Люси Гордон - Любить по-сицилийски
Но главной наградой были слова Баптисты.
— Молодец, дочка, — прошептала она ей на ухо.
Когда все начали расходиться, Лоренцо взял Хизер за руку и, сказав «Пойдем со мной», потянул ее из комнаты.
Держась за руки, они взбежали вверх по лестнице и понеслись по коридору. Лоренцо остановился перед двойными дубовыми дверьми. Он распахнул их, и влюбленные оказались в большой комнате, украшенной гобеленами.
— Только представь, — сказал Лоренцо, — после свадьбы… Иди сюда.
Она оказалась в его объятьях, и его нежный поцелуй заставил ее забыть обо всем на свете. Ей было так хорошо здесь…
— Прошу прощенья, — послышался голос. Они отскочили друг от друга и увидели стоящего в дверях Ренато с ухмылкой на лице. — Извините, что побеспокоил вас. Как вам нравится ваша квартира?
— Наша что?
— Эти несколько комнат настолько автономны, что их можно назвать квартирой, — объяснил Лоренцо. — По-моему, она прекрасно нам подходит.
— Ты хочешь сказать, что мы будем жить здесь, а не в своем собственном доме? — огорченно спросила Хизер.
— Так это и будет наш собственный дом.
— Нет, не будет. Здесь мы будем жить вместе с твоим братом.
— Конечно, Лоренцо уже мог бы что-нибудь подобрать, но я подумал, что ты захочешь это сделать сама, — сказал Ренато и добавил: — Почему ты все время видишь во мне только плохое?
— Интуиция, — коротко ответила она.
— В случае со мной она тебя подводит, — нагло улыбнувшись, сказал он.
— Я так не думаю, — возразила Хизер, но не смогла не улыбнуться ему в ответ. Он был дьяволом, но очень притягательным дьяволом.
— Ты сможешь начать поиски дома позже, — уверил он ее. — А пока эти комнаты — прекрасный вариант.
Ренато нравилось держать людей там, где ему было удобно.
— Хорошо, я согласна, но ненадолго, — наконец сказала Хизер.
— Теперь насчет вашего медового месяца, — продолжал Ренато.
— Только не говори, что с этим ты тоже все устроил!
— Я подумал, вы можете взять мою лодку и отправиться в круиз на пару недель. Всю работу будет выполнять экипаж. Вам останется только наслаждаться обществом друг друга.
— Это прекрасная лодка, милая, — вступил в разговор Лоренцо. — Шлюп с кондиционером и…
— И вы двое уже все решили. А что, если я не люблю плавать? Что, если у меня морская болезнь?
— У тебя морская болезнь? — спросил Ренато.
— Я не знаю. Я никогда не была в круизах.
— Тогда чем быстрее ты об этом узнаешь, тем лучше. Завтра Лоренцо должен ехать в Стокгольм, чтобы восполнить некоторые пробелы в своем расписании. А мы с тобой поплаваем, и потом ты примешь решение.
Хизер надеялась, что Анжи тоже поедет кататься на лодке, но та уже договорилась провести этот день с Бернардо.
— Он повезет меня в его родную деревню в горах.
— Но вы же только вчера познакомились, — запротестовала Хизер.
— Я знаю, — ответила Анжи с восторженной улыбкой.
— Будь осторожна.
«Санта Марию», лодку Ренато, можно было заметить сразу: она была самой роскошной в небольшой гавани Монделло. Ренато припарковал машину и помог Хизер выйти.
— Как она тебе? — спросил Ренато голосом, исполненным гордости.
— Очень милая, — признала Хизер.
Он прыгнул на палубу и, взяв Хизер обеими руками за талию, перенес на лодку.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да, — ответила она. Его поступок застал ее врасплох.
Он представил ей экипаж:
— Это Альфонсо, капитан, и Джанни и Карло, члены экипажа. А это, — добавил он, — повар Фредо. Он может приготовить все, от легкой закуски до шикарного пира.
Теплое солнце ярко светило с неба, легкий бриз нежно колыхал волны. Они выплыли из гавани на широкие морские просторы.
— Ну и как? — спросил Ренато, наблюдая за выражением ее лица. — Хочешь вернуться, или броситься за борт, или выкинуть меня за борт?..
— Последнее звучит очень заманчиво, — ответила она, смеясь.
Он рассмеялся вместе с ней, обнажив ряд ровных белых зубов, ярко выделяющихся на его загорелом лице. Теперь это был уже не тот напряженный, строгий мужчина, с которым она познакомилась в Англии. В голубых шортах и расстегнутой рубашке с коротким рукавом он выглядел неотразимо.
— Позволь мне показать тебе твое королевство, — сказал он, взяв ее за руку.
Внизу все напоминало маленький дворец. В камбузе Фредо колдовал над каким-то блюдом. Узкий коридор вел к главной спальне с примыкающей к ней роскошной ванной комнатой. Стены были обшиты березовыми досками медового цвета.
Посередине стояла огромная кровать — прекрасное место для молодоженов в первую брачную ночь.
— Сегодня это все твое, — сказал ей Ренато. — Почему бы тебе не надеть купальник?
— Но у меня его нет.
Открыв шкаф, он предоставил Хизер большой выбор купальников. И оставил ее переодеваться.
Поднявшись на палубу, Хизер увидела Ренато, сидящего на корме под полосатым тентом, за столиком с закусками. Прохладное вино было бесподобно, миндальные пирожные восхитительны. Хизер поймала себя на мысли, что к такой жизни можно быстро привыкнуть.
— Куда мы поплывем сегодня?
— Мы проплывем половину пути вокруг острова и вернемся назад. Зайдем в тихий залив и искупаемся.
Ренато взял штурвал, а Хизер встала рядом с ним. Ветер развевал ее волосы, отблески воды отражались на лице. Она чувствовала, как ощущение счастья наполняет ее.
— Давай позагораем, — предложил он. — Но сначала тебе надо нанести защитный крем. У тебя светлая кожа, ее надо беречь от солнца.
— Солнце на меня не действует, — с сожалением сказала она.
— Это английское солнце, — поправил он. — Что ты можешь знать о солнце в этой стране? Даже на берегу оно палит беспощадно. А здесь вода отражает солнечные лучи и удваивает их силу. В каюте есть флакон с лосьоном.
Она выбрала один из дорогих лосьонов, стоящих на полочке в ванной, и вернулась на палубу. Ренато наблюдал, как она наносила лосьон себе на плечи, руки, ноги.
— Повернись, я намажу тебе спину, — сказал он. — Представляю, что мне скажет брат, если ты появишься на свадьбе красная, как рак!
Испытывая неожиданное стеснение, она повернулась на живот. Прикосновения рук Ренато оказалось неожиданно легкими, почти незаметными. Она положила голову на руки и расслабилась, в то время как он нежно втирал в ее кожу лосьон.
Из-под полузакрытых век она смотрела на играющие в воде лучи солнца. Гипнотические движения его сильных, чувственных рук уносили ее все дальше от реальности. Она не могла понять, где заканчивалась она, и начинался окружающий мир. Все слилось для нее воедино.
