Хлоя Флеминг - Светлая сказка

На этот раз ее партнером был Карл Штейнер, брат-близнец Вальтера.

— Итак, — говорил Карл, пытаясь завязать с ней беседу, — я слышал, что вы большая любительница французских кинофильмов. Надеюсь, вы оценили «Ребро Адама»?

— К сожалению, мне это кажется несъедобным. Хотя я очень люблю жареные ребрышки.

Карл только удивленно разинул рот.

Танцуя с принцем Кроненбурга Гастоном, Изольда была настолько рассеянна, что периодически наступала ему на ногу и была вынуждена просить прощения.

— Я слышал, — говорил принц, пытаясь привлечь ее внимание, — что ваша сестра Элоиза собирается навестить Кроненбург.

— Да? — рассеянно отвечала Изольда. — А мне кажется, я только что видела ее здесь.

Наконец Кристиану удалось пробраться к ней. Он бережно взял ее руку из рук принца и улыбнулся.

— Здесь очень жарко, — сказал он, заглядывая ей в глаза. — Или это мне так кажется?

— Я думаю, что на этот вопрос трудно дать целомудренный ответ, — с лукавой улыбкой проговорила она.

— Может, выйдем на веранду подышать свежим воздухом? — предложил он.

— Неплохая идея.

— Тогда пошли. Добавим масла в огонь сплетен.

В его голосе слышались волнующие нотки, и сердце Изольды неистово заколотилось.

Они вышли на огромную веранду, которая была почти такой же величины, как танцевальный зал. Из ярко освещенных окон дворца на веранду лился ровный свет. Легкий ночной ветерок подхватывал мелодию из концерта Вивальди и весело кружился с ней в незримом вальсе. В воздухе витали терпкие ароматы поздних летних цветов.

Никогда раньше Изольда не испытывала такого трепета и полноты жизни. Она чувствовала, как от прикосновения руки Кристиана по всему ее телу разливается приятное тепло.

Она мечтала об этом моменте со времени первой встречи с этим человеком. В тот вечер она связала с ним свою судьбу. И хотя они до сих пор не говорили ни о чем серьезно, она знала, что ничто не сможет разрушить их связь. Изольда искренне верила, что сам бог велел им быть вместе, и выбора для нее просто не существовало.

Шаловливый ветер разносил по полу веранды, слегка поднимая в воздух, опавшие сухие листья, трепал ее волосы, забирался к ней под юбки. Предчувствие неизвестного ей переживания трепетом прокатилось по телу.

— Вам холодно? — осторожно спросил Кристиан.

Она с трудом проглотила слюну.

— Нет. Кажется, даже напротив. Кристиан развязал свой галстук и расстегнул пуговицу на воротничке.

— Мне тоже.

Они прогуливались, замечая, как другие пары, которым стало тесно в атмосфере бального зала, тоже выходят на веранду в поисках свежего воздуха и уединения.

Кристиан взял ее за руку, повел вниз по огромной лестнице, и вскоре они оказались на бархатистой лужайке. Изольда сняла свои туфельки на высоком каблуке и, почувствовав облегчение, уверенно зашагала рядом с ним.

— Итак, когда мы виделись в последний раз, вам было шестнадцать, — сказал он и, просунув ее руку под свой согнутый локоть, посмотрел на нее.

— Да, — растерянно проговорила она.

Ей трудно было о чем-либо думать. Ее губы пересохли.

— Но вскоре после этого отец отправил меня в пансион, — добавила она.

— Я знаю, — сказал он.

— Откуда?

— Мне кажется, что это я невзначай сказал ему о том, что вы собираетесь завести парня.

Изольда оторопела.

— Так это из-за вас мне пришлось два года страдать в этой жутко старомодной школе в окружении одних девушек! — нахмурив брови, выпалила она.

— Не стану отрицать.

— Знаете, это было невыносимо, — продолжала она, бросая на него косой взгляд.

— Зато, — сказал он, рассмеявшись, — вы оказались изолированной от общества и не смогли завести себе парня.

Она хмыкнула и, гордо подняв голову, заявила:

— Мне пришлось отложить это до колледжа.

— Но ведь это был женский колледж.

— Только не говорите, что и это была ваша идея.

Кристиан пожал плечами.

— Конечно, нет. Я мог высказать кое-какие предположения, но окончательное решение принял ваш отец.

Погрузившись в раздумья, она смотрела на него». Как она докажет ему, что имеет жизненный опыт, если все эти годы просидела взаперти, как жемчужина в раковине?

Перед ее глазами возник образ полных, соблазнительных губ Бригитты, и она решила во что бы то ни стало доказать Кристиану, что и она — вполне искушенная, зрелая женщина.

— Что ж, несмотря на то, что это был девичий колледж, там были мужчины. — Она сделала усилие, пытаясь вспомнить имена учителей. — Там был Альберт, Бернард… М-м-м, забыла, как его звали. А, Винсент.

— Это что, список ваших любовников в алфавитном порядке? — спросил он, заглядывая ей в лицо.

Она гордо закинула голову и заметила, как в лунном свете блестят его глаза.

— А вы думаете, что у меня никогда никого не было? — срывающимся голосом проговорила она.

— Надеюсь, что не было.

— Но почему, почему?

— Потому что ты — моя, — спокойно и просто сказал он.

Изольда от неожиданности проглотила язык. На мгновение ей показалось, что она теряет равновесие. Перед ее глазами запрыгали мерцающие огоньки. Кровь пульсировала в висках, и неудержимая радость, как пламя, охватила ее.

— Надеюсь, ты не очень удивлена, — сказал он и, повернувшись к ней, осторожно взял ее за подбородок.

— Нет, — тихо ответила она.

— Я почувствовал это в тот вечер. — Он замолчал и поднял глаза к небу, как будто подыскивая нужное слово. — Мне показалось, что мы — родственные души.

— Я знаю, — прошептала она.

Он приблизил свое лицо к ее лицу, и они застыли в потоке лунного света, глядя друг другу в глаза.

Изольда видела, что Кристиан не менее ее поражен силой их взаимного притяжения. Казалось, на мгновение он утратил свою обычную уверенность. Его лицо выражало трогательную уязвимость, благодаря чему он становился ближе и дороже ее сердцу.

Перед ними, как будто повиснув над зеркальной поверхностью пруда, возвышалась статуя великолепного коня. Это был конь прапрапрадеда Изольды. От времени и погоды металл покрылся зеленоватой патиной. А в центре пруда сверкал и переливался великолепный фонтан, подсвеченный по случаю праздника.

Не в силах выдержать напряжения, возникшего между ними, Кристиан взял ее за руку и подвел к широкому бордюру, окружавшему пруд. Взобравшись на бордюр, он помог ей встать рядом с ним. Со стороны дворца доносились приглушенные звуки оркестра.

Он снял с себя туфли, бросил их в траву у бордюра, а затем взял из руки Изольды ее туфельки и положил рядом со своими.

— Мне так и не удалось потанцевать с тобой еще раз. Можно пригласить тебя сейчас? — спросил он, лукаво улыбнувшись.