Милая обманщица - Elle Vina
— Серьезно? Тебя это так веселит?
— Да, смешно же.
— Обхохочешься, — он пытается вытереть крем с лица, но только сильнее все размазывает. Я беру рулон салфеток со стола и возвращаюсь к нему.
— Не обижайся, — наклонившись, вытираю его нос. Антон все еще выглядит недовольным. Я усаживаюсь к нему на колени и, подавшись вперед, облизываю крем с его щеки.
— Очень вкусно, — целую его в скулы и влажными поцелуями, касаясь кончиком языка до кожи, опускаюсь к подбородку. — Такой сладкий.
Его дыхание довольно быстро становится неровным и прерывистым. Я веду губами вниз по подбородку и провожу языком по шее, чувствуя, как часто бьется его сердце. Кладу ладони на его торс, ощущая напряженные мышцы под тканью футболки, и продолжаю усыпать поцелуями его шею.
— Перестань, — еле шепчет он.
— Тебе не нравится?
— Нравится, очень. Но этого недостаточно.
Поднимаю к нему лицо и встречаюсь со взглядом, полным вожделения. Наши губы разделяет крошечный кусочек воздуха. Я забираюсь под его футболку и провожу пальцами по торсу.
— Хватит.
— Хочешь, я тебе подрочу? — мои пальцы опускаются вниз к брюкам и останавливаются на ширинке.
Он шумно выдыхает и расстегивает ширинку, высвобождая член, которому явно там было очень тесно. Я сжимаю рукой твердую плоть, не отводя взгляда от почерневших глаз, и веду рукой по всей его длине. Антон наблюдает за мной из-под длинных опущенных ресниц, не вмешиваясь в происходящее.
Моя рука продолжала ходить вверх-вниз, то сжимая, то расслабляя хватку. Ответом на вопрос, правильно ли я все делаю, служило довольное мычание. Каким же уязвимым он казался в данный момент.
— Не хочешь приласкать меня своим языком? — Антон криво улыбается. Все это время мы не разрываем с ним зрительного контакта.
— Обойдешься, — шепчу я сквозь зубы, на что он лишь усмехается.
Его ладонь накрывает мою руку и начинает двигаться быстрее. Когда член начинает пульсировать еще сильнее, он запрокидывает голову назад, высвобождая мою руку. Теплая жидкость струей ударяет на ладонь второй руки. При этом из его уст вырывается низкий стон.
— Мог бы и предупредить, — злюсь я. Еще немного и он кончил бы на мою футболку.
— О чем? — лениво спрашивает Антон, все так же не открывая глаз. Сомневаюсь, что он сейчас находится здесь со мной. Нет смысла с ним разговаривать.
Я боюсь посмотреть вниз. Только сейчас я понимаю, что сделала. Что мы сделали. Воспоминания из кошмара пытаются пробраться наружу. Мне нужно срочно уйти отсюда. Беру салфетки со стола, вытираю руки и встаю, собираясь уходить, но замечаю, как две фигуры заходят в дом, и обратно опускаюсь на корточки.
— Давай прямо здесь.
— С ума сошел? Нас же увидят!
— Брось ты, здесь никого нет. Давай детка, повернись.
Я осторожно приподнимаюсь и сквозь посуду, расставленную по столу, вижу, как Стас рядом с лестницей, ведущей наверх, прижимает Полину лицом к стене и пристраивается сзади.
Антон дергает меня за руку, заставляя сесть обратно, и жестом просит не шуметь. Я смотрю на него ошарашенным взглядом, готовая протестовать. Наверно, Полина слишком пьяна и ничего уже не соображает. А еще у нее есть Сережа.
— Да, сильнее, — Полина громко стонет, Стас обзывает ее всеми известными ругательствами. Все это сопровождается звуками отвратительных шлепков и звоном бляшки ремня.
Перед глазами вновь появляются бледно-голубые стены.
Боже, меня сейчас вырвет. Закрываю уши ладонями, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь другом. Какие вчера были пары? Ну же, вспоминай.
"Я уберу с твоего лица эту ухмылку".
Физика, химия и математика.
Антон тянется ко мне рукой, но я ее резко одергиваю. Только этого не хватало.
Линейная алгебра. Какие-то уравнения.
Меня точно вырвет. Спасительная дверь так близко, но чтобы открыть ее, придется встать. Они меня заметят.
— Какого черта?! — в доме появляется еще кто-то. — Ты нормальная вообще? Тебя там Серега ищет. Он думал, что ты ушла гулять с другими.
— Рома, не начинай, — встревает Стас.
— Заткнись ты, это же девушка твоего друга, — отвечает тот же голос.
— Видимо, уже бывшая, — смеется другой.
Я опускаюсь на четвереньки и вижу снизу чьи-то ноги. Вошли двое. О нет, один из них шел сюда.
— А где эти двое?
— Наверно, решили уединиться.
— Но они хотя бы вдвоем приехали. Ну ты и урод, Стас.
— А она хорошенькая, — слышу голос где-то совсем рядом.
— Белобрысая? — пауза. — Я бы не стал на нее заглядываться. Хочешь огрести от Ковалева?
Они берут что-то со стола и уходят. Как только входная дверь захлопывается, я быстрыми шагами иду к запасной двери и в одних носках выбегаю на улицу. Антон выходит за мной.
— Не трогай меня, — слишком резко говорю я и наклоняюсь вперед. — Прости, меня тошнит, — сажусь на корточки, хватаясь руками за голову.
Боже, чем больше я провожу с ними время, тем в большей грязи утопаю. Как я могла позволить себе то, что между нами сейчас произошло?!
Надо срочно что-то делать. Оглядываюсь по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с Антоном. Сквозь забор, где между деревянными досками оставались широкие щели, я замечаю машину Полины. Вот и пришла идея.
Я возвращаюсь в дом и беру со стола небольшой нож.
— Что собралась делать?
— Небольшую шалость, — иду к забору все так же босиком. Это даже лучше, ведь все думают, что мы сейчас дома. И следов не останется.
Лезу на перила, чтобы перелезть на другую сторону.
— На той стороне вообще-то калитка есть, — с усмешкой комментирует Антон.
— Знаю, не шуми.
На улице уже довольно темно. Во дворе горит свет, однако вдоль улицы нет ни одной лампы.
Антон перелезает за мной. Я осторожно подхожу к калитке и через щели наблюдаю за тем, как некоторые ребята все еще веселятся во дворе. Многих не было. Наверно, они ушли гулять по окрестностям, как говорил Рома.
Я возвращаюсь к машине Полины, сажусь на корточки и
