Ее лицо жарко вспыхнуло.

– Отнесу корзинку на кухню, – пробормотала она. – Спасибо, что помог. А теперь извини, мне пора укладывать детей.

– Но… – запротестовал Тони.

– К нам ведь Алек пришел, и нам надо… – начала Алисия.

– В ванну. И в постель, – не терпящим возражений тоном заявила Либби. – Уже поздно.

Подгоняя Тони и Алисию, она взлетела вслед за ними вверх по лестнице. А в голове лихорадочно билась мысль: только бы этот человек, лишивший ее присутствия духа, исчез из дома к тому моменту, когда она вернется.

В рекордно короткий срок Либби искупала детей и, пока они надевали пижамы, сама быстро приняла душ. Тони пожелал спуститься вниз и попрощаться с Алеком; Алисия потребовала, чтобы он почитал им на ночь. Либби твердо отказала обоим.

– Он наверняка вернулся на свою вечеринку.

– А мне кажется, он вовсе не хотел быть на этой вечеринке, – высказал свое мнение Тони.

– Алек воспитанный человек и не может исчезнуть надолго, – ответила Либби. – Он просто захотел сделать небольшой перерыв и искупаться. А теперь чистите зубы и марш в постель.

Алисия подергала ее за руку.

– Почитаешь?

Либби вздохнула. Больше всего ей хотелось посидеть одной в гостиной и спокойно обдумать удивительные события сегодняшнего вечера. Однако она здесь не для того, чтобы мечтать… Либби взяла книжку, прочитала им главу, на которой они остановились в прошлый раз, потом поцеловала каждого в щеку и выключила свет. Облегченно вздохнув, она прижала палец ко все еще дрожащим губам, закрыла за собой дверь и на цыпочках спустилась вниз.

Алек стоял, прислонившись к стене. Он был в одних плавках, к телу прилип песок.

– Наконец-то, – сказал он с улыбкой. Замерев на месте, Либби уставилась на него.

Невольно мелькнула мысль: Алек самый привлекательный из всех мужчин, которых она когда-либо видела. Ярко выраженная мужественная сила лишала дара речи, подавляла волю. Либби могла бы так простоять целую вечность, но тут он расплылся в широкой улыбке.

– Удивлена?

С пылающим лицом, облизывая губы, она медленно подошла к нему.

– Я… я думала, ты ушел. Ты ведь должен быть на вечеринке?

– Они там не скучают.

– Но тебя же искали…

– Это было два часа назад, когда они изображали добрых самаритянок, но эта роль быстро надоедает.

Чуть усталый насмешливый тон заставил ее более внимательно взглянуть на него.

Неожиданный поцелуй потряс ее до глубины души, но сейчас Либби поняла, что он и сам потрясен случившимся. В темных глазах затаилась какая-то странная настороженность. А может, вовсе не поцелуй вывел его из равновесия? Потрясти такого человека, как Алек Блэншард, могло разве что землетрясение, и Либби вспомнила о Клайве Джилберте.

– Мне кажется, ты чем-то опечален, – негромко произнесла она.

Глаза Алека сузились, он в упор взглянул на нее.

Либби не шевельнулась, выдержав его взгляд.

– Догадливая девочка, – вздохнув, сказал он. – Восприимчивая.

Либби самоуверенно передернула плечами. Стоило только приглядеться к нему повнимательнее, чтобы понять: все, что говорила миссис Брэйден, правда: Алек Блэншард страдает.

И как бы родители ни старались его развлечь, вечеринка явно не была тем утешением, которого он искал.

– Выпьешь кофе или чего-нибудь покрепче? Раз уж ты остался.

Он улыбнулся.

– Спасибо. Чашечку кофе, если можно.

Либби пошла на кухню, но на пороге повернулась.

– Если ты собираешься… остаться тут подольше, то… э-э-э… может, хочешь принять душ? Думаю, у миссис Брэйден найдется для тебя подходящая одежда.

Алек быстро посмотрел на нее, потом улыбнулся, и от этой улыбки она растаяла.

– Хорошо, – сказал он тихо и потопал в ванную.

Пока Алек мылся, Либби достала из шкафа Дэвида Брэйдена шорты и майку. Ничего особенного, все, что она сейчас делает, совершенно нормально:

Алек друг Брэйденов и они бы ее одобрили.

Но в душе она понимала, что на самом деле ей глубоко безразлично, одобрят они или нет.

Хорошо или плохо, правильно или неправильно – внезапно для нее все это перестало иметь значение. Какое ей, в сущности, дело? Алек Блэншард ей нужен, и так просто она его не отпустит.

Либби сунула одежду в дверь наполненной паром ванной и снова быстро закрыла ее, не позволяя себе даже мельком взглянуть на голого мужчину. Потом поспешила в кухню варить кофе. Сердце бешено колотилось, ладони взмокли. Чтобы успокоиться и прийти в себя, она налила себе чай со льдом и быстрыми глотками осушила стакан.

Едва успела поставить его на стол, появился Алек босой, с растрепанными мокрыми волосами. Шорты и майка Дэвида Брэйдена были ему слишком велики, но, даже несмотря на мешковато сидящую одежду, он показался Либби прекрасным.

– Вот теперь гораздо лучше, – сказал Алек и улыбнулся неотразимой улыбкой, приглаживая волосы руками.

Дрожащим голосом Либби сообщила:

– Кофе готов.

Алек взял у нее из рук чашку, отхлебнул, затем медленно оглядел ее с ног до головы. Господи! Какие у него глаза! – подумала Либби. Проникают в самую душу…

– Так ты, значит, девочка на лето, – вдруг протянул он.

– Что? А, ты имеешь в виду – няня? Да.

Такое определение она слышала впервые, но оно вполне соответствовало ее положению. Здесь она ощущала себя совершенно другим человеком, все было иначе, чем дома: две разные жизни, два разных существования…

– Тебе тут нравится? – спросил Алек. Либби торопливо кивнула.

– О да. Это так… ново, так не похоже.

– На что?

– На Айову.

Алек улыбнулся.

– А я думал, ты из Канзаса.

– Почему?

– Просто ты похожа на девушку, у которой обязательно есть любимая собачка по имени Тото и тетушка Эм.

Либби почувствовала, как у нее вспыхнули щеки.

– Иными словами, деревенщина. Так надо понимать?

А чего еще она ждала? Что он нашел ее привлекательной? Такой искушенный человек, как Алек Блэншард?

Однако Алек покачал головой.

– Не деревенщина. Невинная. Ты производишь впечатление чистой, непорочной, наивной.

Теперь щеки Либби запылали вовсю.

– Наверное, считаешь, что сказал комплимент?

Алек кивнул.

– Считаю.

Нет, решила Либби, наверняка кривит душой: она сама напросилась. А он, естественно, находит ее приземленной, хотя, видит Бог, на самом деле это вовсе не так!

– Пойдем на причал, – сказал Алек и протянул руку, чтобы выключить свет.

Занятая своими мыслями, Либби продолжала стоять где стояла, пока сильная рука не схватила ее за локоть и не потащила за собой.