Люси Рэдкомб - Исполнение желаний

– Спасибо за сандвич.

– Вы не рассказали мне, где нашли Кэм и как…

На самом деле он не собирался ничего рассказывать. Иначе его живо вывели бы на чистую воду.

– Скорее это она нашла меня, – сказал он и снова загадочно улыбнулся.

– Я никогда не забуду того, что вы сделали.

– А меня самого?

На этот дерзкий вопрос Сесил решила не отвечать. Она обхватила ладонь Говарда обеими руками.

– Не могу сказать, какое облегчение я испытала, когда услышала звонок в дверь. Вы наверняка подумали, что я худшая в мире мать. – Незнакомец смотрел на ее пальцы с таким странным выражением, что Сесил поторопилась отпустить его руку.

– Первое впечатление о человеке может быть ошибочным.

Но его слова она истолковала неправильно.

– Я думала, что у вас было много… Принимая во внимание, как вы… – Она закрыла глаза и тяжело вздохнула. Сесил, остановись, пока не поздно… – У вас вполне приличная внешность. – Нужно было чем-то искупить свою невольную грубость…

– И у вас тоже, что бы ни говорил ваш бой-френд. – В его низком теплом голосе не было ничего обидного. – Человек, который командует, что вам носить, вскоре захочет командовать и вашими мыслями. Конечно, если вы дадите ему такую возможность. Спокойной ночи, Сесил.

– Я никому не дам такой возможности.

– Умница. – Он взял ее за подбородок, заставил поднять лицо и поцеловал в губы.

Если это целомудренное прощание должно было заставить ее захотеть большего, то он добился своего! От чувственного прикосновения горячих губ ее тело напряглось как струна. Поцелуй ее «Джимми» еще раз, Сесил повела бы себя как изголодавшаяся по сексу идиотка, но он этого не сделал.

– Я прощаюсь не навсегда. Думаю, мы еще увидимся. И очень скоро.

Ошеломленная Сесил долго смотрела ему вслед. Это были всего лишь слова, но она не могла отделаться от мысли о том, что случится, если в один прекрасный день он снова позвонит в ее дверь.

2

– Что ж, если ее дает взаймы Эдвард, значит, она, по крайней мере, не уродина. – Говард состроил недовольную гримасу. Мысль работать с незнакомым человеком была ему неприятна. Он слишком привык к Даньелл, обладавшей сверхъестественной способностью заранее знать, что ему может понадобиться. – И все равно, Дани, нехорошо оставлять меня одного в первый день работы.

– Единственное, на что я сегодня была бы способна, это наступать тебе на ногу под столом, если бы ты оказался слишком уступчивым. Я не понимаю по-немецки ни слова, но зато умею делать умное лицо. – Секретарша бросила на него неумолимый взгляд, продолжая просматривать содержимое какой-то папки. – Вот оно где! Понятия не имею, как оно сюда попало! – воскликнула Дани, обнаружив пачку сколотых вместе листков. – Я хочу оставить дела в полном порядке, чтобы Сесил на меня не жаловалась.

При звуке знакомого имени губы Говарда раздвинулись сами собой.

– Может быть, ради меня ты все-таки перенесешь отпуск?

– Нет! Не могу дождаться, когда отряхну с ног прах этого места! – прозвучал решительный ответ.

– Как приятно видеть человека, который обожает свою работу…

– Ага! Чья бы корова мычала… Что-то я не видела, чтобы ты торопился вернуться. Кроме того… – на ее вздернутом носике проступили модные веснушки, – согласно штатному расписанию, я секретарша, а не рабыня. Я понимаю, что разница невелика, но…

Говард сел на край стола.

– «Личный помощник» звучит более динамично.

– Сейчас мне не до динамики!

– Неужели тебе действительно приятнее лежать с мужем на тропическом пляже, чем оставаться в этом кабинете? – недоверчиво спросил он.

– Можешь считать меня чокнутой… Сесил, это ты? Входи, входи! – крикнула она, услышав шаги в приемной. – Сесил Киган, это Говард Уэйн. Наверное, вы не знакомы; кажется, ты поступила к нам уже после его отъезда.

На губах Сесил застыла вежливая улыбка. Возможность встретить двойника Джимми или его давно исчезнувшего брата-близнеца была ничтожно мала. Это был он сам!

Сесил не знала, сколько времени продлился ее шок и когда он сменился бешеной яростью. Однако пламя гнева вскоре угасло, побежденное чувством унижения. Что это было, злая шутка? Даже если так, ей придется смириться с этим.

– Ну что ж, оставляю вас вдвоем. Я уже показала Сесил, где что лежит, предупредила ее, что работать с тобой не сахар и что скоро она превратится в тень прежней себя. В отличие от меня, ей худеть некуда, так что не обижай ее. – Несмотря на дерзкий тон, она смотрела на своего босса с плохо скрытым обожанием.

– Не буду. – Ни за что не буду. Только поможет ли это, подумал он, заметив враждебность в глазах новой секретарши.

– Он сам так много работает, что забывает о праве других на личную жизнь.

Дани ничего не заметила, с удивлением поняла Сесил. Она продолжала молчать, плотно сжав губы. Если она скажет все, что думает, это будет стоить ей работы. Разве можно перечить сыну самого большого босса? Личная жизни? Судя по тому, что она слышала о Говарде Уэйне, сыне Ралфа Уэйна, главы компании, его личная жизнь была весьма активной. Той самой, о которой пишут в колонках светской хроники. Однако никто не говорил, что он любит издеваться над подчиненными.

Лицо Сесил оставалось неподвижным, но это не помешало ей мрачно покоситься на Говарда. Его костюм стоил двухмесячного жалованья секретарши. А она-то представляла себе, что «Джимми» живет в доме с заплесневелыми стенами и облупившейся краской, да еще и переживала из-за этого, дура набитая! Ее руки сами собой сжались в кулаки. В ушах шумело так, что она едва услышала, как ушла Дани.

– Значит, вы работаете у Эдварда?

– Да.

– Его секретарши славятся своим… искусством вести делопроизводство.

Плевать ему было на ее искусство.

– Намекаете, что я получила работу благодаря красивым ногам?

– Можете не оправдываться. Я не думаю, что вы спите со своим начальником. Все знают, что Эдвард однолюб и счастливо женат.

– Это меня не касается. Просто я хочу с самого начала расставить все точки над «i».

– Вы, наверное, думаете, что…

– Вовсе нет. Дани быстро ввела меня в курс дела. Я уже сделала перевод всех нужных документов. Правда, сомневаюсь, что вы успели прочитать их, – язвительно добавила она.

Он слез со стола и выпрямился. Говард был одним из немногих мужчин, которые согласились расстаться с длинными волосами, выйдя из подросткового возраста. А он был намного дальше от подросткового возраста, чем ей казалось. Впрочем, почему ее удивляет такая мелочь, как волосы, если все, что она о нем думала, оказалось не соответствующим действительности?

Аккуратной прическе соответствовали чисто выбритые щеки и безукоризненная загорелая кожа, туго обтягивавшая скулы. Судьба и щедрые гены расположили все выпуклости и впадины строго по своим местам, придав ему мужскую красоту, в которой не было ни следа слащавости или изнеженности.