Керимов Эмин (вынужденный брак) - Юлия Бонд
Тихо ступая, захожу в кухню. А там картина маслом. Эмин сидит за столом, Клава порхает над ним будто бабочка: «Эминчик, попробуй это, попробуй то».
— Здрасьте, — здороваюсь и две пары глаза стреляют в меня моментально. — Приятного аппетита, Эминчик.
Скопировав интонацию голоса Клавы, тихо смеюсь. И краснею, когда тёмные брови Керимова сходятся на переносице. Ой, ну, простите… Шутница из меня «так себе».
— Яринка, присоединяйся к Эмину, я и тебя покормлю, — предлагает тётя Клава, а я поднимаю руки ладонями вверх, мол, это без меня, ребятки.
Будто что-то вспомнив, Клава сбегает с кухни. Даже толком ничего не объясняет! А потому я неожиданно остаюсь с Керимовым тет-а-тет. И моя решительность вместе со смелостью летят в тартарары.
— Эм… Ну я тогда пойду, — произношу застенчиво. — Ещё раз «приятного аппетита».
Круто развернувшись, собираюсь уходить, но в спину летит низкий голос Керимова:
— Яра, задержись немного.
— Да? — обернувшись, стою на месте. И будто врастаю в пол, когда Эмин направляется в мою сторону, держав в руках небольшую коробку.
— Это тебе. Надеюсь, понравится.
Эмин всовывает мне в руку коробку. А затем почему-то тянется к моему лицу. Я дрожу в этот момент, но не от холода. Мне волнительно и страшно, потому что Керимов касается моих губ и подбородка подушечкой большого пальца.
— На твоих губах крошка, — поясняет Керимов, но руку с моего лица убирать не спешит.
Мгновение мы молчим. А когда Эмин всё-таки убирает от моего лица руку, я опускаю взгляд на коробку.
— Мобильный телефон?
— Твой же сломан, — улыбается Керимов, отчего моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди и поскачет по итальянской плитке на полу, за которую папа в своё время отдал почти что целое состояние.
— Эм... — теряю дар речи. Это неожиданно, но приятно. Значит, вот зачем приехал Керимов — отец попросил его купить и подарить мне новый телефон. — Спасибо.
Кивнув, я прижимаю коробку с телефоном к груди.
— Я тогда пойду? — спрашиваю у Эмина. Боже, и зачем я веду себя как дура?!
— Иди.
Ещё раз киваю. И ухожу. Но пока иду по коридору, чувствую, как слабеют ноги. Только бы не споткнуться, а то ещё один позор перед Эмином я не переживу!
Глава 4
В аквапарке многолюдно, просто яблоку негде упасть. Вчетвером покупаем «безлим» на целый день и выбираем самые лучшие свободные шезлонги.
— Ну что, за нас, малышки? — салютует пластиковой бутылкой Вика и все девчонки поднимают свои бутылки с колой вверх.
Прогревшись под палящими лучами солнца, я решаюсь искупаться в бассейне, но Надя и Оля тянут меня к "центрифуге" — опасному водяному аттракциону, от вида которого у меня трясутся поджилки.
— Подождите, — торможу подруг. — Давайте сделаем красивые фотки, пока не искупались и не превратились в мокрых куриц.
Девчонки соглашаются. И на ближайшие пятнадцать минут вся наша компания занята фотосессий.
Я сажусь на бортик бассейна, устроившись на бедре. Занимаю выигрышную позу и кокетливо наматываю на палец локон волос. Надя щёлкает на телефон.
— Огнище! — восхищается Надя, показывая мне фотки.
Фотки действительно «вау». На них я выгляжу, будто "инстадива", а потому спешу наложить фильтр на две самых удачных, на мой взгляд, фотографии. И опубликовать их в «инстаграм».
— Хм… У кого-то новый телефон, или мне показалось? — спрашивает Вика, молча наблюдавшая за всем со стороны ровно до этого момента.
— Угу, — пожимаю плечами.
— «Яблоко» последней модели. Офигеть! — подключаются остальные девчонки. — И кто нам подарил эту красоту?
— Папа, — отвечаю, не задумываясь и решая промолчать, что выбирал телефон Эмин, папа лишь платил за него деньги.
— Папа, ага, да, — смеются девчонки, переглядываются между собой, вгоняя моё лицо в красный цвет.
— Девочки, да ладно вам. Говорю же, папа подарил.
— А имя у папы имеется? — подкалывает Надя.
— Мирослав Николаевич. Познакомить? Он как раз холостой, — подмигиваю и забавляюсь, когда Надя перестаёт смеяться.
— Да ну тебя. Я думала, там реальный чел, а ты мне батю своего назвала. Скучно.
— Значит, с папой моим не знакомить? — продолжаю цеплять Надю. Вообще-то, с моим отцом знакомы все подруги, правда, только заочно. Максимум — видели его пару раз.
— Шутишь? Нет, спасибо. Пенсионеры не интересуют.
— Ты просто не знаешь, от чего отказываешься! Хочешь, покажу фотку папы? Знаешь, какой он у меня? М-м-м… Красавчик! И совсем нестарый, ему только пятьдесят три. Да ладно тебе. Я шучу, не обижайся, Надь.
Надя закатывает глаза. И веселье сходит на нет. Ну подумаешь, пошутила неудачно. Ха! Я вообще "королева" отвратительных шуток, не получается у меня так прикалываться, чтоб никого не обидеть.
— Идём купаться, короче, — напряжение разряжает Вика. И вчетвером мы топаем к «центрифуге».
Занимаем очередь. Я трусливо поглядываю вниз на туннель, по которому с огромной скоростью спускается человек. И задерживаю дыхание, когда он попадает в огромный закрытый круг, напоминающий центрифугу в стиральной машинке.
— Эм… Я, наверное, в другой раз, — пячусь, но Надя ловит меня за руку с грозным «Стоять».
— Струсила, да?
— Нет. Что-то перехотелось. Лучше пойду позагораю.
— Ага, позагораешь после горки. Иди давай, трусиха. А то как с папой знакомить, так ты смелая.
— Вредина, — показав Наде язык, возвращаюсь на место. И в этот момент подходит моя очередь.
Вика крестит меня, а Оля желает «ни пуха ни пера».
— Дурочки, что вы меня провожаете, как на войну? — возмущаюсь,но на горку всё равно забираюсь.
Выполняю команды инструктора: лечь на спину, руки скрестить на груди и не тормозить ногами. Несложно, в принципе. Я должна справиться.
— Один, два, пошла, — инструктор толкает меня вперёд и я во всё горло кричу от страха.
«Мамочка! Я больше не буду. Страшно-то как… А-а-а», — набатом стучит в голове. И про себя я молюсь богу, чтобы эта горка поскорее закончилась. После туннеля меня засасывает в центрифугу и начинает крутить по кругу.
Один. Два. И на третьем кругу я вот-вот булькну в воду, но приземляюсь прямо на парня. Тяжестью своего тело тяну его ко дну.
Вынырнув на поверхность, жадно хватаю воздух ртом. Кашляю.
И не сразу замечаю, что руки парня лежат на моих бёдрах.
— Простите, — извинившись, парень
