Луанн Райс - Судьбе вопреки

— Серьезно, — сказал Лафарг. — Если бы ты не воспользовался своими связями, чтобы узнать, где он находится, мы бы так и не узнали, откуда нам начинать его выслеживать. Это чудесно — он плавает прямо перед домом этого Нила, всезнающего идиота. Однорукий относится ко мне как к падали с самого детства.

— Угу, — пробормотал Ник. Он уже видел этот насмешливый взгляд в глазах океанографа. Они всегда считали себя «хорошими парнями», а такие, как Ник и Джеральд, были простыми рыбаками, пытающимися заработать на жизнь. Именно в этом он пытался себя сейчас убедить. Но почему же он чувствовал себя так отвратительно?

— Послушай, — проговорил Джеральд. — Мой брат прокололся с тюленями, которых мы должны были поставить в «Морской каньон», поэтому мне лучше поторапливаться и поймать этого проклятого кита.

— Отлично, — ответил Ник, пряча сумку с деньгами под сиденьем. — Еще увидимся.

— Ага. Позвони мне, когда «Призрачные холмы» появятся снова. Это было круто — у нас дома не было ни малейшего шанса поймать этого кита. Он самая главная туристическая достопримечательность в Кейп-Хок. Но если все пойдет нормально, он станет тем же для «Морского каньона». А мы только разбогатеем.

Ник ничего не ответил на это. Он вспомнил один эпизод тридцатилетней давности, когда еще был мальчишкой. Тогда, как и сейчас, киты были большой редкостью в водах Род-Айленда. Но однажды зимой горбатый кит заплыл в бухту Наррагансетт и поднялся вверх по реке на север выше моста Ньюпорт. Дед Ника взял его с собой на свой рыбацкий баркас, и они поплыли за китом, стараясь заставить его повернуть обратно в открытое море.

— Зачем мы это делаем, дедушка? — спросил тогда Ник, дуя на окоченевшие от холода пальцы.

— Потому что киты — млекопитающие, — ответил его дед, стоя у руля баркаса. — Они теплокровные и дышат воздухом, совсем как люди.

— А разве это не рыбы?

— Они плавают как рыбы, — пояснил дед. — Но и только? Когда киты теряют своих возлюбленных, они поют под водой, пока не найдут их. Если мы не повернем этого кита назад, то здесь появится еще один, он будет петь и искать свою пару.

Дед Ника велел ему стучать веслом по воде, чтобы создавать как можно больше шума. Они вели баркас кругами в том месте, где последний раз видели кита и где пузырьки воздуха от его дыхания поднимались на поверхность. Дед выглядывал кита и вел баркас вслед за ним, а Ник шумел, пока они не увидели, как кит сделал широкий разворот, мелькнув в студеной воде, как подводная лодка, и направился снова в море.

Сейчас Ник вспомнил тот день. Он махнул рукой на прощание Лафаргу, затем дал полный газ и помчался на моторке к своему траулеру. И хотя он зарабатывал на жизнь в море, ловя в сети и убивая гарпуном рыб целыми днями напролет, он никогда еще не чувствовал себя так отвратительно после улова. А ведь кита даже еще не поймали. Он представил себе, как его дед с укором смотрит на него, стыдясь за его поступок.

Он не представлял себе, что кит сможет выдержать поездку в неволе на север. Его мутило так, что он даже не понимал почему. Ник Олсон, не оглядываясь, вел моторку к своему траулеру, оставляя «Map IV» позади.

Джессика с нетерпением ждала начала концерта, на котором должны были выступить ее мать и тетя, и поэтому день казался ей бесконечным. Она сидела перед включенным компьютером, задумчиво глядя на экран. Она знала, что должна написать Роуз, но не знала, что именно. То, что говорил Патрик, очень напугало ее, когда она представляла, что Тед войдет в жизнь Роуз. Джессика стала думать о Нэнни, потому что думать о ките было легче, чем о Теде. Она знала, что ощущаешь, когда переживаешь за животное, — испытала эти чувства в прошлом году, когда видела страдания искалеченной Тэлли.

Погладив Флору, Джессика посмотрела в темные глубокие глаза собаки. Она чувствовала под рукой гладкую, теплую шерсть. Флора наклонила голову и крепче прижалась к девочке. Казалось, собака понимает, как сильно Джессика скучает по своему щенку, или, может быть, это понимал Патрик. По какой-то причине он оставил Флору ночевать здесь, а не забрал ее с собой в гостиницу. Джессика знала, что он сделал это потому, что понимал, как Флора нужна Джессике.

Зайдя в гостиную, девочка увидела свою тетю, которая стояла перед зеркалом и делала макияж. Джессика на несколько секунд замерла, наблюдая за Сэм. Ее сердце вдруг подпрыгнуло, и она почувствовала себя такой счастливой, что даже закололо в груди. Она уже давно не чувствовала себя так с тех пор, когда они жили с матерью одни до появления в их жизни Теда.

Тогда жизнь ей казалась совершенно другой. Она скучала по своему отцу, но верила, что он на небе и приглядывает за ними. Она знала, что мир добрый, а люди любят друг друга. Ее тетя присылала открытки со всего мира, а иногда приезжала в гости — на Рождество, или на лето в отпуск, или чтобы сделать Марисе сюрприз, на ее день рождения. После того как появился Тед, он, казалось, прогнал тетю Сэм. А после того как он убил Тэлли, Джессика перестала верить в то, что мир — хорошее место.

— Кто это там стоит, как мышка? — спросила тетя Сэм, подкрашивая веки.

— Это я, — ответила Джессика, выходя вперед.

— А где Флора? В последние два дня она с тобой не разлучается, и мне уже начало казаться, что у меня появилась еще одна племянница!

— Моя сестра Флора, — сказала девочка.

— О, это так здорово, когда есть сестра, — обрадовалась Сэм. — Не знаю, что бы я делала без твоей мамы.

— Даже когда ты так долго не приезжала к нам?

Тетя Сэм опустила руки и повернулась лицом к Джессике. Она уже оделась для концерта в черные джинсы и черный топик. На шее у нее красовались синие инкские бусы, а в рыжих курчавых волосах — зеленая лента.

— Даже тогда.

— Я думала, ты сердишься, — прошептала Джессика. — Раньше, когда ты постоянно приезжала к нам в гости, все было совсем по-другому.

Сэм присела на маленький диванчик и, потянув девочку за руку, усадила ее рядом с собой.

— Вы с твоей мамой — самые важные люди в моей жизни, — призналась она. — Иногда сестры могут в чем-то не соглашаться. Или одна из них видит, как другая делает что-то, что, по ее мнению, ей может навредить… если она заговорит об этом, то может просто обидеть сестру. А если она промолчит, ну… она переживает, что может случиться что-то плохое.

— Как мама и Тед?

Сэм медлила с ответом, и у Джессики засосало под ложечкой. Она не любила, когда взрослые не говорили всей правды, когда они утаивали неприятные мысли, думая, что детям будет тяжело их воспринимать. Но тетя Сэм решилась и кивнула.

— Да, — сказала она. — Но твоя мама поступила очень мужественно, уйдя от него и проделав такой долгий путь сюда, чтобы начать новую жизнь. Я очень горжусь ею. Мне нравится видеть, когда она дает сдачи.