Вокзал Двух Алтарей - Яна Тарьянова
— А шоколадки мелкому можешь пока в долг записывать? Ему две недели сейчас как вечность. Вижу, что печет.
Рыженькая девушка рассмеялась, кивнула. Вытащила тетрадь в зеленом клеенчатом переплете. Вывела круглым почерком: «Брант — 1 шоколадка». Аккуратно цену дописала. Пообещала:
— Буду отмечать, сколько штук возьмете. Потом перемножим, заплатишь.
Айкен взял мозаику со станции «Лесная». Грибников с коробами. Брант потрепал его по вихрам, забрал пакет с продуктами и попрощался с продавщицей. Пирожки они съели по дороге к дому, за два квартала управились, не дали остыть горячему. А когда заварили чаю, сделали еще бутерброды с колбасой.
Как намылось русло в первый день, так и потекло. Айкен прибегал в обед, приносил заранее приготовленную еду или коряво нарезанные бутерброды. Получал порцию похвалы от бригады: «Папин помощник растет!» Убирал одежду в шкафчик Бранта, перекидывался и шнырял по огромной территории вокзала. Иногда возвращался с добычей — притаскивал оставленные пассажирами газеты и мятые книжки. Потом начал носить буклеты. О мозаичных панно, о скульптурах в закрытом на реставрацию алтарном зале. Об архитектурном ансамбле привокзальной площади, о гостинице, о здании автовокзала. К авансу их семейство изрядно обросло печатной продукцией, и Брант, никогда добровольно не бравший в руки книгу, предложил:
— Я сегодня деньги получу. Хочешь, пойдем, тебе каких-нибудь журналов купим?
— Если перейти через площадь, можно попасть в книжный магазин, — тут же сообщил Айкен. — У них ух, какая огромная витрина! А еще там глобусы, и красивые карты. И много всяких ручек и карандашей.
— Много не купим, нам надо будет отдать долг за шоколадки, — усмехнулся Брант. — Ограничимся самым необходимым. Выбирать будешь ты, я в этом ничего не понимаю.
В книжный пошли по всем правилам. Поднялись на мост над путями, полюбовались сверху на составы и переключающиеся сине-красные семафоры. Брант заставлял Айкена держаться подальше от перил — хоть они и огорожены сетчатыми щитами с табличками «Осторожно! Рядом линии высокого напряжения!», а все равно на душе тревожно. Чуть позже стало понятно — тревога одолела не из-за перил и табличек. Кто-то сверлил Бранта взглядом, и он впервые подумал, что надо было искать работу подальше от вокзала, не ходить мимо платформ. Мало ли кто сейчас вышел из поезда? Брант никогда не говорил ни Ильзе, ни братьям по оружию, что у него есть родня в Ключевых Водах. Родители обещали никому не выдавать, куда он уехал. Только это не избавит от случайной встречи.
Чужой взгляд исчез, когда они спускались по ступеням. Вернулся, когда пересекали площадь. Брант ждал, не войдет ли наблюдатель в книжный магазин. Нет, так и не вошел. И не караулил, когда выйдут — Брант, нагруженный книжками с распродажи и канцтоварами, больше не чувствовал взгляда.
Наблюдатель не появлялся, а тревога не отпускала. Брант повторял себе, что никому они с сыном не нужны, но это плохо помогало. Айкен по-прежнему прибегал в депо, читал в бытовке, куда не было хода чужакам — сразу кто-нибудь заметит, поднимет шум. Сердце екало, когда сын перекидывался и убегал, но Брант напоминал себе, что передвижения нельзя ограничивать, пока нет каких-то веских причин.
Незваную гостью засек один из грузчиков. Спросил: «Это Айкина мать, что ли?» Брант увидел движение светлого хвоста, мелькнувшую под вагоном тень, качающуюся траву возле ржавых путей. Сердце даже не екнуло — оборвалось. Масть точь-в-точь как у Ильзе, и, кажется, знакомый ремень на спине. На вопрос: «Вы с ней, небось, поссорились?» Брант неопределенно мотнул головой. Они с Ильзе не ссорились. Разошлись без лишних слов. Брант сбежал. Сбежал, и не тосковал по своей жене. Даже не думал, что так может быть.
После смены он перекинулся, обнюхал место, где заметил лисицу. Солярка и мазут перебивали запах, но кое-что выяснить удалось. Это была не Ильзе. Это была другая кремовая лиса.
Загадка разрешилась через день. Айкен опять куда-то умчался, а в обед, когда Брант налил чай из термоса, торжественно объявил:
— Папа, тетя Эльга приглашает нас в гости. Я хочу пойти к ней на чай и посмотреть на игрушечную железную дорогу.
Это было так неожиданно, что Брант отхлебнул горячую жидкость, обжег язык и закашлялся. Тетя Эльга? Что это еще за новости?
— Кто? — переспросил он, утирая выступившие слезы.
— Тетя Эльга, — терпеливо повторил Айкен. — Руководительница реставрационных работ в алтарном зале. Она спросила, когда нам с тобой будет удобно посетить её дом с визитом. Ты работаешь до шести, она тоже в шесть заканчивает. Нам надо подойти и договориться, когда мы пойдем к ней в гости. В субботу или в воскресенье. Вот.
Брант взял протянутую Айкеном визитку. Темный фон, серебристые буквы. Номер городского телефона. Имя, фамилия. Картон хранил следы зубов, визитку вручали лисенку.
— Папа, пойдем, договоримся на завтра? — Айкен даже запрыгал от нетерпения — так хотел получить ответ. — Мне интересно посмотреть на игрушечные паровозы!
Брант отговорился, что вечером видно будет — вдруг какие-то дела возникнут? Приступил к осторожным расспросам, и получил ворох сведений — Айкену хотелось поговорить об Эльге. Сын сам прошмыгнул в закрытое крыло вокзала, когда рабочие заносили в зал материалы. Прятался по углам, был вытащен за шиворот из-под лесов и отруган — а вдруг бы на голову что-то упало? Выволочка Айкена не напугала, и он продолжил бегать в зал — Эльга рассказывала ему о вокзале и давала буклеты. Она знала истории создания лепнины, светильников, мозаики и скульптур. Больше, чем в буклетах написано, и слушать ее можно было часами — если она могла уделить Айкену время и поговорить. Однажды она перекинулась — «она плохо ходит, пап» — и водила лисенка не к памятникам, а к скучающим на тупиковых путях старым паровозам. Потом объясняла, что они ждут своей очереди реставрации. Их собирались поставить на привокзальную площадь.
— Тетя Эльга говорит, что есть еще два памятника — камень на границе депо, уже в городе. А еще один в конце тупиковой ветки, на территории станкостроительного завода. Она обещала мне их когда-нибудь показать. Но не сейчас. Сейчас у нее болит нога, она не может далеко ходить.
Брант слушал и терялся в догадках — почему эта Эльга уделяет столько времени чужому лисенку? Слушал-слушал, а потом понял, что в пересказе ничего не выяснишь. Придется идти и смотреть.
Глава 6. Эльга
Айкен забежал в зал вечером, а за ним, ненадолго затемнив дверной проем, вошел Брант. Эльге сразу захотелось попятиться. Двое рабочих, собиравшихся уходить, отступили назад, пропустили альфу, освобождая ему дорогу. Так легковые
