Джосс Вуд - Всего лишь поцелуй

«Это пари — сущее безумие», — подумала Джесс, хмуро глядя на ноги и размышляя о том, как лучше «отмазаться» от спора. Что же касается ее великолепных туфель… они были уже историей.

Глава 3

Тонкие шпильки Джесс оставляли следы на толстом ковре, устилавшем коридор перед конференц-залом отеля, в котором Люк отсматривал презентации. По графику Джесс должна была представлять проект последней, так что все больше нервничала. Руки стали липкими от пота, и она зашла в дамскую комнату, чтобы вымыть их и проверить макияж.

Она просто смешна, решила Джесс, суша руки третий раз за двадцать минут. Начиная с памятного скандала с Люком восемь лет назад, она всегда нервничала перед презентациями, но никто, кроме Элли, об этом не догадывался.

Джесс нанесла еще один слой помады и поправила доходивший до середины бедра ярко-красный пиджак. Из-под него едва выглядывала черная короткая юбка-карандаш, а под пиджак Джесс надела черную шелковую водолазку. Дополненный тонкими черными чулками и черными сапогами до колен, этот эффектный ансамбль привлекал внимание — и отличался от того, что обычно надевала Джесс, чтобы заполучить очередную работу.

Если это была последняя возможность увидеться с Люком Сэвиджем, Джесс должна была произвести неизгладимое впечатление.

Элли просунула голову в дверь дамской комнаты.

— Джесс, пора.

Джесс вышла и с благодарностью ощутила ободряющую руку Элли на спине, невольно впившись зубами в нижнюю губу.

— Давай заставим их обалдеть от восторга.

— Ладно… но, наверное, сначала тебе стоит сделать глубокий вдох…

— Зачем? — спросила Джесс, забирая ноутбук и плакаты.

— У тебя коленки дрожат. — Элли достала из сумки флакончик «Рескью Ремеди». — Открой рот.

— Элли! — запротестовала Джесс, но все же послушно высунула язык, и подруга принялась вытряхивать противные на вкус капли ей в рот.

Дверь за ними открылась, Джесс обернулась и вздрогнула, когда из конференц-зала вышел Люк.

— Привет… — Он осекся, и Джесс поспешила убрать высунутый язык. Никогда еще она не чувствовала себя глупее, чем сейчас.

— Что это, черт возьми, вы тут делаете? — поинтересовался Люк, сунув руки в карманы элегантных черных брюк. Джесс заметила его деловую кремовую рубашку с логотипом дорогой марки и вздохнула: Люк выглядел потрясающе.

Что ж, мистеру Сэвиджу с блеском удалось привести себя в порядок.

— Ничего, — пробормотала Джесс.

— «Рескью Ремеди», — оповестила Элли. — Перед презентациями Джесс обычно немного нервничает.

— Элисон!

Люк улыбнулся Джесс, и у нее внутри все перевернулось.

— Никогда бы не подумал. Джесс не кажется одной из тех, кто все время волнуется. — Он протянул руку Элли. — Люк Сэвидж.

— Элли Дэйвис, — ответила на приветствие подруга.

— И сильно нервничает? — невозмутимо спросил Люк.

— Очень. У нее подкашиваются колени и трясутся руки.

— Да ты прекратишь, наконец? — бросила Джесс. — Черт, Элисон! Он — клиент.

— Расслабьтесь, Джесс, не стоит мучить такие красивые колени. — Люк одарил ее еще одной обворожительной улыбкой, от которой испарились бы трусики всех женщин в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти. Это была та самая улыбка, которую Джесс собиралась использовать для рекламной кампании. Она не питала иллюзий и понимала, как трудно будет заставить Люка принять эту идею…

— А еще мне нравится юбка, которая почти на вас надета, мисс Шервуд, — добавил он.

— О, да заткнитесь же вы! — бросила ему Джесс и вплыла в зал, горделиво задрав нос.

«Я приказала потенциальному клиенту заткнуть рот, — мелькнуло у нее в голове. — Хорошенькое начало».

Джесс закончила презентацию и поймала себя на том, что снова кусает губу в повисшей мертвой тишине. Сердце колотилось так, что его удары наверняка были слышны всем собравшимся.

Бум, бум, бабах. Бум, бум… О, «бабах» случался всякий раз, стоило ей взглянуть на Люка…

А он выглядел абсолютно непроницаемым — особенно для того, кто, по задумке Джесс, должен был стать новым лицом сен-сильвских вин. Интересно, им понравилось? Как же Джесс хотелось, чтобы они хоть что-нибудь сказали!

Спустя примерно миллион лет — точнее, десять секунд, показавшихся вечностью, — Люк подался вперед и положил руки на стол.

— Дайте-ка разобраться… Вы хотите, чтобы я стал лицом Сен-Сильва?

Джесс кивнула:

— Не просто лицом Сен-Сильва. Я хочу, чтобы потребитель ассоциировал вас и Сен-Сильв с чем-то приятным. Модным, крутым, но при этом изысканным. План состоит не в том, чтобы продавать ваше вино, а в том, чтобы продавать вашу жизнь.

Люк казался озадаченным.

— У меня нет жизни, Джессика! Я работаю — вот и все!

— Но потребитель-то этого не знает, Люк. Он видит вас как этакого молодого, холостого, красивого, — она не осмелилась добавить «чертовски сексуального», — богатого парня, у ног которого лежит весь мир. Этот парень занимается самыми модными и крутыми вещами… такими как парасейлинг, танцы, альпинизм. Он играет в бесконтактное регби с деловыми партнерами, собирает друзей на ужин, посещает балы. И все это делается с неизменным бокалом вина. Сен-сильвского вина.

— Просто супер! — одобрил Кендалл. — По-моему, блестяще.

Джесс одарила его благодарной улыбкой.

— Мне нравится проект, но не нравится идея задействовать в нем меня. Почему бы не взять в качестве модели… модель? — поинтересовался Люк.

— Если владелец винодельни появится в рекламе, эффект будет бОльшим, и, откровенно говоря, — Джесс вздохнула, — зачем вам тратить кучу денег на модель, если вы сами достаточно привлекательны?

«И мне удалось это сказать, не покраснев и не распустив нюни», — подумала она.

— Мне тоже нравится, — согласился Оуэн, взглянув почему-то на Элли. Ого, а это уже интересно… Элли так и стреляла глазками, кокетка!

Люк поднялся из-за стола.

— Всем спасибо. Это был долгий день. Утро вечера мудренее, так что давайте встретимся в понедельник, чтобы принять решение. Джесс, вы не могли бы задержаться на минутку?

Люк подождал, пока не захлопнется дверь за последним гостем. Обойдя стол, он направился к Джесс, все еще стоявшей у экрана проектора с лазерной указкой в руке. Люк уселся на край стола переговоров, вытянув ноги. Ему невольно подумалось, что Джесс выглядит все лучше и лучше с каждой новой встречей. Она что-то сотворила с волосами — среди медового оттенка прядей теперь мелькали светлые белокурые перышки. Сегодня ее волосы были строго прямыми. Ему больше нравились распущенные, вьющиеся…