Линда Миллер - Муж в наследство
— Возвращайся домой к Майклу, мама, — ласково сказала она. — Я уже взрослая. И могу позаботиться о себе.
Регина улыбнулась.
— Надеюсь, что так, — ответила она. — До сих пор ты жила здесь с этим брюзжащим медведем-мужем, и одному Богу известно, будет ли у тебя когда-нибудь собственный дом.
— Мы справимся, — тихо сказала Джейси.
Регина глубоко и решительно вдохнула и медленно выдохнула:
— Что ж, очень хорошо. Я полагаю, что могу вернуться в гостиницу и начать упаковывать вещи.
Она отодвинула свой стул, встала, но потом внезапно села опять, умоляюще посмотрев в глаза Джейси.
— Ты уверена, что не хочешь вернуться в Нью-Йорк?
— Ответ положительный, — сказала Джейси, — так же как и мой анализ на беременность.
Регина издала звук, в котором изящно сочетались нежность и отвращение, и вышла из кафетерия.
Джейси медленно допила кофе, затем мысленно собрала все свои силы и пошла наверх, чтобы броситься прямо в пасть льву. Она не даст Йэну Ярбро победить в этом поединке.
Когда она открыла дверь его комнаты, то так и осталась стоять на пороге, пораженная тем, что увидела там Эндрю Каррутерса, который сидел у кровати Йэна с раскрытым портфелем на коленях.
Йэн посмотрел на нее с выражением, в котором одновременно можно было прочесть вызов и отчаяние, и она почувствовала, как кровь отливает от ее лица.
— Что вы здесь делаете? — спросила она Каррутерса, хотя прекрасно все поняла.
— Уйди, Джейси, — предостерег ее Йэн, — это тебя не касается.
— Черта с два! — закричала она, причем голос ее с каждым словом звучал все громче. — Ты у меня за спиной пытаешься продать мой участок, а этот жалкий негодяй, — она жестом указала на Каррутерса, — пытается купить его!
На губах Йэна проскользнула усмешка, которую он тут же постарался скрыть. Но Джейси успела это заметить.
— Твоя собственность ничего не стоит без источников, дорогая, а они принадлежат мне. И я могу их продать, если захочу.
Джейси устремилась в комнату, выхватила из раскрытого портфеля Каррутерса стопку бумаг и помахала ими над своей головой.
— Только попробуй, Йэн Ярбро! — крикнула она с вызовом, увертываясь от непрошеного посетителя из Меримбулы, который пытался вырвать у нее документы. — Я упеку тебя в тюрьму до конца жизни!
В этот момент она вспомнила про Криса, который сидел на подоконнике и созерцал всю эту сцену. Он восхищенно и одобрительно улыбался.
Джейси подумала, что наконец хоть кто-то встал на ее сторону. Она разорвала контракт на мелкие клочки и подбросила их в воздух. Они стали падать, как снег.
Каррутерс что-то невнятно бормотал, а лицо Йэна оставалось непроницаемым.
— Я составлю другой контракт, — сказал американец, с опаской глядя на Джейси, как будто та лишилась рассудка, что, по ее мнению, соответствовало истине. По крайней мере на тот момент.
— Не трудитесь, — сказала она.
— Вы потеряли все, кроме нескольких голов овец, — убеждал побагровевший теперь Каррутерс, с мстительным выражением лица защелкивая свой портфель. — Дом и конюшня в Корробори-спрингс полностью сгорели, а также почти все надворные строения на участке вашего мужа — конюшни, помещение для стрижки овец — короче говоря, все.
Джейси и не подозревала, что ущерб был настолько велик, она тешила себя надеждой, что буш насытился кровью Йэна. Но не тут-то было: буш, словно дракон, изрыгающий огонь, поглотил и ее наследство.
— Уходите, — сказала она Каррутерсу, но голос ее звучал тихо, а колени дрожали.
Она упала на стул.
— Ты соображаешь, что ты делаешь? — прорычал Йэн сквозь зубы. — Может быть, деньги Каррутерса ничего не значат для такой избалованной богатой девчонки, как ты, но нам с Крисом они дают возможность снова встать на ноги!
— Нам с тобой? — робко вмешался Крис. Его улыбка поблекла, а веснушки, казалось, исчезли с его лица, как бывало всегда, когда он расстраивался. — А как же мама и младенец?
Йэн на мгновение закрыл глаза, а когда он снова взглянул на Джейси, лицо его стало каменным, хотя слова были обращены к Крису.
— Мы в них не нуждаемся, — холодно произнес он, — мы будем жить вдвоем, как раньше.
В последнее время Джейси чувствовала себя совершенно разбитой. Она была беременна, силы ее были на исходе, а нервы напряжены до предела. Она ела только для того, чтобы держаться на ногах, но большая часть того, что она усилием воли заставляла себя проглотить, тут же выходила обратно.
Слова Йэна явились последней каплей.
Она разразилась потоком слез с громкими рыданиями, но вместо того, чтобы выбежать из комнаты, она выхватила из стенного шкафа подушку и начала колотить ею Йэна. Она била его снова и снова до тех пор, пока две прибежавшие медсестры не остановили ее.
Йэну не было больно — да она бы никогда себе этого не позволила, — но он был бледен и смотрел на нее вытаращив глаза, пораженный этой вспышкой. Крис склонился над своей видеоигрой, его маленькие плечи дрожали, но Джейси не могла понять, плакал он или смеялся.
— А теперь сюда, — прокудахтала одна из сиделок, тихонечко подталкивая Джейси к выходу. — Бедняжка совсем измоталась и нуждается в отдыхе.
— Совсем не стоит на ногах, — согласилась другая, бросив едкий взгляд на Йэна, — да это и не удивительно, когда рядом такой субъект, который то игнорирует ее, то начинает орать. — Она раздраженно фыркнула. — Это называется неблагодарностью.
Джейси легла на пустую кровать, у нее больше не было сил: они были потрачены на Йэна. Она заснула крепким сном, пропустив ужин, и проспала без движения до самого утра.
Из гостиницы, где она приняла душ, переоделась и посмотрела на все еще спящего Криса, Джейси вернулась в комнату Йэна. Он был один и выглядел ненамного приветливее, чем накануне.
— Если ты будешь вести как свинья, ты ничего не добьешься, — решительно заявила Джейси, — хотя, должна признать, ты в этом сильно преуспел. Если ты хочешь вычеркнуть меня из своей жизни, тебе придется пригласить сюда юриста, — о, извини, адвоката, — и начать бракоразводный процесс. Но это будет совершенно бесполезно, потому что для того, чтобы вышвырнуть меня из нашего дома, тебе придется это сделать физически. И похоже, понадобится время, пока ты наберешься сил, чтобы осуществить это. — Она остановилась, чтобы перевести дыхание, обрадованная тем, что прочла в глазах Йэна яростное замешательство. — Конечно, если ты меня выгонишь, я устроюсь в Иоланде и буду тебе оттуда досаждать. Вот уж будет разговоров в «Гусе и собаке», что ты заставил свою бедную, беспомощную беременную жену саму заботиться о себе. Может быть, у меня родится двойня и я буду ходить босая, — и тогда уж ты действительно предстанешь не в лучшем свете.
