Маргарет Уэй - Чарующий остров
— Что, недавно?
— Нет, довольно давно, когда я была чуть старше тебя. Мой отец женился во второй раз, а я возненавидела мачеху. Я и боялась, и ревновала, и хотела присвоить отца целиком себе.
Тина прикоснулась рукой к волосам Клэр, она выпрямилась, глаза ее блестели.
— Потому что ваша мачеха была противная и злая? Она вас била? И еще морила голодом? То-то вы такая тощая.
Клэр мягко прервала ее:
— Послушай, ты хочешь дослушать меня или нет?
— Ну, конечно! — уступила Тина и уселась снова.
— Так вот, в действительности она была добра ко мне, — продолжала Клэр, морща в задумчивости нос, — она очень старалась со мной подружиться, но я была такая же несносная маленькая задира, как ты, Тина. Ты ведь несносная маленькая задира, но ты мне нравишься. Ты мне напоминаешь меня саму в детстве.
— Вам пришлось бежать из дому? — спросила Тина с участием.
— На самом деле нет, милая, но иногда двум женщинам трудно ужиться в одном доме.
— Повтори-ка еще, приятель! — Тина сделала театральный жест.
— Давай-ка обойдемся без этого, маленькая старая леди! Давай-ка пожмем друг другу руки и останемся друзьями, а потом ты мне расскажешь все о коралловых животных. Должна сознаться, это мой первый день на коралловом острове, и он необыкновенно хорош! Давай-ка подумаем обо всех приятных вещах, которые можно делать вместе!
Тина крепко обняла ее, воскликнув с легким сожалением:
— Жалко, что вы не толще!
Клэр принужденно усмехнулась, суховато пообещав:
— Ну, посмотрим, что с этим делать. Ты мне скажешь, когда остановиться.
Тина заразительно расхохоталась, и Клэр помогла ей подняться. Почему это она должна заслуживать благосклонность пирата-головореза?
Глава 3
Всегда странно видеть чьего-то двойника, а Дэвид Колбэн был создан по образу и подобию своей матери: то же худощавое элегантное сложение, те же глаза, тонкий твердый рот, изысканная лепка головы, но бледная прозрачная кожа лица и глубоко сидящие темные глаза придавали ему болезненный невротический вид. Его реакция на присутствие Клэр за обеденным столом в этот первый вечер была странной: красивые дикие глаза охватили ее взглядом, и он погрузился почти в полное молчание, только края ноздрей у него побелели. Он не делал попытки вступить в беседу, только его мать своим вполне прозаическим поведением смягчала обстановку, придавая долгой трапезе более-менее нормальный вид.
Клэр запомнилась превосходная еда, сухое красное вино какого-то баснословного года выдержки, во всем же остальном она едва ориентировалась. Она исподтишка поглядывала на Дэвида Колбэна, сидевшего во главе стола, отмечая его причудливую красоту, но в ее жизни уже бывали странности.
Надя Колбэн оказалась на удивление неутомимой собеседницей, увлеченной ни к чему не обязывающей болтовней, но у Клэр было ощущение, что она делает это лишь ради сына. Она так по-матерински старалась, что Клэр стала опасаться, не трудновато ли выдерживать Дэвида Колбэна сколько-нибудь продолжительное время.
Шли дни, и Наде Колбэн удавалось поддерживать эту наружную безмятежность, нарочитость которой выдавали ее темные глаза. К концу второй недели Клэр могла бы по пальцам сосчитать, сколько раз Дэвид Колбэн заговаривал с ней. Он никогда при этом не смотрел на нее прямо, но однажды она застигла его врасплох.
Она возвращалась с пляжа с Тиной. Та бежала впереди, раскинув руки, словно птичка в полете. Веночек из диких цветов сбился у нее на сторону, она была удивительно хороша в своей младенческой невинности. Клэр подняла глаза и увидела его, стоявшего на веранде и обхватившего побелевшими пальцами поручни. Вихрь чувств, разгадать которые было нелегко, промчался по его лицу. Она увидела его темные глаза, как никогда выразительные, но тут он резко отвернулся и ушел в дом.
Это могло бы наложить мрачный отпечаток на хороший день, но этого не произошло. Остров был слишком прекрасен, она хорошо ела и спала, и Тина уже была ее постоянной очаровательной маленькой компаньонкой. Сию же минуту Тина припала к ней, не обратив внимания на эту маленькую сцену. Вот, задумалась Клэр, она приехала на остров, ожидая встретить трудного ребенка, а вместо этого проблемой стал ее отец. Все это несколько нервировало и действовало на нее каким-то нелепым образом, так что, размышляя об этом ночью, она неизменно проваливалась в глубокий сон без сновидений. Выглядело так, как будто она начала совершенно новую жизнь, не имея времени даже задуматься о старой.
В тот вечер Клэр тщательно переоделась к ужину. Надя Колбэн не допускала расхлябанности, хотя бы и на острове. Одеваясь, она подумала, не отпроситься ли у своей хозяйки и поужинать наедине с Тиной. Это дало бы ей возможность провести больше времени с ребенком, отдохнуть после ванны перед сном и, что еще более важно, избавило бы от ужина в натянутой обстановке со взвинченным хозяином дома.
Она провела щеткой по волосам, автоматически отметив их серебристость на фоне свежего золотистого загара: она позволяла себе лишь легкие солнечные ванны. Раздался вежливый стук в дверь, она чуть поколебалась, прежде чем открыть. Это была Надя Колбэн, в строгом шелковом платье с роскошным жемчужным колье, она слабо улыбалась.
— Боюсь, мы будем вдвоем сегодня, моя дорогая. У Дэвида очередная головная боль.
— Очень жаль, — ответила Клэр. Очередная из головных болей, подумала она сухо. Сколько же их он себе позволяет в неделю? Казалось, Дэвид Колбэн надежно упрятан в пелену непредсказуемых смен настроений под общим названием головных болей.
Надя Колбэн вошла в комнату, окинув взглядом царящий там полный порядок.
— Хочу воспользоваться минуткой и выразить благодарность за вашу деликатную ненавязчивую манеру держаться с моим сыном. Не думайте, что это я не заметила и не оценила. Я знаю, как это нелегко. И для вас, и для меня, но я-то хоть привыкла. Дэвид ужасно восприимчив к новым впечатлениям.
А мы все разве не восприимчивы, подумала Клэр обидчиво и спросила:
— А Тина? Вы удовлетворены ее успехами? — Ей было интересно, спросит ли Надя о Тине?
— Вы делаете чудеса с ребенком, — милостиво улыбнулась Надя. — Вы ей нравитесь, она вас уважает и, более того, слушается, чего я никогда не могла добиться. Я и в вас замечаю менее нервозности, моя дорогая.
Эти слова слегка задели Клэр.
— Неудивительно, — сказала она, — здесь так красиво. Прежде я не видела столько красоты и покоя.
— Мне нравится, моя дорогая, что вы не довольствуетесь поверхностными впечатлениями. Ну, если вы готовы, пойдемте. Мне нравится, как вы одеты, у вас превосходный вкус. Сэмми сказал, что он нам приготовил сегодня что-то необыкновенное. Я и правда видела, как принесли великолепного омара. Надеюсь, вино достаточно охладили, не то что прошлый раз.
