Ливия Элиот - В объятиях прошлого

– Благодарю вас, я себе уже заказала.

– Тогда выпейте со мной, я плачу.

– Эй, приятель, до тебя что, не сразу доходит? Леди хочет выпить одна. Оставь ее в покое, дружище. – Голос Криса прозвучал холодно, но Джина была рада услышать его и таким.

– Ладно-ладно, все в порядке, – мгновенно стушевался толстячок.

– Надеюсь.

Толстяк тихонько ретировался к барной стойке, где был встречен веселым смехом и язвительными комментариями приятелей.

Джина наградила своего спасителя самой лучшей своей улыбкой.

– Ты не поверишь, но я рад тебя видеть. – Не спрашивая разрешения, он опустился на соседний стул.

Развязная девица, потеряв потенциального клиента, сначала нахмурилась, но тут же переключила внимание на другую жертву, парня в джинсовой рубашке, из которой произрастала тонкая, как у цыпленка, шея.

– Не могу сказать того же о себе.

Крис попытался улыбнуться.

– Перестань. Тебе не идет дуться.

Джина обожгла его злым взглядом.

– Вот как? Я дуюсь? И это все, что ты можешь сказать? Ты оставил меня на мели! Ты поступил...

– Ш-ш-ш... – Он приложил руку к губам и попытался ее обнять. – Не шуми. Я все объясню.

– Не трогай меня!

– Мисс, у вас проблемы? – подал голос бармен. – Если он вам докучает...

– Эй, приятель, не лезь не в свое дело, – бросил Крис, не поворачивая головы.

– Здесь все мое дело, – ответил тот, делая шаг из-за стойки.

Джина заметила, как пальцы Криса сжались в кулак. Только драки и не хватало. Драки, полиции, разбирательств...

Она подняла руку.

– Извините.

Бармен покачал головой.

– Присматривайте за ним, леди. У нас тут тихое место, не какой-нибудь Техас.

– Давай перенесем выяснение отношений на потом, – примирительно сказал Крис. – Ты к нам надолго? Коннор с тобой?

– С каких это пор ты ассоциируешь себя с Сан-Франциско? – усмехнулась Джина. – Коннора со мной нет. Он не твой сын и, кстати, уже забыл о тебе.

– Жаль, я по нему скучаю. – Он пожал плечами. – Я теперь живу здесь. Уже четвертый месяц. Неплохо зарабатываю. Так что в течение года с тобой рассчитаюсь.

– Хотелось бы верить. – Злость схлынула так же внезапно, как и пришла.

– Знаю, у тебя есть основания сомневаться, но обстоятельства сложились так, что мне нужно было срочно выбираться из Бостона.

– Обстоятельства? Ты проигрался? Наделал долгов?

Он молча кивнул.

– Но почему мне ничего не сказал?

– Стыдно было, – не глядя ей в глаза, пробормотал Крис.

– Хотя бы записку оставил. Я же волновалась.

– Не мог. – Он потер небритую щеку. – Расчет был такой, что меня спишут.

– Что это значит?

– Когда должник умирает, его списывают. Если бы они узнали, что я еще жив, могли бы прийти и к тебе. Я этого не хотел.

– То есть твои дружки в Бостоне считают тебя покойником? – удивилась Джина. – И о том, что ты здесь, никто не знает?

– Кроме тебя.

Она покачала головой и отпила вина.

– Другими словами, главная опасность для тебя – я?

– Ну что ты такое говоришь? – мягко упрекнул ее Крис и, оглядевшись по сторонам, предложил: – Пойдем-ка потанцуем.

– Почему бы и нет?

Джина поднялась и направилась к центру бара, где под звуки последнего хита Энрике Иглесиаса на крохотном пятачке танцевала еще одна пара. Она повернулась, ожидая, что он возьмет ее за руку, но Крис тесно прижал ее к себе, так что Джине не оставалось ничего другого, как опустить руки ему на плечи. Уловив знакомый аромат одеколона, почувствовав его крепкое тело так близко, она вздрогнула. Терпкий запах пьянил, навевая воспоминания о прошлом. Как будто и не было этих семи месяцев разлуки. Его чары все еще действовали на нее, и это пугало. После того как Крис бросил ее и удрал из города, Джина жила одна и к мужчинам ее не тянуло, а сейчас, почувствовав руки бывшего мужа, начала таять. Что ж, пусть будет что будет...

Крис всегда предпочитал играть по правилам и считал, что если мужчина нарушает правила, то главным образом по вине женщин. Он и сам не раз сталкивался с такими представительницами прекрасного пола, которые, охотно соглашаясь разделить постель на одну ночь и зная заранее, что продолжения не будет, устраивали скандал только из-за того, что он не звонил им на следующее утро.

Нет, он никогда не был ангелом и не питал по отношению к себе никаких иллюзий, но при этом давно уже не считал, что обмануть подружку – это приемлемое для мужчины поведение. Да, он обманывал их, но вовсе не был в восторге от своей хитрости. То, что можно понять, не всегда можно принять. Конечно, в колледже случалось всякое, но тогда он был молод, дерзок и шел на поводу у собственного либидо. Молодость – прекрасное время, но мужчина, безрассудно повинующийся зову желания, смешон и нелеп.

Крис глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. В сотый или даже тысячный раз он задавал себе один и тот же вопрос: почему его так влечет к этой женщине? Она понравилась ему с первого взгляда, много лет назад. Потом отвергла его, что было достаточным основанием для долгой обиды. Но нет же, ничего не изменилось. Он прожил с ней два года, познал, казалось бы, все ее тайны, сбежал от нее с деньгами и уже думал, что избавился от ее чар, а вот увидел снова и... пропал.

Джина провела карточкой по считывающему устройству и уже хотела повернуть дверную ручку, как вдруг крепкая мужская рука накрыла ее ладонь, дверь распахнулась и ее втолкнули внутрь.

От неожиданности она едва не упала и чуть не вскрикнула от изумления – перед ней стоял Крис. Как же бесшумно он подкрался! Вот только на этот раз его фирменная кошачья походка не вызвала у нее былого восторга.

– Убирайся! – прошипела она сквозь сжатые зубы. – Мне не до тебя.

Крис улыбнулся, дотянулся до двери и, захлопнув ее, повернулся к Джине. Уходя на ужин, она оставила включенным стоявший рядом с кроватью торшер, и теперь комната освещалась слабым, интимным светом. Он оторвался от дверного косяка и шагнул к ней.

– А почему бы нам с тобой не поговорить как двум супругам. Пусть даже бывшим. Согласен, я перед тобой виноват, но ведь и ты...

Джина смерила его презрительным взглядом.

– Я? Я перед тобой провинилась?

– Я не говорю, что провинилась, – пошел на попятный Крис. – Но могла бы относиться ко мне по-другому.

– Достаточно того, что я терпела твое присутствие целых два года. Ладно, теперь уже не важно. Убирайся или я...

– Ты абсолютно права, – пробормотал он. – Сейчас это уже не важно...

– Не важно? – возмущенно прошипела она. – А что для тебя важно?

Он молчал, опустив голову.

– Что для тебя важно? Карты? Девчонки?

– Ну не надо, не заводись. – Крис сделал примирительный жест, но Джина отшатнулась от него, как от ядовитой змеи.