Ёлка (СИ) - Берг Ольга

Никаких денежных компромиссов. Переговоров. Вторая попытка прорыва обороны противника. Мозг стратега подкинул решение.

Что она там лепетала о разрушении. Уголки губ победно взлетели вверх.

— Своим поступком ты разрушила мою жизнь. Разметала по воздуху надежду на счастье. Разнесла в клочья мечты. Втоптала в снег веру в «долго и счастливо», — вел артподготовку противник вражеской территории.

Екатерина Дмитриевна, ещё не пришедшая в себя от несостоявшегося поцелуя с незнакомцем, таращилась на мужчину широко раскрытыми глазами. Голос пронизан отчаяние, слова безнадежностью. На красивом лице уныние. Руки нервно теребят искусно уложенные волосы. Пряди распадаются бесформенной массой.

Оборона прорвана. Вражеские войска выкинули белый флаг. Понял. По лицу девушки. Сочувствие в каждой черточке. В глазах сострадание.

— Она так важна для тебя? — вопрос как подтверждение своей не правоты. Для себя. Не для него. — Вопрос жизни и смерти, — противник сокрушен окончательно и без поворотно. Война выиграна. Время для победного клича. Андрей ликовал.

Незнакомка неловко топталась на месте. Решала. Извиниться. Вернуть елку. Или. Вернуть елку. Извиниться. Блин. Разница не велика.

Мужчина терпеливо ждал. Она медлила. Опасалась. Обманул. Нет. Такими словами не бросаются. Ты врач, Катя. Твое слово жизнь. Смерть неприемлема.

— Вот возьми, — решительно протянула елку сопернику.

— Давай, я верну тебе потраченную сумму, — удерживал в голосе отчаяние. Не спалиться раньше времени.

— Ерунда, не стоит, — пихнула елку в руки мужчины. Да забери ты её уже. Неприятное напоминание собственного неподобающего поведения.

— Спасибо, — ловко перехватил, прижал к себе. Свободная рука метнулась во внутренний карман пальто. Ему не нужны подачки. Между пальцев зажата красная купюра.

— Она столько не стоит, — шарахнулась как от удара от протянутой руки. Добро не оплачивается. — Новогодний подарок, — робко дернула плечиком. — Извини, — неловкая улыбка.

— За что? — точно не нормальная. Извиняется. Дарит елку. Бесспорно чокнутая.

— Ну, — стыдливо отводила взгляд, — за это, — неопределённо махнула руками. Озиралась по сторонам.

Заметил пакет в освободившейся от елки руке. Сунул незаметно купюру. Бонус за нечестно выигранную войну.

— Все нормально, — мял тонкими подошвами снег. Не решался первым уйти. Да что ж такое.

Она тоже топталась на месте. Что-то не отпускало.

Оба ничего не понимали. Елка обрела владельца. Пора расходиться. А они стоят. Не могут разорвать связь.

Да что ж за ерунда. Андрей злился. Ведет себя словно прыщавый подросток перед девушкой своей мечты. Твою мать! Откуда мысли? Пошла к черту!

— Всего хорошего, — почти с надрывом. Перехватил елку под мышку. Широкими шагами отправился к машине. К черту девицу. К черту новый год.

Катя ретировалась спиной. Зачем-то смотрела вслед удаляющемуся незнакомцу. Что не так. Он заполучил елку. Но радости ни в голосе, ни в напряженно расправленных плечах. Будто извинялся. Виноват? В чем? Обманул?

Возьми себя в руки, Екатерина Дмитриевна. Никаких сомнений. Поступила правильно. Клятва Гиппократа — не пустые слова. Созидать. Не уничтожать. Верить.

Но верила ли незнакомцу. Такими словами просто так не бросаются. Почему не сказал сразу. Не все мужчины способны признаваться. Показывать свою слабость. Слюнтяй распустил бы нюни. Лондонский денди не из этой категории. Сила и воля. Таких сложно сломить. Такие не ищут жилетку.

Задумчивый взгляд незнакомца от машины вернул в чувство. Заморгала ресницами, стряхивая сомнения. Торопливо развернулась. Поскальзываясь, побежала к пешеходному переходу. Она поступила правильно.

Снежные хлопья подхватили девичьи опасения. Закружили водоворотом. Волной цунами ударили в мужскую грудь. Прямым попаданием в сердце.

Андрей смотрел на удаляющуюся ссутулившуюся женскую фигурку. Сердце непривычно сжималось. Обманул. Обвел вокруг пальца. Придаться бы радости победы. Так нет же. Смятение когтистыми лапами терзало внутренности. Никогда не чувствовал себя настолько паршиво.

