Тени доверия - Аша Ми
— Я не знаю, что ты видел или что тебе сказали, но… это не то, что ты думаешь, — начала Лима, глядя ему прямо в глаза.
Джеймс не мог смотреть на неё.
— Я видел всё, Лима. Тебя. Его. — он стиснул зубы, стараясь держать себя в руках.
— Как ты могла?
Лима подошла ближе, её голос дрожал.
— Джеймс, я не знаю, что произошло. Последнее, что я помню, это как Софи дала мне бокал на вечеринке. Я никогда бы не сделала того, в чём ты меня обвиняешь!
Джеймс рассмеялся — горько, безрадостно.
— Софи? Ты хочешь сказать, что это всё она подстроила? Почему?
— Я не знаю, — отчаянно ответила Лима.
— Но я уверена, что это она. Ты же знаешь, что я никогда…
— Достаточно! — перебил её Джеймс.
— Лима, я доверял тебе. Я думал, что мы… что ты…
Его голос дрогнул, и он отвернулся, чтобы она не увидела его боли. Лима не могла больше сдерживать слёзы.
— Если ты действительно веришь, что я могла так поступить, значит, между нами и правда всё кончено, — прошептала она, направляясь к двери.
Она вышла, оставив Джеймса одного в тишине.
Глава 25
Прошли недели. Лима не могла больше оставаться здесь, где каждый угол напоминал ей о Джеймсе и их прошлом. Она решила бросить учёбу и переехать в другой город. После долгих раздумий Лима вернулась домой к своей семье, чтобы найти поддержку. Но вскоре она заметила изменения в своём состоянии — её тошнило по утрам, её настроение часто менялось. Через несколько дней она решилась пойти к врачу.
— Поздравляю, мисс, вы беременны, — сказал врач с улыбкой.
Эти слова перевернули её мир. Её чувства были смешанными: страх, радость, неуверенность. Но одно она знала точно: этот ребёнок был её единственной радостью в этот сложный период. Она приняла решение что должна рассказать об этом Джеймсу.
Когда Лима стояла на пороге квартиры Джеймса, она не знала, что Софи уже следила за её приближением через дверной глазок. Софи, заметив, как Лима подходит, решила действовать. Она намеренно оставила воду в душе включённой, чтобы создать впечатление, что Джеймс там, и не спешила одеваться. Оставшись в одном полотенце, она пошла к двери, заранее зная, как это будет выглядеть. Это было её очередной манипуляцией, чтобы поставить Лиму в неловкое положение.
— Ты… что здесь делаешь? — Лима произнесла эти слова с болью в голосе, осознавая, что уже не может больше игнорировать тот факт, что всё пошло не так, как она себе представляла. Софи, однако, с хитрой улыбкой посмотрела на неё и открыла дверь чуть шире, позволяя войти.
— Джеймс в ванной, — произнесла она с таким тоном, как будто всё было совершенно нормально. В её голосе не было ни капли сочувствия, и Лима сразу почувствовала, что здесь что-то не так, но промолчала.
Лима замерла на пороге, не в силах сдержать нарастающее чувство боли и растерянности. В голове крутилась только одна мысль: как всё могло так измениться? Как они все могли попасть в эту ловушку, которую устроила Софи? Она не могла удержать слёзы, но быстро их вытерла, чтобы не выдать себя. Её сердце сжималось от боли, и она не могла поверить, что именно так её жизнь обернулась. Не сказав ни слова, она развернулась и вышла.
Тем временем, Джеймс, совершенно не подозревая о происходящем, уже спал в своей кровати. Софи, убедившись, что он заснул после долгого вечера, специально уложила его в кровать, не заботясь о том, как это будет выглядеть. Она наслаждалась тем, что теперь всё шло по её плану. Джеймс был пьян и ничего не замечал, когда Софи оставила его на кровати, а сама открыла дверь Лиме, чтобы привести всё в нужное русло.
Глава 26
Тот момент был для Лимы переломным. Она осознавала, что это оставит след на её жизни, и она больше не может вернуться к этому.
Она приняла решение оставить всё позади и начать новую жизнь ради себя и своего будущего малыша.
Софи, тем временем, наслаждалась своей победой. Она была уверена, что Лима больше не станет частью жизни Джеймса. Но она не знала, что её маленькая интрига имела последствия, которые она не могла предвидеть.
Джеймс, даже спустя месяцы, не мог забыть Лиму. Его сердце всё ещё болело, и он начинал задаваться вопросом: а что, если она говорила правду? Эти сомнения начали разъедать его изнутри, и он понимал, что в его жизни появилась пустота, которую никто не мог заполнить.
