Хелен Деннис - Любовь в наследство
Эмили воинственно вскинула голову.
– И на эту роль ты, конечно, – предлагаешь себя?
Люк вздохнул и терпеливо пояснил:
– Дело не в том, кого предлагаю я, за нас решил твой отец, и мы должны выполнить его последнюю волю.
– Но это же невозможно! Я не могу ждать целый год!
В отличие от Эмили Люк, казалось, не видел в завещании Росса Лэнсона ничего необычного. Он пожал плечами.
– Не понимаю, Эмили, что тебя не устраивает? Мир не перевернется, если ты начнешь строить отель своей мечты не сейчас, а через год. Более того, ты можешь провести этот год с пользой для будущей работы. Как знать, вдруг здесь, в Италии, ты почерпнешь какие-нибудь новые идеи для своего будущего предприятия? Ты можешь оставаться на вилле столько, сколько захочешь, места, как видишь, всем хватит. Я постараюсь выкроить время, чтобы свозить тебя в Милан, в Венецию, еще куда-нибудь, где ты захочешь побывать. В Италии каждый город – музей под открытым небом.
Эмили с сомнением покачала головой. Ей казалось, что если она отложит воплощение своих планов в жизнь на целый год, то они не воплотятся никогда, и ее раздражало, что Люк этого не понимает. Однако дело было не только в этом. Если бы она приняла предложение Люка, ей пришлось бы проводить вместе довольно много времени, а она не знала, как вести себя с ним. Будучи другом и партнером Росса, Люк был намного его моложе и по возрасту никак не годился Эмили в отцы, он бы куда больше подошел на роль старшего брата. Но что-то мешало Эмили относиться к нему, как к брату, она видела в нем в первую очередь привлекательного мужчину, а вот он в ней – девчонку, дочь старшего товарища. Всякий раз, когда Люк оказывался рядом, Эмили боялась выдать свои чувства, и, чтобы не показаться смешной, она становилась ершистой, начинала дерзить. А совсем недавно, несколько минут назад, когда Люк ее утешал, ей вдруг захотелось, чтобы он привлек ее к себе, обнял по-настоящему. Но он лишь похлопал ее по плечу, словно любящий дядюшка, и отошел.
А перепады его настроения? Люк то становился заботливым, почти как отец, то вдруг ни с того ни с сего начинал на нее злиться за малейшую провинность, зачастую им же и выдуманную. Достаточно вспомнить, как утром он накинулся на нее за то, что она лежала на солнце, как накричал на бедного Тонино. Будь на месте Люка другой мужчина, Эмили решила бы, что он ревнует, но с Люком такой вариант исключался. Со слов отца Эмили знала, что женщины так и вьются вокруг Люка, словно мотыльки вокруг лампы, он выбирает любую, какая ему понравится, но ни одна не задерживается рядом с ним надолго. «Люби и бросай» – вот его принцип. Так что сейчас его, по всей вероятности, просто раздражает, что ему навязали девчонку, которую он должен опекать и развлекать. Но, несмотря ни на что, предложение пожить на вилле казалось заманчивым, в любом случае это лучше, чем жить одной в родительском доме. Эмили пришло в голову, что, если она останется, ей, возможно, удастся уговорить Люка ссудить ее деньгами в счет будущего наследства, хотя надежды на это было не очень много.
Люк бесстрастно наблюдал за борьбой чувств, отражающейся на лице Эмили.
– Ну, что ты решила?
– Ладно, я остаюсь… на пару недель, может быть, на месяц. Там видно будет.
4
Эмили привыкла считать себя непоседой, но, согласившись пожить на вилле, она, к своему удивлению, обнаружила, что ее не тянет осматривать достопримечательности севера Италии. В первые несколько дней у нее вообще не возникало желания покидать виллу, по всей вероятности, переживания, связанные с гибелью и похоронами отца, истощили ее нервную систему сильнее, чем она думала. Эмили купалась с Тонино в бассейне, гуляла по парку одна или все с тем же Тонино, читала на балконе своей комнаты, благо на вилле оказалось прекрасное собрание книг на разных языках, в том числе и на английском.
После неприятной сцены, разыгравшейся у бассейна, и последующего разговора в кабинете Эмили почти не видела Люка: по утрам она завтракала в своей комнате и, когда спускалась вниз, Люк обычно уже уезжал в офис и возвращался лишь к вечеру. Они встречались только за ужином. Ужинали обычно втроем: Люк, Тонино и она. Люк интересовался, как прошел день, иногда рассказывал о каких-нибудь забавных случаях на работе. Во время этих непринужденных застольных бесед Эмили не раз ловила себя на мысли, что, оказывается, с Люком можно вполне нормально общаться, без этих ужасных эмоциональных качелей.
После ужина Тонино уходил к себе готовиться к экзаменам на получение степени бакалавра, а Эмили и Люк выходили в патио, садились в плетеные кресла, пили кофе. Иногда Люк включал стереосистему в гостиной и открывал французские окна, и тогда они слушали музыку, не заходя в дом, а иногда просто любовались звездами и снова разговаривали обо всем на свете.
