Последний первый поцелуй - Кезалия Вердаль
Перекресток. Слева выскакивает грузовик и несется на меня.
Внезапно рядом оказывается мотоцикл, который задевает меня и отбрасывает в сторону. Удар от надвинувшей махины приходится на него. Мелькают знакомые серые глаза с зелеными крапинками.
— Слава! — кричу я, захлебываясь в слезах, и просыпаюсь.
Слава безмолвно лежит на кушетке. Все также безмятежно и отстраненно.
Он спас мне жизнь! Он и есть то чудо, которое свершилось в тот миг! Вот каким образом я выжила в тот день!
Зачем? Зачем? Зачем?!
— Слава! Почему ты это сделал? Это я должна была быть на твоем месте! Миас, зачем?! — толкаю его плечо и от злости бью по груди. Тело иссохшее, слабое, худое, которое даже не отреагировало. Ни единый мускул не дрогнул, что еще сильней меня разозлило. — Кто я была для тебя? Зачем вдруг выскочил на дорогу?
День аварии вспыхивает в памяти как кадры из кинофильма. В тот день я рассталась со своим молодым человеком и очень сильно расстроилась, вскочила на мотоцикл и понеслась куда глаза глядят. Я ехала не разбирая пути и каким-то образом оказалась за пределами города. Все это время краем глаза я замечала за собой «хвост».
«Да кто это еще такой?! Оставь меня в покое!» — подумала я тогда и сильнее дернула газ.
В тот момент появился грузовик.
Не знаю, сколько просидела у его постели в таком состоянии. Я пыталась раз за разом вновь погрузиться в сон, но организм сопротивлялся. Не помогали уже и таблетки.
Держу его холодную ладонь. Медленно, еле слышно стучит его сердце. Покалеченное тело сильное душой и разумом.
Четыре часа утра.
Пять.
Шесть.
Семь.
Набираю номер его матери. Женщина приехала через час.
Она переживает шок от рассказанного мною.
— Он сказал, что любит вас и что это его выбор, — говорю именно то, что просил Слава.
— Я не верю. Мой сын не мог… — она прижимает платок к заплаканному лицу.
— Пусть сон придет, разгонит грусть, начну тогда я новый путь, — повторяю его заклинание.
Глаза женщины стекленеют.
— Откуда вы… — она узнает знакомый детский стишок Славика. — Неужели это вы и есть?
— Простите?
Мама Славы достает из кармана листок и передает мне.
— Это я нашла в его вещах после того как вы ушли.
Разворачиваю записку и смотрю на ровный аккуратный почерк Славы.
Уже больше месяца замечаю девушку у въезда в парк. Я никогда еще не видел более прекрасного создания, чем она: сильная, волевая и харизматичная. Каждый раз она сюда приезжает на черном мотоцикле и участвует в местных конкурсах по стритрейсингу.
Завтра я обязательно познакомлюсь с ней. Решено.
23.06.09
Двадцать четвертого июня я попала в аварию. Он знал меня все это время.
В тот день мой молодой человек тоже приехал на сборище и на глазах у всех бросил меня, заявив, что мне дороже ловить «кайф» в компании мотоциклистов, чем с ним.
— Да, — неловко сворачиваю лист и прячу в карман. Это единственная вещественная память о нем. — Это я.
Она молча кивает и отходит к Эрику Михайловичу, которого я попросила присутствовать в этот решающий момент.
— Слава, Дамир, помни, ты всегда останешься самым славным человеком для меня. Я люблю тебя. Пусть это будет наш последний первый поцелуй.
Снимаю аппарат для поддержания проходимости дыхательных путей и прикасаюсь к его губам. Таким холодным и безжизненным.
Оборудование рядом отсчитывает последние биения сердца.
Пип. Пип. Пип. Пииииииии……
Этот звук отзывается в моей голове день за днем. Мои сны без него пусты.
Сильнее жму на газ и закрываю глаза. Совсем рядом грохочет надвигающийся поезд.
Слава, а ты знаешь, что засыпая, мы временно умираем, а умирая, засыпаем навсегда.
Как насчет вечного сна?
Пип.
Боль уходит.
Пип.
Чувствую легкость в теле.
Пип.
Славик, ты рад меня видеть?
Пииииииии……
Москва, 19.06.2011
