Порочные - Ксения Громова
Неделя была спокойно. Подозрительно спокойной.
Я окончательно вырвала из сердца Игоря. Первый день или два почему-то ждала от него то ли звонка, то ли сообщения… Но потом спрашивала сама у себя: зачем? Что он может мне еще сказать? Ничего.
И с каждым часом становилось легче. Ведь рядом был тот, кто готов поддержать меня. Развеселить, успокоить. Иногда мне даже казалось, что Руслан нереальный. Все это сон, и этот мужчина мне просто снится. Ведь не существует таких людей!
Но он был. Жил и дышал. А еще находился рядом со мной. Держал меня за руку, обнимал.
За эту неделю мы еще несколько раз сходили на свидания: в парк аттракционов, в цирк и на ночной показ кино. Возможно, это было слишком все банально… Но именно в те дни мне это было нужно. После грязных отношений с Игорем, которые строились на обмане. С его стороны.
А с Русланом мне было спокойно, поскольку я знала, что он не станет что-то скрывать. Скажет правду, какой бы она не была.
И мне начинал нравится Руслан. Как мужчина. Если раньше его внешность меня пугала, то теперь он казался мне очень милым… Уверена, такие изменения происходили потому, что я узнала его получше. Руслан всегда отвечал на мои вопросы о себе. И так я понимала его больше и больше.
Я была просто счастлива. Казалось, это чудо, что Руслану понадобилась всего неделя, чтобы расположить меня к себе. Наверное, так умеют только настоящие мужчины.
И я была готова зайти немного дальше. Поцеловать его…
— Настя-я, — позвала меня мама, махнув перед моим лицом рукой. Я сидела на балконе, мечтательно смотря на закат.
Я вздрогнула и обернулась. Мама стояла в проеме и улыбкой наблюдала за мной.
— Что? Я задумалась… — и не смогла сдержать ответной улыбки. Сегодня мы с Русланом не смогли встретиться, и я поняла, что уже скучаю по Соколову. Еще один шаг с его стороны, и я влюблюсь.
— Ох, девочка моя, я звала тебя несколько раз, — мама зашла на балкон и опустилась рядом со мной на мягкий диванчик. Она обняла меня, а я опустила голову ей на грудь.
— Я задумалась…
Несколько секунд мы сидели в тишине. В душе возникло приятное чувство ностальгии: я давно так не сидела с мамой, с которой даже уютно было молчать.
— Ты влюбилась, милая.
— Нет! — воскликнула я и тут же себя поправила, — Но он очень нравится мне.
— Не спорь, — мама по-доброму потрепала меня по плечу, — я лучше знаю. Поверь моему опыту. Так тоскуют только по тем, кого любишь…
Я затаила дыхание и прислушалась к собственным ощущениям. Любовь? Я не знаю, что это такое. Теперь не знаю. Я думала, что любила Игоря, но забыла его слишком быстро. Но даже с ним я не испытывала что-то такое… Такое… Что заставляло дрожать от предвкушения нашей встречи, наших случайных прикосновений.
Любовь ли это?
— Не слишком ли быстро… Для любви? — осторожно спросила я.
Наверное, именно этот факт не давал мне полностью отдаться Руслану.
Мама тихо рассмеялась.
— Я полюбила твоего отца на втором свидании, которое случилось на четвертый день нашего знакомства. И через месяц вышла за него замуж. И, как видишь, живем вместе уже больше двадцати лет. Запомни, милая, любовь не имеет срока годности. И любовь не спрашивает, когда поселиться в твоем сердце. Она просто приходит, и ты больше не можешь жить своего любимого.
Я задумалась. В чем-то она была права…
— Мне казалось, что я любила Игоря… Но после нашего расставания прошла всего неделя… А я уже не верю, что это была любовь… Разве я могу так быстро влюбиться в человека?
— Ты любила Игоря, разумеется. Но любовь эта была другой. Где-то наивной, где-то слепой… Но между тобой и Русланом совсем иное чувство… более глубокое.
Я хмыкнула.
— Откуда ты знаешь? Может, ему просто одно от меня нужно…
Мама вновь по-доброму рассмеялась и поцеловала меня в макушку.
— Знаю и все.
Я хотела задать ей еще один вопрос, но в дверь неожиданно позвонили. Мы с мамой переглянулись. Отец только недавно ушел играть в домино во двор. И он бы не стал звонить в дверь, от которой у него есть ключи. А Руслан всегда предупреждает прежде, чем приехать.
Мы не ждали гостей.
— Пойду, открою, — пробормотала я.
Я подошла к двери и посмотрела в глазок. На лестничной площадке стоял парень, одетый в форму службы доставки.
Я открыла дверь.
— Здравствуйте, это вам.
Мне сунули в руки большой конверт, и от парня след простыл. Я даже не успела ответить, как он быстро начался спускаться.
Очень странно. Обычно спрашивают имя, фамилию и отчество, чтобы подтвердить личность… Да и расписаться нужно было…
Очень странно.
— Дочка? — позвала мама, — ну, что там?
Я не ответила. Все мое внимание было сосредоточено на белом конверте, на котором были выведены аккуратные буквы.
«Все мысли только о тебе».
Руслан! Это он! Больше некому, это точно.
Стало приятно, поэтому я улыбнулась и тут же принялась разрывать конверт. Из него выпала фотография.
Я подняла ее и чуть не уронила.
То, что я увидела тяжело описать.
Мне стало страшно, жутко и очень неприятно. Меня всю начало трясти, а руки замерзли. Так проявлялся у меня страх.
Перед глазами стали появляться черные пятна, но я упорно продолжала смотреть на фото, на котором были изображены я и Руслан.
Фотография была красивая. Мы шли по парку, держась за руки и улыбались друг другу.
И я бы обязательно поставила это фото в рамку, если бы не…
Лицо Руслана было перечеркнуто черными чернилами, а глаза были выколоты.
Это было предупреждение.
20
Если это был чей-то дурацкий розыгрыш, то мне было совсем не смешно. Я тут же позвонила Руслану.
Но меня насторожило то, что трубку он взял не с первого раза. Пока слушала долгие гудки, места себе не находила. Нервно ходила по комнате, кусая до крови губы.
— Да не переживай ты! — пыталась успокоить меня мама, которая села на мою постели, поджав под себя ноги, и принялась вязать то ли шарфик, то ли носок. Мама любила вязать, но не умела от слова «совсем». Но упорно продолжала портить нитки и ломать спицы.
— Да как не
