Андреа Йорк - Позови меня, любовь

— Это не имеет никакого отношения к Патрику Я убежала, потому что почувствовала себя плохо и боялась, что меня может стошнить прямо на тебя, — ответила Джоан, решив быть откровенной.

Это может охладить в нем любое скрытое желание! — со злостью подумала она.

Нахмурившись, Харви опустил ноги на пол и встал.

— Когда ты пару раз уезжала из Африки, чтобы провести отпуск дома, ты встречалась с Патриком? — негромко спросил он.

— Конечно!

— Ваши встречи, наверное, были… весьма трогательными? Ты была рада увидеться с ним? Бросалась в его объятия?

— Да. А почему бы и нет? — К ее удивлению, Харви болезненно поморщился, и она поторопилась успокоить его. — Я же сказала, что мы дружим с самого детства. Но ведь я… в то время я встречалась с Бруно, ты ведь знаешь? — напомнила она, догадавшись, куда он клонит.

— Наверняка каждый раз по возвращении домой ты чувствовала себя измотанной, тебе хотелось участия, хотелось, чтобы кто-то успокоил тебя, заставил забыть о людских страданиях и боли, ведь человеческий мозг не в состоянии выдержать всего, не так ли?

— Да, но…

— И, насколько я понимаю, Патрик тогда тоже чувствовал потребность в любви.

Странно, но ей казалось, что, говоря об их отношениях с Патриком, Харви приходится делать над собой усилие. Во всяком случае, если судить по напряженному лицу, удовольствия от этого он явно не получал.

— Ты рассказывала мне, — с мрачным видом продолжал он, — что он и Изабел были тогда в разводе и Патрик ощущал себя глубоко несчастным.

Глаза Джоан потемнели.

— И ты предполагаешь, что я сексуально удовлетворяла его!

Она буквально задохнулась от возмущения и собралась было с яростью все опровергать, когда он решительно вздохнул и пронзил ее убийственным взглядом.

— Я должен знать только одно: есть ли хоть малейшая возможность того, что ребенок у тебя от Патрика?

— Нет! — в ужасе воскликнула она. — Как ты смеешь?! Он любит Изабел. И всегда любил, всегда…

— Ты уверена? — спросил он, испепеляя ее взглядом. — Абсолютно уверена?

— Клянусь памятью матери! — с пылом выкрикнула она.

Напряженно поднятые плечи Харви опустились, он облегченно вздохнул, как будто освобождаясь от непосильного груза сомнений и тревог. Лицо разгладилось, теперь он вновь походил на прежнего Харви, которого она знала и любила.

— Благодарю тебя, — произнес он. — Прости, если обидел, но я должен был спросить об этом.

— Не понимаю, — медленно проговорила она, качая головой, — почему ты не имеешь ничего против того, что отцом моего ребенка является Бруно, но страшишься даже мысли, что им может оказаться Патрик?

— Бруно не будет рисковать своей семейной жизнью и предъявлять претензии на ребенка, — сказал он, не глядя на нее. — Но если бы его отцом был Патрик, он мог бы сделать это.

— Это имеет для тебя такое значение?

Харви медленно поднял голову и поймал ее взгляд.

— Я намереваюсь принять на себя всю ответственность за тебя и ребенка. И не хочу тяжбы за права на него. Поэтому я рад, что отцом оказался Бруно. — Его голос непривычно дрожал. — Кроме нас с тобой, всю правду знает только Линда Грэхем из «Спасения». И я хочу, чтобы так и осталось. Никто не должен подозревать, что отец твоего ребенка не я.

Джоан внимательно вглядывалась в лицо Харви, стараясь понять, откровенен ли он с ней до конца.

Видимо, поняв ее сомнения, он нехотя добавил:

— Прими во внимание мою гордость. Мне не хочется выглядеть обманутым мужем.

Но ей почему-то опять показалось, что причина совсем не в этом. Или не только в этом. Так не похоже на него — ставить мнение других превыше истины.

— Ребенок имеет право знать, кто его настоящие родители, — мягко возразила Джоан. — И я намерена…

— Нет! — решительно прервал он, быстро подходя к ней. — Мы должны дать ребенку нашу любовь и обеспечить достойное положение в жизни. Вполне вероятно, он или она так и не узнает всей правды о своем появлении на свет. Или, в крайнем случае, вернемся к этой проблеме лет через десять — двенадцать.

— Через десять лет? — Она с сомнением посмотрела на него. — Но, Харви, я не знаю, что и сказать…

— Тогда я облегчу тебе задачу, — твердо заявил он. — Если ты хотя бы согласна не говорить твоему ребенку о Бруно лет десять, я останусь с тобой. Если же нет — покину тебя сию же минуту. Так что решай прямо сейчас, не сходя с этого места!

Он взглянул ей прямо в глаза, и, помимо воли, Джоан почувствовала желание уступить. Харви как бы вынуждал ее согласиться на его предложение, и она ничего не могла с этим поделать — история с Бруно и роль Харви в этом тяжелом эпизоде жизни делали ее беззащитной перед ним. Тогда Джоан была безразлична ее судьба, и она не возражала, когда Харви взялся распоряжаться ею. Сейчас он вновь пытался делать это.

— Вероятно, — ответила она, пытаясь трезво оценить ситуацию, — ты прав, считая, что первым делом мой ребенок должен чувствовать себя уверенно в этой жизни, но…

— Никаких «но». Обещай мне это, — продолжал настаивать он. — Мне не хотелось говорить об этом, но ты должна подумать о последствиях, Джоан! Твой ребенок, когда ему придется узнать о том, что у его матери была любовная связь до брака, должен быть достаточно взрослым, чтобы понять и не осудить ее.

— Харви! — протестующе воскликнула она.

В ответ на этот полный боли возглас его тон внезапно смягчился, теперь в нем слышались теплота и нежность.

— Я пытаюсь объяснить, какие чувства будет испытывать твой ребенок, когда узнает о Бруно. — Он помолчал, его глаза были полны сочувствия. — Представь себе: тебе сказали, что один из твоих родителей не связан с тобой кровным родством…

— Ужасно! — горячо согласилась она.

— Или еще хуже — ты узнала о том, что твой настоящий отец — лжец, мошенник и ловелас, не задумываясь нарушивший свои брачные обязательства.

Джоан передернуло от отвращения и страха.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Не знаю, что бы я делала, если бы это случилось со мной.

— Вот видишь. — Харви вернулся к обычной непринужденной манере разговора, но Джоан не могла не заметить, что он все время нервно теребит манжеты рубашки. Это было так на него не похоже. Но не успела она задуматься о причинах такого поведения, как Харви добавил с несколько наигранной небрежностью: — И то же самое может быть с твоим ни в чем не повинным ребенком. Именно поэтому многим приемным детям не сообщают об их происхождении.

— Возможно, — задумчиво проговорила она, представляя, как рассказывает ребенку о Бруно, как старается объяснить, почему связалась с таким подонком. Представленная картина ужаснула: ребенок, вне всякого сомнения, отвернется от матери.