Эвелин Кингсвуд - Кусочек рая

Девушка осторожно поднялась с койки и завернулась в одеяло, которое оказалось слишком длинным и тяжелым. При каждом движении оно соскальзывало, и его приходилось поддерживать. Но, к счастью, не нужно далеко идти. Поддерживая одной рукой злополучное одеяло, другой она пыталась открыть дверь каюты, но та не открывалась.

Удалось приоткрыть лишь маленький верхний люк. Через щель Лилит рассмотрела пустой кокпит. Чтобы открыть люк, пришлось действовать обеими руками. Одеяло сразу же соскользнуло. Она рассерженно потянула его на себя, хотя смущаться было не перед кем. И снова толкнула дверь. Но еще раз убедившись, что открыть не сможет, вернулась к люку и забыла о скромности. Попыталась открыть его пошире, а одеяло между тем заскользило по талии, по бедрам, коленям и наконец мягкими складками легло на пол. Пленница ногой отбросила его в сторону и решила осмотреть каюту.

Как он смел так поступить? — раздумывала девушка. Не обращая внимания на разболевшуюся голову, голая, с распущенными волосами, она опять всем телом навалилась на дверь.

Бесполезно. Та даже не дрогнула.

Что этот пират задумал? Похитить ее? Куда он запропастился? Неужели вытащил из воды только для того, чтобы запереть на каком-то суденышке, управлять которым она не в состоянии? Кто же вызволит ее из заключения?

— Не паникуй, девушка, — приказала она себе тоном отца. — Всегда найдется какой-нибудь выход, если захочешь его отыскать.

Волнение еще больше усилило головную боль. Пришлось опуститься на койку. В иллюминаторе виднелось какое-то суденышко, качавшееся совсем близко на изумрудной воде. За ним, как грибы, торчали на золотисто-белом песке полосатые зонтики, а еще дальше шел косогор, поросший хвойными деревьями, под которыми прятались белые домики с черепичными крышами.

Похоже, это пригород Картахены, заманчивое место для отдыха, созданное, по мнению Берта, специально для влюбленных…

Не хочу возвращаться туда, не хочу! Не хочу разговаривать с Бертом, не хочу видеть его!

Ладно, пусть так, но как следует поступить? Каким образом выбраться отсюда и завершить то, на что решилась прошлой ночью? Как упросить море приютить неприкаянную душу?

— Нет! — Это слово вырвалось помимо воли. Девушка вскочила на ноги, от резкого движения заломило виски. Надо поискать аспирин.

А есть ли лекарство у хозяина суденышка, ее нежданного спасителя? Сейчас она не могла вспомнить мистическое существо, которое вытащило ее из воды минувшей ночью. Призрак, говоривший низким голосом, исчез в неизвестном направлении. Она попыталась восстановить облик незнакомца. Сначала у него был злой громкий голос, потом стал мягким, а затем…

Что затем? Она силилась напрячь память, но четкого портрета не получалось. Темный профиль, острый нос, обращенный к звездам, отброшенные назад волосы, отяжелевшие от воды… Потом он включил свет. Свет был белым, отражавшимся от белого же потолка. Она вспомнила загорелые ноги с напряженными мышцами и прижатые друг к другу колени, словно между ними что-то спрятано. Потом ей было хорошо. Он поправил ей волосы, упавшие на лицо, и она…

— Я заснула! — воскликнула Лилит, поражаясь своей неосмотрительности. — Как я могла заснуть? Почему мне показалось, что его рука гладила затылок, а пальцы нежно перебирали волосы? Кажется, его прикосновения вызывали приятный холодок… Аспирин! Аспирин, аспирин, аспирин…

Повторяя это слово на разные лады, словно диктуя кому-то по буквам, она рылась в ящичках. Перебирала обеденные приборы, какие-то инструменты, карты, компас, карандаши. В последнем ящике лежали документы на испанском языке. Там же оказалась открытка из Нью-Йорка. Текст написан аккуратным, старательным, явно женским почерком. Лилит взяла открытку. Любопытно узнать адрес, но глаза наткнулись на первые слова текста: «Поздравь нас, дорогой…»

Устыдившись, бросила открытку обратно в ящик и закрыла его. Потом склонилась к буфету.

— Аспирин, аспирин, аспирин…

Следующим объектом исследования стал холодильник. Там оказалось масло в керамической масленке, хлеб в пластиковом пакете и баночка абрикосового джема. Лилит сразу же почувствовала голод, но облизав губы, продолжила поиски. На нижней полке шкафа стояли металлические кастрюли. Забыв на секунду головную боль, сдвинула их в сторону, стараясь выяснить, что находится за ними.

— Аспирин, аспирин…

— Он в аптечке, — неожиданно раздался низкий голос. — На противоположной стороне.

Сидя на корточках, Лилит оцепенела от ужаса. Когда прошел первый испуг, вскочила на ноги и закрыла тело руками, представ перед незнакомцем в классической позе, которую обычно принимает женщина, когда ее случайно застают обнаженной.

— Я… не слышала, как ты появился. — Она уставилась на распахнутую дверь, в проеме которой красовалось безоблачное небо.

— Я старался говорить как можно тише, но ты очень шумела, — хрипло произнес мужчина.

— Гг… где т… ты был? — спросила девушка, еле шевеля одеревеневшим языком. — Уже прошло сто лет, как я встала.

— А я еще раньше…

Эту фразу он почти прошептал, будто хотел вложить в нее какой-то особый смысл. Чувствуя себя абсолютно беззащитной, Лилит все же собрала крохи мужества и посмотрела незнакомцу прямо в глаза. Однако тут же перевела взгляд на его узкую талию, перепоясанную ремнем, который поддерживал джинсы. Их ткань подчеркивала линии бедер и всего остального.

— Разве я не предупреждал тебя, красавица, что я не рыба?

— Предупреждал меня? — Лилит забыла о своей головной боли, почувствовав, как краска заливает лицо и шею. — Ты так говоришь, словно я специально оказалась в таком виде.

— Полагаю, не специально. — Он выговаривал слова с придыханием, с какой-то заторможенностью. — Но то, что происходит сейчас, невыносимо.

— Со мной ничего не происходит!

— Значит, ты считаешь, что так и должно быть? — настойчиво спросил мужчина.

На секунду она потеряла дар речи. Даже не могла вспомнить, видела ли его глаза в тот момент, когда он вошел. Она ничего не знала о них. Какого цвета? Способны ли отражать эмоции? Сейчас эти глаза — мягкие, откровенные, смотрели так выразительно. Взгляд мужчины показался вполне материальным, он словно ласкал ее груди с розовыми сосками, которые так и остались полуприкрытыми.

— Тебе лучше знать, — продолжил незнакомец с высокомерием, которое сводило с ума. — Об этом говорит твое тело. Мое тоже не молчит.

— Это какой-то ужас! — воскликнула Лилит. — Немедленно дай одеяло! — Она сделала резкий выпад, намереваясь подхватить золотисто-коричневую ткань, лежащую у его ног.