Но он старался не для себя. Для той, кто должна ждать дома. Для той, чье кольцо вдруг стало оттягивать карман. Для той, что родит ему детей. Для той, с кем будет семья.

А ждет ли? Родит? Будет ли? Один за другим скептические вопросы. Четко в висок. Без вариантов промаха. Заставили действовать.

Взгляд на экран мобильного. Ни одного гребанного звонка. А он ждал. Телефон стремительно отправлен на место. Не ждал. Честно перед самим собой.

Так что теперь? Не знал. Нет плана.

Помощь пришла со стороны. Первый пункт подкинул водитель.

Глава 5

— Агрессивная дамочка, — возмущенно заметил Михаил, — а с виду так и не скажешь, — фыркал парень.

— Садись за руль, поехали, — упреки в адрес незнакомки пролетели мимо ушей.

Андрей, погруженный в свои мысли, открыл заднюю дверь внедорожника, осторожно уложил на кожаное сидение добытый с таким трудом трофей. Взгляд из-за автомобиля. Увидеть. Кого? Её. Зачем? Чертыхнулся. Внутри неприятно. К черту все. Домой. Там Алена. Они нарядят елку. Вдвоем встретят новый год. Радости от предвкушения не ощущалось. Да что ж такое. Выкинуть из головы произошедшее. Немедленно. Он умеет.

Устроившись на месте рядом с водителем, оглянулся. Неосознанно. Голова сама повернулась. И глаза. Сами. Он не хотел. Высматривал в окно поверженную девчонку. Хлопья снега ухудшали видимость. Природа против победителя.

Тоскливый вздох. Но, все же разглядел.

Её.

Помпон печально покачивался.

Справедливое обвинение внутри. Справился с доверчивой девушкой.

Отмахнулся. Он первый выбрал елку. Оправдался. Неуверенно.

За ребрами едкая ухмылка. Да пошло оно все в задницу. Не осуждать. Всегда прав.

— Поторапливайся, Миша. Я опаздываю, — раздражено водителю.

Опаздываешь? Тебя кто-то ждет? Ехидничало "что-то" внутри. С елкой. Зеленой. Пушистой. "Что-то" саркастически кривило гримасы.

Сжал кулаки. Дать бы тебе. По… что там у тебя? Какого хрена молчало. Там на тротуаре. Теперь поздно. Всё. Заткнись. Что ты вообще такое?

Сам заткнись. Обманщик. Манипулятор. "Что-то" вольготно устроилось за решеткой ребер. Уселось, закинув ногу на ногу. Желчно хихикало.

ПОБЕДИТЕЛЬ.

Не слушал. Не обращал внимания. Уставился в окно. Мимо медленно проплывал новогодний город. Разглядывал праздничную иллюминацию. Не бог весть какое занятие. Но. Отвлечет. Надеялся.

Черта с два!

На краешке рамки бокового зеркала — снежная пара. Мужчина неодобрительно покачивал головой. Девушка укоризненно поджимала губы.

Вас ещё не хватало!

Снежинки завихрились. Взметнулись. Всё исчезло.

— Эй, куда? — сорвалось с губ. — Стоять, — требовал у пустоты.

— Стоим, Андрей Владимирович, — беззаботно протянул Миша. Мыслями парень дома, у новогоднего стола в кругу семьи.

— Что? Почему стоим? Какого черта! Поехали! Поехали! — подгонял начальник.

В непонимании таращился на водителя. Он что, оправдывался вслух. Дожил. Не контролирует себя. И всё из-за… неё. Почему никак не выходит из головы? Вот привязалась.

— Светофор, — непринужденно объяснял парень, постукивая пальцам по ободу руля.

Постоянная привычка. Сегодня раздражала.

— Прекрати стучать, — рявкнул начальник, прикрыл веки, словно испытывал сильную боль. — Какой светофор? — Мишкины пальцы замерли.

В тишине лучше сосредоточиться. Распахнул глаза. Потянулся к лобовому стеклу рассмотреть место вынужденной остановки.

— Тот, — поведение пассажира беспокоило.

— Какой тот, Миша? Я, что, знаю все светофоры в городе? — рыканье с соседнего сидения. Кто-то из них явно не в себе.

— Ну, тот, — развернулся корпусом к начальнику. Встретил вопросительный взгляд. Требовал разъяснений. — Когда ехали за елкой… у тротуара… клуша с помпоном, — прерывистый рассказ.