Мирна Маккензи - Грехи молодости
— Что-нибудь столь простое, как покраска, станет проблемой, не так ли? — В голосе Джейка слышался откровенный вызов, а также намек на упрямство, в котором он признавался ей накануне. — Так что же мне необходимо узнать о покраске?
Безобидное слово «покраска» в устах этого человека прозвучало как ругательство. Тесс почувствовала, как горит ее лицо, но будь она проклята, если позволит этому упрямцу взять над ней верх. Она любит этот дом и уверена, что женщина, которая в нем жила, тоже его любила. Его раздражение вполне понятно. Ему очень неприятно находиться в городе, где все знают его с худшей стороны, но этот дом принадлежал его матери, а ее он любил. Вот почему вчера, когда он вспоминал о Флоре, его голос сорвался. Может быть, это нехорошо и даже неуместно, но Тесс намеревалась сыграть на любви Уокера к матери.
Нравится ему это или нет, но довольно длительное время им придется тесно сотрудничать. У нее было предчувствие, что ей придется бороться с ним за каждую мелочь, за каждый дополнительный доллар расходов на этот дом.
— Ладно, Джейк, вы же понимаете — покраска покраске рознь, — пробормотала она. Ему придется признать за ней право на участие в работах.
— Думаю, я никогда этого не пойму, — процедил Джейк, явно сдаваясь.
— Кстати, — продолжала она, протягивая ему принесенную книгу, — вот некоторые специальные сведения для вас. Здесь вы найдете информацию, например, о колористической гамме викторианской эпохи. Коричневые, красные и зеленые тона были довольно популярны, но в эпоху королевы Анны…
— Я подумывал о синем цвете «электрик» и лиловом, дорогая, — перебил ее Джейк, с трудом удерживаясь от ухмылки.
— Очень интересно, — произнесла Тесс, скрестив на груди руки и иронично приподнимая бровь, как она обычно делала, когда ученики пытались вывести ее из себя. Этот человек изводил ее насмешками — вероятно, чтобы заставить отступиться, но она решила не поддаваться на его уловки.
— Догадываюсь, что вы стараетесь показаться тяжелым человеком, Уокер, не так ли? — напрямик спросила она.
Он пожал плечами.
— Бывает, у человека это получается естественно.
Она готова была держать пари, что так и есть. Его низкий голос, лениво и тягуче произносивший слова, излучал какую-то непонятную энергию, которая вызывала в ней ощущение головокружения, вихря во всем теле, заставляла чувствовать, что одежда ей мешает, стесняет движения, что ее хочется сбросить. Нет, ей надо побороть в себе эти ощущения.
Из-за Грейсона, но также из-за самого Джейка. Этот человек был клубком противоречий, и ей не хотелось слишком сближаться с ним. Сначала он цинично признал, что смылся из города, предоставив молоденькой девушке, родившей внебрачного ребенка, одной расплачиваться за унижение и позор, а потом страстно вступился за Кэсси. Он бросил свою мать, хотя, несомненно, любил ее. У него была причина держать обиду на Тесс, но он нашел для нее оправдания и снял с нее всякую вину. И тут же принялся делать все возможное, чтобы оттолкнуть ее от себя.
Джейк Уокер был загадкой, непроницаемой стеной, баламутом самой худшей разновидности. Человеком, который не знает, чего ему надо, а она достаточно навидалась таких за свою жизнь и была сыта ими по горло.
С другой стороны, он напоминал ей одного из бывших учеников, юношу, который попытался запугать ее, когда Тесс собиралась провалить его на экзамене, — и эта частица жизненного опыта оказалась теперь очень кстати.
Она тогда почти проиграла битву с тем учеником. Почти, но не окончательно. И сейчас оставалось прибегнуть к проверенному способу. Она ничего не знает о загадочном прошлом Джейка, значит, надо целиком сосредоточиться на человеке, стоящем перед ней сейчас. Сделать все от нее зависящее, чтобы разрушить преграды, мешающие их нормальным деловым отношениям.
Она улыбнулась и притворилась, что он вовсе не бука.
— Очень жаль, что у вас естественно получается быть тяжелым человеком, Джейк, но нам придется довести дело до конца вместе.
На щеках Джейка проступил густой румянец. Он тихо пробормотал какое-то ругательство, и ей показалось, что она различила слова: «Женщина, которая повсюду сует свой нос».
Тесс сохранила на лице улыбку.
— Вы не перестанете это делать? — спросил он.
Тесс удивленно приподняла брови.
— Делать что?
— Не перестанете быть такой дьявольски дружелюбной даже после того, как я вас только что фактически оскорбил?
Надменно вздернув подбородок, Тесс смело посмотрела ему в глаза.
— Нет, Джейк, вы не фактически меня оскорбили. Сегодня утром вы уже несколько раз преднамеренно меня оскорбляли. Но, по-моему, если мы собираемся вместе работать, то хотя бы один из нас должен постараться быть дружелюбным. А мы собираемся вместе работать, не так ли? — Она бросила взгляд на лист бумаги, в котором перечислялись ремонтно-восстановительные работы по дому в том случае, если его не обрекут на снос, а затем повернулась к Джейку.
Джейк увидел ее доброжелательный взгляд, решительно вздернутый нежный подбородок — и не сумел удержаться от ответной улыбки и согласного кивка.
— Леди, вы оказались одной из самых отважных женщин, которых я когда-либо встречал. Вы всегда добиваетесь своего так легко?
Она неуверенно вздохнула, как будто он напоминал ей о чем-то, о чем вспоминать не хотелось.
— Конечно, нет, — призналась она. — Но наш случай легкий. Ведь у вас нет выбора, не так ли?
— Вы знаете, что нет, однако…
Тесс стояла молча, ожидая продолжения.
— Мне бы хотелось, чтобы это было прочно и быстро сделано, — сказал он, стараясь поддерживать деловой тон. — Если бы я очень постарался, ну… — Он посмотрел на свои руки. — Я не могу здесь долго оставаться, а вы говорили об исследованиях, которые наверняка займут много времени…
Кажется, дело идет на лад. Тесс кивнула головой, ее напряженные плечи заметно расслабились.
— Не беспокойтесь, Уокер. Не думаю, что в данном случае это займет много времени. Я специализировалась по викторианской эпохе и хорошо знаю этот период. Если вам требуется ускорить ход ремонта, могу составить список предложений, из которого вы отберете то, что вас устроит и поможет облегчить работу.
Наконец-то они сошлись во мнениях.
— Однако хочу кое-что напомнить, Джейк, — сказала Тесс, и Уокер с изумлением увидел, как она шагнула к нему и встала так близко, что, протянув руку, он мог бы до нее дотронуться. — Я знаю, что вы заботитесь о доме гораздо больше, чем хотите показать. Мне неизвестно, какие именно отношения сложились у вас с матерью, но подозреваю, что вы ее любили и вам бы хотелось в память о ней сделать все как следует. Для вас эта работа отнюдь не будет легкой, ведь дело не в том, чтобы покрасить здесь, оштукатурить там… Это будет кропотливая, трудная, требующая больших физических и душевных усилий работа во имя любви. Надеюсь, вам понятно, что и я должна вложить в нее всю душу.
