Сьюзен Барри - Ковер грез

Пита, привыкшая к обилию цветов на юге, нарвала целую охапку роз, не думая о том, что, возможно, святотатствует в чужой обители. Она отнесла их в столовую и решила поставить в вазу, чтобы украсить сервированный для завтрака стол. По ее мнению, он выглядел мрачновато, несмотря на блеск серебряных приборов и изящество фарфорового кофейного сервиза, изготовленного на заводе в Бау. В форме чашечек без труда угадывалось влияние мейсенского и китайского фарфора. Сама же ваза из тонкого фаянса, куда Пита поместила цветы, оказалась изделием знаменитого Веджвуда, о котором девушка была наслышана также от Майка. Джозайя Веджвуд был выдающимся организатором, располагавшим в то же время, помимо обширных технических знаний, далеко идущими художественными претензиями. Он много экспериментировал с цветными глазурями и, насколько знала Пита, основал собственную мануфактуру. Познакомившись впоследствии с Томасом Бентли, человеком технически одаренным и художественно восприимчивым, Веджвуд усовершенствовал бывший в то время в ходу тонкий фаянс и, наладив его производство в крупных масштабах, сделал доступным широким массам. Пита с восторгом взирала на стоявшее перед ней произведение искусства, но, почувствовав приятный запах гренок и кофе, обернулась.

Появился дворецкий Гривс и поставил еду на стол. Проголодавшись после утренней прогулки, Пита тотчас набросилась на завтрак. Она уже покончила с овсянкой и принялась за яичницу с беконом, когда появился Вентворт. Он захватил с собой корреспонденцию и принялся разбирать ее прямо здесь, на столе.

— Здравствуйте, — кивнул он. — Я вижу, сегодня вы встали рано. — И тут, заметив цветы, неожиданно нахмурился, резко отодвинул вазу и разложил на столе «Таймс». — Откуда еще взялись эти цветы? — сердито спросил он. — В этом доме всем известно, что я не переношу, когда цветы стоят на обеденном столе.

Пита посмотрела на него с беспокойством.

— Вы страдаете сенной лихорадкой? — спросила она.

— Сенной лихорадкой? О Господи, конечно же нет. Но я не люблю скопления цветов у меня под носом, особенно в утренние часы.

Он снова двинул вазу; на сей раз она упала на стол, а вода пролилась на скатерть камчатого полотна.

— Ах, извините, — смущенно проговорила Пита, пытаясь промокнуть воду своей салфеткой. — Боюсь, что я…

Тут в дверь постучали, а потом в столовую заглянула миссис Беннет.

— Простите, мистер Джеффри, — начала она, — но Картер пожаловался, что кто-то сорвал много роз. Особый вид, который он выращивал специально для леди Хаворт, чтобы та могла украсить церковь…

Старушка вдруг разом умолкла, увидев рассыпанные по столу розы, и укоризненно поглядела на Питу. Та густо покраснела. Покровитель едва ли не с презрением посмотрел на нее.

— Вам следует знать на будущее, что Картер никому не позволяет вторгаться в свои владения, — заметил он. — В любом случае, я думаю, вам следовало бы попросить разрешения, прежде чем обирать его сад. Но быть может, вы не думали…

— Нет, не думала, — призналась она поспешно. — То есть я не думала, что цветы принадлежат садовнику. Я думала, они ваши.

— И полагали, что я не стану возражать?

— Не знаю… Я, кажется, вообще ничего не думала. Я просто рвала розы.

— Так воздержитесь в будущем от того, чтобы «просто рвать», прошу вас!

Пита окончательно смешалась. Миссис Беннет подошла ближе, беспокоясь о том, чтобы вода не повредила полировку столетнего обеденного стола. Впрочем, Пита была уверена, что тайные симпатии старушки на ее стороне. Джеффри встал и собрал свою корреспонденцию.

— Если вам нужны цветы, — сказал он, — после того как вы их уже сорвали, лучше отнесите их к себе. И никогда не делайте ничего подобного впредь.

— Не буду. Только мне не нужны цветы! — Пита вдруг не на шутку разозлилась. Отец ее был наполовину ирландец, и она унаследовала такие черты его характера, как импульсивность и вспыльчивость, которые проявлялись всегда некстати. — Мне не нужны ни ваши цветы, ни цветы вашего садовника. И я думаю, что у вас страшно унылый дом, причем никому не приходит в голову сделать его чуточку веселее! А если вы не любите цветы, значит, с вами что-то не так, и… О, лучше бы мне вовсе сюда не приезжать! — С этими словами она выбежала из комнаты.

Вентворт посмотрел на свою экономку, слегка подняв брови в знак удивления. Позднее он прислал Пите записку:

«Совершенно очевидно, что вы сами еще не повзрослели, чтобы заботиться о детях младшего возраста. Я собираюсь в город и был бы рад, если бы позвонила миссис Рамбольд и вы получили возможность поближе познакомиться с ней и ее маленьким сыном. Беннет сходит с вами за покупками.

Д. В.».

Глава 5

Неделю Пита прожила в «Грейледиз» в одиночестве. Она разговаривала с теми, кто служил в доме, но компанию ей могла составить только миссис Беннет. Старый дворецкий прислуживал девушке за столом, но в остальное время почти не замечал ее, повар и горничные, очевидно, обсуждали ее на кухне, а на садовника Картера Пита с самого начала произвела неблагоприятное впечатление, и он относился к ней недоверчиво.

К счастью, миссис Беннет, похоже, сразу привязалась к девушке и с удовольствием выполнила указание хозяина побывать вместе с Питой в Хадлее, ближайшем рыночном городе. Единственным стоящим заведением там считался магазин Хантера; туда-то и отправились Пита и миссис Беннет. На первом этаже, где продавались женские модные платья и шляпки, они слегка пополнили гардероб девушки. Выбор был невелик, но приобретенные костюмы, юбки и платья отличались в лучшую сторону от вещей Питы. Она купила также непромокаемый плащ и кое-что из белья. Миссис Беннет располагала достаточной суммой, чтобы оплатить все эти покупки. Впрочем, они израсходовали не все деньги, а потому поднялись на второй этаж, где можно было поесть, и под аккомпанемент скрипки и пианино попили чаю с гренками. Пита, кроме того, съела еще аппетитный пломбир с фруктами; миссис Беннет же сочетание вишен и сбитых сливок не понравилось, и она провозгласила его нездоровым.

Пита радовалась новым приобретениям и думала о том, что миссис Беннет — очень добрая и понимающая женщина. А экономка тем временем отметила про себя, что в льняном платье земляничного цвета с белым воротничком и поясом Пита выглядит значительно моложе своих девятнадцати лет, а ее покупки и мороженое ярко свидетельствуют о том, что она совсем еще дитя. Да, видно, не скоро миссис Рамбольд признает эту девушку действительно взрослой.

Позвонив однажды, после того как уехал Вентворт, миссис Рамбольд пригласила Питу на чай. Девушка собиралась с визитом завтра утром, и ее не очень-то радовала такая перспектива.