Марта Поллок - Ревнивая Кэт

Впрочем, она была права, утверждая, что дом —,это лучшее место для выздоровления.

Кэтрин взялась было за ручку, но тетушка Джиневра уже открыла ей дверцу. Затем взяла под локоть, и они вдвоем направились к дому.

Ступив на родное крыльцо, Кэтрин надеялась вспомнить все, но вместо этого только разволновалась.

Джонатан шел следом, неся чемодан с вещами Джиневры. Подойдя к двери, он открыл ее и пропустил женщин вперед.

Войдя в холл, Кэтрин остановилась. На нее повеяло чем-то смутно знакомым и родным.

— Была ли я здесь счастлива? — Слова вырвались у нее сами собой.

— Когда-то была, — ответил Джонатан, глядя на Кэтрин холодными глазами.

— Давайте не будем делать скороспелых выводов, — вмешалась Джиневра. Обняв Кэтрин за талию, она повела ее к лестнице. — Тебе нужно устроиться, а я должна накормить тебя как следует. Уверена, от домашней еды ты быстро поправишься.

Кэтрин внезапно представила себя девочкой, сидящей за столом в кухне. Перед ней тарелка с неизвестным ей блюдом из риса и бобов, сильно пахнущее корицей. Возле стола — молодая Джиневра в джинсах и светло-розовой блузке, распущенные черные волосы перехвачены розовой лентой.

— Я приготовила это специально для тебя, Кэт, — объявляет она с гордой улыбкой.

Мысленно вглядываясь в воображаемую сцену, Кэтрин увидела сидящего рядом с ней отца и даже вспомнила, как он прошептал ей на ухо:

— Избави нас, Господи, от кулинарных творений Джиневры!

Воспоминания исчезли так же быстро, как и появились. Кэтрин хотела было сказать, что не голодна, но передумала. Ей не хотелось обижать тетушку. Если Джиневра уедет, она останется наедине с Джонатаном, а к этому она еще не готова. Кроме того, Кэтрин уже успела полюбить тетушку.

Джиневра повернулась к Джонатану.

— Проводи Кэт в ее комнату, — сказала она и, взяв руку племянницы, вложила в руку мужа.

У Кэтрин перехватило дыхание, когда она ладонью ощутила, как напряглись его мышцы.

— Уверена, что могу сама подняться по лестнице, — сказала она, высвобождая руку.

Джиневра нахмурилась и вернула руку Кэтрин на прежнее место.

— Не хватает еще, чтобы ты упала и опять повредила голову. Ты пролежала почти три недели, и твои ноги должны еще окрепнуть.

— Джиневра права, — заметил Джонатан и взял ее под руку.

Кэтрин снова заволновалась, но бесстрастный взгляд мужа несколько успокоил ее. Джонатан, казалось, не испытывал никаких чувств, прикасаясь к ней. На мгновение она застыла.

Потом, желая как можно скорее остаться одной, стала молча подниматься по лестнице.

Дойдя до второго этажа, Кэтрин ожидала, что Джонатан отпустит ее, но он продолжал держать ее под руку. Они прошли по коридору, повернули направо и остановились у первой двери с левой стороны. Джонатан опустил ее руку, только когда они вошли в комнату.

— Свои вещи я перенес в комнату для гостей в другом конце коридора, — сообщил он и равнодушно посмотрел на нее. — Я хочу, чтобы ты знала: ты свободна от любых обязательств.

Почуяв в его словах скрытый смысл, Кэтрин спросила:

— Я считала наш брак ловушкой?

— Ты никогда этого не говорила, но между нами возрастала напряженность. Догадайся я уйти заблаговременно, несчастья можно было бы избежать. Но сейчас с тобой рядом должен быть человек, готовый в любую минуту прийти на помощь. Поэтому я останусь здесь до тех пор, пока не буду знать, что с тобой все в порядке.

Только после этого я уеду.

— Прости, но я ничего не помню о наших отношениях, — призналась Кэтрин, чувствуя необходимость извиниться. И снова, уже в который раз, мысленно увидела себя в его объятиях, но предпочла об этом не говорить.

Кэтрин не хотелось судить об их отношениях по одной-единственной вспышке страсти, которая ей припомнилась. Кроме того, Джонатан все время держался на расстоянии, посему она подозревала, что воспоминания ее вполне могли быть игрой воображения.

Он пожал плечами.

— Мы оба не надеялись на долговременный союз.

— Правда? — спросила она, глядя на него прищуренными глазами.

— Правда. Мы с тобой сделаны из разного теста, — ответил Джонатан, резко повернулся и вышел.

Прислушиваясь к его тяжелым шагам в коридоре, Кэтрин поняла, что в последнем он прав.

— Может быть, я не могу ничего вспомнить, потому что хочу начать все сначала? — пробормотала она, направляясь в ванную, чтобы принять душ.

Глава 3

Глядя на себя в зеркало, Кэтрин сердито хмурила брови. Душ не помог ей расслабиться.

Прическа тоже не способствует улучшению настроения, признала она, вытирая каштановые пряди. Часть волос с одной стороны головы была сбрита перед операцией.

— По-моему, сейчас так даже модно, — с усмешкой пробормотала Кэтрин и подумала: интересно, а знает ли Джонатан женщин с экзотическими стрижками и татуировками на руках или в местах более интимных?

Почувствовав неожиданный приступ ревности, она разозлилась на себя.

— У нас с ним нет ничего общего. В основе нашего брака скорее всего лежит физическое влечение. И, судя по реакции Джонатана, это меня влекло к нему, а не наоборот.

От мысли, пришедшей ей в голову, Кэтрин обдало холодом. А вдруг она настолько в него влюбилась, что сделала себе татуировку? Быстро сняв с себя полотенце, Кэтрин внимательно обследовала себя.

— Слава Богу, никаких татуировок, — выдохнула она с облегчением.

Вновь обернувшись полотенцем, Кэтрин обратила внимание на свое лицо. Что ж, внешность довольно приятная, хотя в отличие от красавицы матери Кэтрин не могла похвастаться совершенством черт. Губы полноваты, лицо более округлое, а нос короче и шире.

— Значит, я пошла в отца и его родню, — заключила она, вглядываясь в серые глаза, которые и цветом, и разрезом напоминали глаза Джиневры.

Кэтрин пожала плечами, как будто хотела сказать, что в данный момент внешний вид абсолютно ее не волнует, и направилась в спальню, к которой примыкала ванная. Она не ожидала никаких визитов и вздрогнула, увидев в комнате Джонатана. В следующий раз, подумала она, нужно не забыть закрыть дверь на замок.

Поднимаясь с кресла, стоящего у окна, он равнодушно произнес:

— Я услышал шум воды. Когда догадался, что ты принимаешь душ, решил, что мне надо быть поблизости на случай, если тебе вдруг станет плохо.

Он держался так, будто выполнял навязанную ему малоприятную обязанность. И Кэтрин тут же пришла в ярость, ощутив себя обузой.

— Я не желаю, чтобы за каждым моим шагом…. — начала она ледяным тоном, но тут же осеклась.

Их взгляды встретились, и она увидела, как потемнели карие глаза мужа. От холода, которым веяло от них всего несколько секунд назад, не осталось и следа. Во взгляде Джонатана пылало нескрываемое желание.