Лори Фостер - Фантазия

— Мистер Синклер…

— Себастьян.

Поколебавшись мгновение, она кивнула.

— Хорошо. Себастьян. — Она обвела глазами зал, избегая его прямого взгляда. — Я могу понять необходимость защиты репутации Шэй там, где дело идет о нескольких вполне безвредных снимках. Но, думаю, нет смысла дальше тянуть с этим фарсом. Я имею в виду нелепую идею с поездкой.

— Она вовсе не нелепа.

Его явное несогласие заставило Бранди нахмуриться, однако он не дал ей возможности вступить в спор. Себастьян уверенно смотрел на нее с высоты своего роста, при этом взгляд его был мягок, а голос спокоен.

— Ваша сестра преподнесла меня вам в подарок. Теперь это уже всем известно. Если мы попытаемся избежать поездки, кто-нибудь обязательно обо всем разузнает, и аукциону перестанут доверять. — Он слегка склонил к ней свое лицо. — Почему вы так настроены против поездки?

Не в силах сказать ему правду, она постаралась изобразить на лице сарказм.

— Ну не смешно ли? Не успела я встретить незнакомца, как тут же уматываю с ним вдвоем в какую-то странную поездку.

Себастьян усмехнулся. Резкость ее тома весьма позабавила его.

Бранди облегченно вздохнула. «Вот так. Надеюсь, до него дошло».

— Мистер… Себастьян. Я вас не знаю. Мне вообще о вас ничего неизвестно.

— Забавно. То, как вы сегодня смотрели на меня, дало мне повод думать, что мое общество будет вам приятно.

Бранди выпрямилась. Учитывая то обстоятельство, что она была чуть ли не на голову ниже его, попытка держаться достойно казалась ей теперь весьма жалкой.

— Именно для этого вы и торчали на сцене, не так ли? К тому же не я одна глазела на вас.

— Но именно вы подняли такой шум из-за бесплатной пятидневной поездки. Полагаю, любая другая из присутствующих была бы счастлива поехать со мной.

— Возможно, мне стоит уступить кому-нибудь из них свой подарок, и вы оба будете в безумном восторге! — огрызнулась Бранди.

Какое-то мгновение Себастьян раздраженно смотрел на нее, затем лицо его просветлело, и он весело хмыкнул. Это было довольно мило… для такого человека-горы.

— Черт, не могу поверить, что стою здесь и пытаюсь вас переспорить. Какой удар для старого доброго мужского самолюбия. — Он взял ее под руку и молча повел к спокойному, не забитому людьми уголку. — Думаю, раз уж мне не избежать оскорблений, пусть их нанесут там, где мое самолюбие пострадает в меньшей степени. Бранди не знала, что и думать. О каких оскорблениях он говорит? У нее и в мыслях не было оскорбить его. К тому же она вовсе не хотела оказаться с ним наедине даже здесь. Сейчас ей не терпелось уйти домой, в свою тихую квартиру, где она могла бы притвориться, что ничего особенного сегодня не случилось. Но, оглянувшись, Бранди увидела, что они привлекают к себе внимание, и позволила Себастьяну увести себя.

Он молча указал на стоявшую в углу скамью, предложив ей присесть, а сам тут же развалился рядом, заняв большую часть скамейки. Бранди ощутила прикосновение его бедра, и ее тело сразу напряглось.

— Мистер… Себастьян. Прошу извинить, если я как-то оскорбила вас. Правда. Я вовсе не хотела этого. Просто я не люблю, когда меня силой загоняют в угол.

Он помолчал, как бы собираясь с мыслями.

— Должен вам признаться, Бранди, что ваше поведение очень меня удивляет.

— В самом деле? — Ей не хотелось, чтобы он слишком долго копался в мотивах ее поведения. — Вы ведь привыкли к тому, что многие странные женщины готовы уцепиться за любую возможность, лишь бы уехать куда-нибудь вдвоем с вами?

— Я бы не назвал вас странной. Возможно, вы просто несколько отличаетесь от других. Но опять же… Ну вот, погодите сразу же обижаться. — Он схватил ее за руку и заставил снова сесть. — Я всего лишь хотел вас поддразнить.

Его улыбка оказалась столь заразительной, что она не могла не улыбнуться в ответ.

— Вы ведь знаете, мы с вашей сестрой добрые друзья. Надеюсь, вы ей доверяете?

— Разумеется. Она моя сестра.

— Тогда вы понимаете, что я не ужасное и страшное чудовище, не говоря уж о Шэй, которая не терпит непорядочности в любом ее проявлении. Так что ее подарок не означает ничего дурного. Я прав?

Его слова вызвали у Бранди уже не досаду, а сильнейшее раздражение.

— О Господи! Вы не призовой подарок, а просто дар божий. Вы ведете себя как какая-нибудь игрушка, предназначенная для развлечения.

Он фыркнул, и Бранди залилась краской, поняв, что сморозила глупость. Себастьян протянул руку и мягко, едва касаясь кожи, провел слегка согнутыми пальцами по ее щеке. Она тут же вскочила.

— Не знаю, как насчет игр, Бранди, но обещаю не досаждать вам сверх меры.

Одно лишь его присутствие волновало ее так, что она чувствовала себя не в своей тарелке, но не в том смысле, какой он имел в виду.

— Я вовсе не хотела сказать…

— Я знаю. — Он отдернул руку. — А теперь вернемся к препарированию моего характера. Я владелец агентства личной охраны. Люди, в большинстве своем политики или иные высокопоставленные личности, нанимают меня в качестве телохранителя или для того, чтобы я следил за тем, как бы кто не нанес ущерба их деятельности в области, где этого вполне можно ожидать. Но я также принимаю заказы более личного характера, если это касается женщин или детей, подвергающихся опасности. И до сих пор не перестаю удивляться тому, как легко некоторые позволяют себе насилие в отношении более слабых.

Бранди поежилась. Ее смутило бешенство, промелькнувшее в его глазах. Несомненно, он, так же как и она, испытывал глубокое презрение к преступникам.

Себастьян задумался о чем-то своем, затем продолжил:

— Я прошел отличную военную подготовку. Провел семь лет, выполняя специальные задания, включая охрану крупных государственных чинов. Затем ушел с государственной службы, два года проработал в одной фирме, а сейчас у меня собственное дело. Терпеть не могу тех, кто причиняет боль и запугивает других. Поэтому я и делаю то, что делаю.

— Как?

— Простите?

Ей нужно было задать этот вопрос. Она хотела знать.

— Как вам удается остановить таких людей? Закусив губу, Себастьян пронзил ее взглядом, не давая Бранди отвести в сторону глаза.

— Это уж как придется. По возможности без грубого насилия. Хотя иногда приходится прибегать к довольно крутым методам.

Бранди стало не по себе, но внешне она выглядела спокойной. Каким-то образом неприкрытая правда его слов смягчила их безжалостную суть.

— Что ж, по крайней мере, честно, — пробормотала она.

— Как всегда, — тихо отозвался он.

Тон, каким это было сказано, буквально сразил ее. Казалось, он чувствовал ту же боль, что и она. Хотя вряд, ли. Для женщины ее ситуация была совершенно уникальной — ни один мужчина не способен это понять.