Обратная сторона измены (СИ) - Багирова Александра
Берет мое лицо в капкан своих ладоней, проводит большим пальцем по моей верхней губе. Медленно очерчивает ее контур. А меня пронзают молнии, тело горит.
Стою как изваяние. Боюсь пошевелиться.
Только мысленно повторяю: «Я не сорвусь. Не сорвусь! Я выстою!»
— Ни-ко-гда, — произносит по слогам.
Очень тихо, но так, что каждое слово, будто колючей проволокой тело опутывает, проходит дальше и израненное сердце терзает.
— Я тебя не спрашиваю. Я все решила, — выставляю руки вперед, пытаюсь его оттолкнуть.
Но понимаю, что пальцами сжимаю его рубашку, пытаюсь ее сорвать.
— Мне надо, чтоб ты меня выслушала. Многое надо тебе рассказать, — говорит мне в губы.
Не сразу понимаю смысл сказанного, я алчно пью его дыхание.
— Это ничего не поменяет. Мы прекрасно знаем, что наши отношения — дорога в никуда, — закрываю глаза.
Не могу выносить его взгляд. Откровенный. Бешеный. Болезненный.
— Мы найдем выход. Ты должна все знать, Виктория, — касается губами моей щеки, глаз, носа, губ…
Это пытка. Это невыносимо.
Сколько можно?!
— Я хочу свободы от тебя! Услышь! Ничего не хочу знать! — кричу. Вырываюсь из его объятий.
Отбегаю к окну. Хватаюсь за подоконник.
— Виктория! — делает шаг ко мне.
— Не приближайся! — выставляю руку вперед. — Живи своей жизнью! Дай мне жить моей!
— У нас дочь! Я вас никогда не отпущу! — мотает головой. — Вы моя жизнь.
— Дочь, которая называет тебя дядей? И я, чтоб до старости ждала тебя, когда ты соизволишь вырваться от законной жены. Ольга, которая страдает от твоего невнимания. А сейчас ты ей нужен. Она беременна! Остановись Денис. Давай оставим прошлое в прошлом!
— Нет. Ни-ко-гда, — на мгновение мне кажется, что его глаза превращаются в кровавую рану. — Давай выйдем из офиса и поговорим в тихом месте.
— Я уезжаю. Навсегда. От тебя. От семьи. Ото всех. Вот что имеет значение. Уходи! — показываю пальцем на дверь.
— Ты уже пыталась. Я все равно тебя находил.
— Теперь все иначе. Конец. Все. Финиш, — достаю мобильный и набираю сообщение охране.
— Никогда, — как заведенный повторяет. — Солнышко, ты многого не знаешь.
— Все что надо я знаю. Этого достаточно. Уйди. Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать! — голос срывается.
Я на грани. Еще немного и могу сдать позиции. Больная любовь когтистыми лапами раздирает мои внутренности на части.
— Ты ведь по-настоящему меня не любила, — упирается руками в спинку кресла. — Первая влюбленность так и не переросла в настоящее чувство. Иначе ты бы не отказывалась. Ты бы боролась!
— Хватит! — невыносимо его слушать.
— Иначе бы ты так не поступала, — каждое слово пропитано такой болью, что воздух будто наэлектризован. — Просто не было того самого главного, что держало меня все эти годы. Я обманывался. Взаимности не было.
Подхожу к нему сама. Очень близко, так что слышу гулкие удары его сердца. Говорю одними губами. Он услышит. Знаю.
— Нет. Не. Любила. Никогда.
Вру. Так хочу, чтобы поверил. Отпустил.
— Я должен был понять еще тогда… — его кадык дергается. — Когда ты не приехала ко мне за год ни разу. Два вшивых сообщения за все время! Тебе было все равно, что я там мог умереть. Что меня могли не спасти! Ты развлекалась, — он говорит, не словно ничего в целом мире не имеет для него значения, кроме боли, что с остервенением обгладывает его кости. — Да, Виктория, я все знаю. Видел.
— Зато Ольга была рядом. Твоя жена. Твоя опора. Иди к ней Денис.
— Тогда ты сказала почти также. Ты сама от меня отказалась. Ты хоть понимаешь, что если бы не твое предательство, то не было бы никакой свадьбы с Ольгой! — хрипит, так сильно, что создается впечатление, будто голосовые связки рвутся.
— Так что непонятно-то? Я всю жизнь просила тебя отстать! — говорю, а у самой колючий ком в горле.
