Верни мое сердце, Париж! (СИ) - Дарья Ланская
Мопед взревел, и мы помчались навстречу парижскому закату. Краем глаза я видела, как мимо нас проносятся люди, дома, машины, но было страшно повернуться. Поначалу вообще не могла оторвать взгляд от сидения, но спустя несколько минут все же решилась посмотреть, что происходит вокруг.
Мой художник лихо вел мопед, обгоняя то одну, то другую машину. В один момент мы чуть не столкнулись с серебристым «Рено», и я даже вскрикнула от испуга, но Флоран вовремя свернул в маленький переулок.
- Не бойся, - сказал он мне ласково, - я не позволю тебе упасть! Просто держись крепче, хорошо?
- Постараюсь, - ответила я и сильнее вцепилась в его плечи.
Первым делом Флоран привез меня к одному мосту. Оттуда открывался великолепный вид на Сену, в воде которой, казалось, растворяется розовый солнечный свет. Я слезла с мопеда и почувствовала, что у меня дрожат ноги после экстремальной для меня езды. Но когда подошла к перилам моста, то вмиг забыла об этом.
- Как красиво… - вырвалось у меня. - Что это за мост? Как он называется?
- А тебе так обязательно это знать? – улыбнулся Флоран, вставая у меня за спиной. - Разве не достаточно того, что ты сейчас видишь?
- Да, ты прав, - не согласиться было невозможно, - это невероятно! Подожди, а я вроде видела одну картину в твоей студии…
- Она нарисована здесь, - предугадал мой вопрос Флоран и облокотился на перила рядом со мной. - Особенно тут красиво ночью, когда лунный свет как будто скользит по воде, оставляя лишь слабые блики…
- Представляю…
Мысленно я пыталась запечатлеть каждую деталь увиденного. Мне как будто хотелось нарисовать свою собственную картину, но только не на холсте, а в мыслях.
Мы молчали. Краем глаза я заметила, что художник тоже мечтательно смотрит на реку. Интересно, о чем он думает? Может, о новой картине? Никогда не могла понять мыслей творческих людей, может, потому что сама была слишком рациональной во всем. В детстве родители отдали меня в музыкальную школу на класс фортепиано, но я ненавидела эти уроки. Через силу заставляла себя дома повторять гаммы, этюды и сонаты, но никогда не говорила об этом родителям. Я вздохнула с облегчением только через семь лет, когда, наконец, окончила ненавистную музыкальную школу.
- Флоран, скажи, а где ты учился живописи? – спросила я, увлеченная своими воспоминаниями.
- Нигде, - улыбнулся он. - А этому разве нужно учиться?
- Ну, да… Есть же художественные школы и училища.
- Наверное, есть, - беспечно улыбнулся Флоран, - но это все не для меня! Учеба создает рамки, а разве творчество можно заключить в них? Оно живет внутри, вот здесь…
Он прикоснулся ладонью к моей груди, указывая на сердце. Я невольно подняла на Флорана взгляд, пытаясь не выдавать всех тех чувств, которые будоражили меня изнутри. И только прохладный ветерок с Сены мог немного охладить разгоряченное сердце.
Господи, что творится со мной? Я вижу этого человека второй раз в жизни, но почему от каждого его взгляда и прикосновения у меня внутри все замирает? Что же он делает со мной?
- Ну что, едем дальше? – спросил Флоран, возвращаясь к мопеду.
- Едем! – решительно сказала я.
Мы снова помчались по узким парижским улочкам, обгоняя пешеходов и велосипедистов. По дороге Флоран показывал то вправо, то влево и рассказывал, что мы проезжаем. Мосты Мари, Сен-Луи, Турнель, затем бульвар Сан-Мишель и еще много-много чего…
Мои щеки раскраснелись от встречного ветра, а волосы совсем выбились из-под шлема, но мне было совершенно все равно. Мы с Флораном все крепче прижимались друг к другу, и мне иногда казалось, что я чувствую биение его сердца. А он, наверное, чувствовал мое. Еще никогда не было так свободно и легко, по сути, с совсем не знакомым человеком. Мне нравилось слушать его голос, отвечать на вопросы, вместе смеяться.
Сначала я держала Флорана за плечи, но через несколько крутых поворотов поняла, что нужно что-то поменять. Тогда я решилась обнять его за талию, скрестив руки на животе. Так мне стало намного спокойнее, риск упасть с мопеда значительно снизился. Какая мягкая ткань его рубашки, мне нравилось к ней прикасаться. От нее пахло краской. Никогда не забуду этот запах. Терпкий, с небольшой кислинкой.
- Ты случайно не проголодалась? – спросил Флоран, когда мы свернули с широкой улицы в небольшой переулок. - Я знаю здесь одну отличную булочную!
- Проголодалась, - пришлось признаться. - Не откажусь от чего-нибудь съедобного!
- Отлично, тогда нам сюда, - сказал Флоран и резко повернул руль влево.
Мне пришлось сильнее вцепиться в него, чтобы не упасть на повороте. Художник остановил мопед возле небольшого киоска, от которого шел просто сумасшедший запах булочек. Мой желудок сразу отреагировал на него протяжным стоном. Флоран попросил меня подождать, а сам купил нам по булочке и кофе в пластиковом стаканчике.
Купленные булочки мы решили съесть в ближайшем парке. Там мы устроились прямо на траве и принялись за еду. Еще никогда в жизни не пробовала таких вкусных булочек и не пила такого необыкновенного кофе! Где-то вдалеке виднелся шпиль Эйфелевой башни, на которой уже начали зажигаться огоньки. Это было невероятное зрелище.
Все вокруг казалось сказкой. Я сижу на траве в парижском парке и пью кофе рядом с настоящим художником! Разве могла я себе представить это еще два дня назад?
- Все-таки Париж необыкновенный город… - я посмотрела в небо.
- Да, он прекрасен, - согласился со мной Флоран. - Как и ты…
- Только не говори, что хочешь нарисовать еще один мой портрет, - мне стало смешно. - Предупреждаю сразу, обнаженной позировать не буду!
- А я не пишу обнаженную натуру… Хотя идея заманчивая, - хитро улыбнулся Флоран.
- Ах, ты какой, - шутливо толкнула его в бок, и Флоран упал на траву. - Даже не надейся!
- Почему? – улыбнулся он, приподнявшись на локте. - Ты меня стесняешься?
- Конечно, - ответила, допивая кофе, - я ведь совсем не знаю тебя…
- Разве? А мне казалось, что мы сегодня с тобой познакомились, - в его глазах засверкали задорные огоньки.
Я прилегла рядом с ним и бесстрашно посмотрела ему в глаза. И, правда, за эти сутки Флоран стал для меня таким родным, что, казалось, я знаю его всю жизнь. Но все же было