Эмили стала привыкать к ежевечернему общению с Люком, и, когда однажды он позвонил из офиса и предупредил, что приедет поздно, Эмили неожиданно для себя почувствовала разочарование. Как нарочно, именно в этот день Тонино уехал в университет, предупредив, что ему придется провести несколько дней в кампусе.
Поужинав в одиночестве, Эмили по привычке вышла в патио и села в плетеное кресло. Но оказалось, что сидеть одной, без Люка, – совсем не то, что с ним. Казалось, без него даже звезды сияли не так ярко. Эмили встала и бесцельно прошлась по вымощенному терракотовой плиткой дворику. Откуда-то издали, наверное, с лужайки, доносилось стрекотание цикад. Эмили запрокинула голову и посмотрела на почти полную луну.
Лунное «лицо» всегда, еще с детства, настраивало ее на философский лад. Вот и сейчас она задумалась, но не об отвлеченных материях, а о том, что творится в ее собственной душе. Почему без Люка ей все не в радость? Можно подумать, она в него влюбилась. Влюбилась? Не может быть! Или может?..
Эмили вдруг охватила паника. Этого только не хватало! Влюбиться в мужчину, которому против его воли навязали тебя в подопечные? В мужчину, в распоряжении которого множество изысканных красавиц – выбирай любую, достаточно только пальцем поманить! Худшей участи Эмили не пожелала бы и злейшему врагу. Полюбить Люка Фарсатти – это верный способ остаться с разбитым сердцем. Эмили зябко поёжилась, но не от холода, вечер был теплый, а от страха.
Пора ложиться спать, решила она, утром наверняка все покажется не таким уж страшным. Она встала с кресла, круто повернулась – и едва не налетела на Люка. По-видимому, пение цикад заглушило его негромкие шаги, или Эмили просто так глубоко задумалась, что не услышала, как он подошел. Чтобы помочь ей удержать равновесие, Люк взял ее за плечи. Посмотрев Эмили в лицо, он чуть насмешливо произнес своим низким бархатным голосом:
– Осторожно, не сбей меня с ног.
Хорошо, что полумрак мешает Люку как следует рассмотреть выражение моего лица, промелькнула у Эмили мысль, иначе он, чего доброго, мог бы догадаться, о чем я думаю. Не будь Эмили взволнована, она ответила бы на реплику Люка какой-нибудь шуткой и отстранилась от него, но смятение сковало ее движения.
– Ты меня испугал, я не слышала, как ты подошел, – пролепетала она.
Люк привлек ее чуть ближе и погладил по спине.
– Ну-ну, я совсем не страшный.
Интересно, он правда внезапно охрип или у меня еще и галлюцинации начались? – подумала Эмили. Тут бы ей и обратить все в шутку и отстраниться от Люка, так ведь нет, ее ноги словно приросли к земле, а руки… руки сами собой, совершенно независимо от ее сознания вдруг легли на его широкие плечи. Исходившее от Люка приятное тепло обволакивало Эмили уютным невесомым покрывалом. Ей показалось самым естественным на свете делом склонить голову на его грудь и потереться носом о теплую кожу, проглядывающую в расстегнутом вороте трикотажной рубашки-поло.
Эмили с наслаждением вдохнула теплый, немного терпкий аромат кожи Люка, и он мгновенно напомнил ей другой вечер, ее день рождения, и их единственный танец с Люком. Она вспомнила ощущения, охватившие ее тогда, и испытала их снова: приятное тепло во всем теле и странную легкость. Эмили подняла голову и неуверенно посмотрела на Люка. Лунный свет падал на его лицо сбоку, и от этого лицо казалось разделенным на две половинки: светлую и темную. В полумраке серые глаза Люка казались черными. Разве поймешь, о чем он думает? И пытаться не стоит.
Не желая ни о чем думать, ничего анализировать, Эмили тихо вздохнула и закрыла глаза – и в следующее мгновение почувствовала прикосновение теплых губ Люка к своей щеке. Прикосновение было таким легким, что Эмили не была до конца уверена, не почудилось ли ей. С какой стати Люк стал бы ее целовать? Она для него – всего лишь навязанная завещанием друга обуза. Но все-таки до чего же приятно… Эмили слегка повернула голову, и их губы соприкоснулись. Она инстинктивно приоткрыла рот, совсем чуть-чуть, но Люк тут же этим воспользовался. Его язык скользнул внутрь, его кончик обежал внутреннюю поверхность ее губ и коснулся уголка рта. Эмили задохнулась от многозначительной интимности его ласки и попыталась ответить тем же. Она несмело провела языком по нижней губе Люка и услышала, как он глухо застонал. Он поднял голову, его руки, обнимавшие ее за талию, напряглись. Казалось, он изо всех сил сдерживает себя.