В кабинет входят охранники.
— Виктория Андреевна, проблемы?
— Молодой человек заблудился. Помогите ему найти выход, — киваю на Дениса.
— Пройдемте, — два здоровенных шкафа нависают над ним.
Денис вдруг резко успокаивается. Долго смотрит на меня не моргая.
— И не смотря на все вышесказанное, Виктория, — серебристые глаза загораются. — Все равно… Ни-ко-гда…
Глава 11
Когда Денис уходит. Я, держась за стену, дохожу до двери и закрываю ее на ключ. Открываю широко рот. Вдыхаю кислород, он не попадает в легкие. Сползаю на пол.
Не позволяю себе плакать. Сейчас. Пару минут. Все пройдет. Я справлюсь. Боль из острой формы, перейдет в привычную.
Денис прав, он должен был если не возненавидеть меня, то навсегда вычеркнуть из жизни еще тогда. Он считает, именно так, как и было запланировано… моим отцом…
Прошло столько лет, а я все помню, словно это было вчера. Воспоминания не притупились, чувство потери так же остро режет.
Отец просчитался. Впрочем, я тоже думала, что Денис посчитает меня предательницей и даже не посмотрит в мою сторону. Так было бы легче…
Мы с ним были вместе с пяти лет. Денис жил в частном доме, в элитном районе недалеко от нашего. Отец уже тогда стремился попасть в круг сильных мира сего. Хоть по финансам не дотягивал. Но я пошла в дорогой садик, потом отличный лицей. Папа заботился об образовании своих детей.
Мы с Денисом были неразлучны. Если мои сверстницы проводили время с подругами, а парни общались с друзьями, то нам с головой хватало общества друг друга.
Мы никого не хотели пускать в наш мир. Мы его создавали по кирпичику, выстраивали отношения, делились сокровенными тайнами и просили совета. По факту, я не помнила, не знала, не понимала, как можно жить без него. Мы были одним целым.
В те годы сестра практически с ним не общалась. Для меня до сих пор загадка, когда она поняла, что любит Дениса.
Мы поступили в институт. Один и тот же, но на разные факультеты. Встречались, учились, радовались жизни и мечтали о свадьбе. У нас все было спланировано. Мы четко знали, чего хотим и шли к этому.
На четвертом курсе, когда я устроилась работать к Кариму, Денис планировал открывать свое дело, а дата нашей свадьбы уже была назначена, пришла беда. Денис заболел. Не просто заболел, а шансы, его потерять увеличивались очень быстро. Он мог умереть.
Что я тогда пережила, не передать словами. Металась как зверь в клетке и не могла помочь. Ему требовалась пересадка костного мозга. Родители любимого не подходили как доноры. Я тоже сдала анализы. Но результат был отрицательным. В базе подходящего донора не было.
Тогда ко мне пришел отец.
— Дениса можно спасти. Есть клиника в Испании. Они одни из лучших. И донор имеется.
— Да. Папа, неужели! — я вскочила с дивана. Повисла на шее отца. — Ты не представляешь, что ты только что сделал!
— Есть одно но, Виктория…
— Какое? — в этот момент мне стало дурно. В глазах потемнело.
— Мы заключим с тобой сделку. Я и Ольга спасаем Дениса. А ты отказываешься от него.
— Что? Не понимаю. При чем тут Ольга? Как отказываюсь? — тогда я еще не представляла, как это любимого не будет в моей жизни. Мы ведь одно целое.
— Ольга идеальный донор. Мы проверили, она подходит Денису. Но я дам свое согласие, только если ты откажешься от него и пообещаешь слушать меня во всем.
— Пап, что за бред? Мы с Денисом — это вопрос решенный.
— Он тебе не пара, дочь. Я о тебе забочусь. Ты встретишь достойного мужчину. Могу даже с несколькими познакомить, а ты выберешь, кто тебе по нраву.
— Заткнись! — в истерике закрыла уши руками. Не могла это слушать. Не верила, что это говорит мой отец.
— Если ты откажешься, он умрет.
— У него ведь не рак. У него апластическая анемия. Мы с ним справимся. Мы его вылечим.
— Он не найдет донора без моей помощи, — сказал как отрезал.
— Ольга подходит, ты сам сказал!
— Ольга станет донором, если потом станет ему женой, — он говорил практически ласково, имитируя отцовскую заботу.
