Энни Уэст - Женщина с фотографии
Он так крепко ее сдавил, что она почувствовала боль.
— Или в этом? — Деклан прижал ее руку к своей ноге, где был еще один шрам.
Хлоя вновь почувствовала неровность кожи на мускулистом теле. Сердце бешено билось в груди.
Шрам был крупный и неровный.
— Ну, как ты это еще назовешь? — В голосе его больше не было издевки.
Эти несколько недель Хлоя восхищалась, с каким рвением Деклан стремился приспосабливаться к новой жизни, жизни во тьме. Каждый день он с такой уверенностью безошибочно шел к бассейну, зная каждый сантиметр пространства, в котором перемещался. Он не бросил бизнес, мужественно продолжал управлять многомиллионной компанией.
Только сейчас, ощущая, как бежит кровь по его венам, она понимала, каких усилий ему стоило держать себя в руках.
— Ну что, Хлоя, вот, значит, что, по-твоему, делает меня мужественным. Шрамы?! Выходит, я еще должен быть благодарен судьбе за то, что со мной случилось, теперь я выгляжу благородно. Вот как!
— Может, это вам уже не раз говорили, но есть люди, которым приходится похуже вашего. Вы вполне здоровы, не прикованы к постели, у вас есть прекрасная работа, да и живете вы как король. У миллионов людей этого нет.
Она знала, что говорит. Ее опекун Тед всегда был полон сил и нескончаемой энергии, но после смерти жены его хватил удар. Левую часть тела полностью парализовало, говорить он больше не мог. Теперь он лежал в клинике и, видимо, останется там до конца своих дней. Затем — Марк. Он умер в двадцать два года. Подумать только! Совсем молодой. Это была самая ужасная трагедия в жизни Хлои.
— Ты права, многие мне такое говорят, — кивнул Деклан.
— Простите, вы, наверное, не готовы слышать правду.
Она уловила в его неподвижных глазах искру, вспыхнувшую на считаную долю секунды.
— Знаешь, как меня раздражает каждый раз выслушивать эти россказни про людей, которым сейчас гораздо хуже, чем мне? Про то, как стоит всегда надеяться на лучшее и как мне на самом деле повезло? Эта нелепая надежда на выздоровление кажется мне Святым Граалем, если честно.
— Нет.
— Конечно же нет. Откуда тебе это знать?
Деклан вдруг встал, слегка оттолкнув ее, чтобы пройти. Он все еще держал ее за руку.
— С тобой-то все в порядке, твоя жизнь не изменилась в одночасье, тебе не нужно пытаться заново учиться тому, что ты без труда раньше делала каждый день. Я никогда не задумывался, как это прекрасно — просто проснуться и увидеть вокруг себя комнату, свет, сочащийся сквозь шторы. Понимаешь, никогда! — Он коснулся ее губ. — Тебя не преследует одна и та же мысль каждый день, каждый час и каждую секунду — мысль, что ты могла спасти человеку жизнь, могла, но не сделала этого.
Хлоя прекрасно понимала, что Деклан говорил об Адриане, и сердце ее сжималось. Она хотела ответить, что ей тоже знакомо это чувство. После смерти Марка она долгое время упрекала себя в том, что не распознала признаков менингита, его ведь могли спасти.
Деклан наконец выпустил ее руку из своей, но с места не сдвинулся, а стоял перед ней, возвышаясь.
Нет, Хлоя не должна ничего подобного испытывать к человеку, который дал ей работу и платит за ее услуги, но тело отказывалось слушаться. Она сгорала от желания.
Деклан вновь дотронулся до ее лица, медленно провел по губам, скулам, точно пытался представить, как она выглядит.
С Марком все было иначе. Они много смеялись вместе, радовались мелочам, улыбались друг другу, вот что вызывало чувства к нему. Как она могла сейчас таять от одного прикосновения слепого человека, который столько раз грубил ей?!
— Сколько тебе лет, Хлоя Дэниелс?
— Двадцать семь. — Она выпрямилась и высоко задрала голову, его рука скользнула вниз, к шее.
Она жадно хватала воздух губами, сознание ее было затуманено.
— А вам?
— Мне тридцать четыре, я весь в шрамах и слепой. Уже не тот, что прежде. — Он сказал это так, будто больше не чувствовал себя мужчиной. — А ты, Хлоя Дэниелс, такая молодая, и кожа твоя такая гладкая и ровная.
Теперь его рука медленно скользила по ее носу, снова вниз, к влажным губам, которые жаждали поцелуя.
— С тобой все в порядке, а моя жизнь пошла к черту… — Он покачал головой и запустил руку в ее волосы. И вдруг отпрянул: — Убирайся отсюда!
Хлоя не поверила своим ушам. Она не могла пошевелиться.
— Выметайся отсюда, Хлоя! Слышишь, что я тебе говорю? Я не хочу, чтобы ты была здесь.
Глава 4
Деклан мерил шагами опустевший после собрания директоров зал, погрузившись в свои мысли. Слишком уж надолго затянулся этот проект с китайцами. До дела так ничего и не дошло.
Как же, оказывается, тяжело управлять компанией, когда не видишь даже своих собственных рук. Пока шла презентация проекта, единственное, что он мог делать, — это сидеть и слушать. Он даже не знал, кто участвует в сделке, так как не мог прочитать списка партнеров. Врачи говорили, что Деклан скоро поправится, и он так надеялся на это.
Он откинул прядь волос, спадавшую на лоб, и вновь зашагал по залу. Деклан прекрасно знал, где стоит мебель, поэтому без труда ориентировался. Слава богу, он не сделал из себя посмешище и не наткнулся ни на что во время презентации.
Слова Хлои не выходили у него из головы. И правда, кому-то сейчас хуже, чем ему.
Неужели она думает, что он этого не понимает? Как она вообще посмела обвинить его в жалости к себе самому? Кто она такая, чтобы читать ему нотации?
Хлоя была слишком молода. Он почувствовал ее нежную, тонкую кожу, пропитанную молодостью, ей не были знакомы боль, страдание, несчастье.
Его руки все еще помнили прикосновения к этим высоким точеным скулам, острому и гладкому подбородку, густым, точно шелковым волосам, зачесанным назад, и чувственным губам. Она была нужна ему!
Черт возьми! Деклан сжал руки в кулаки и с силой ударил по окну, но буря, поднявшаяся в его сердце, так и не улеглась.
Злость? Да!
Раздражение? Бесспорно!
И бессилие…
Это слово обрело новое значение с тех пор, как Хлоя Дэниелс перешагнула порог его дома.
Да, теперь он жил в мире вечной темноты, не мог разыскать женщину, которая подтолкнула Адриана к смерти, не мог отомстить ей! Это разъедало его изнутри, точно упрямый червь, извиваясь, проедает яблоко насквозь. Вот что было бессилием для него раньше.
А сейчас он чувствовал невероятное, необузданное сексуальное желание. Как только ванильный аромат ее духов донесся до его ноздрей, он сразу почувствовал, как нечто мужское, инстинктивное и почти животное заиграло в нем.
Его слишком долго преследовали сны о падении Адриана. Но теперь он просыпался ночью в холодном поту, потому что видел ту женщину с фотографии, и сердце его, казалось, вот-вот выскочит из груди.
