Утро: история любви - Игорь Дмитриев
Первый раз Оля в Австрийских Альпах и ей очень понравилось. Она посмотрела соревнования велогонщиц, болела за свою дорогую подружку. Девчонки выступили успешно, тренер остался ими доволен. Конечно, лучшей в команде была опять Кристинка, и ей тренер разрешил задержаться вместе с Олей еще на неделю. Подружка и раньше уже бывала в Австрии, поэтому стала для Олюшки гидом. Девчонки побывали на первоклассных альпийских курортах, и даже купались в знаменитом Ахенском озере. Им повезло, в тот год вода была теплая – 16 градусов. Побывали в Вене, где осмотрели дворцы Хофбург, Шенбрунн и Бельведер. Из Вены поехали в Зальцбург, чтобы полюбоваться самым древним замком в мире, знаменитым Хоэнзальцбургом.
Первый раз Оля в Австрийских Альпах
Девчонки отдохнули, загорели и счастливые вернулись домой, не забыв, конечно, привезти подарки и сувениры друзьям и родителям. Оля для Леши, кроме магнитика, привезла и красивую футболку с рисунком древнего замка. Из путешествия девчонки вернулись поздно вечером, и хоть Оле очень хотелось посмотреть, как отремонтировали кабинет, но не идти же в школу ночью! Зная, что ребята начинают работать чуть ли не в семь часов, решила прийти к ним, если не к восьми, так рано просто не встать, но уж не позже девяти. «Благими намерениями…», проспала девчонка аж до полдесятого, и то телефон разбудил, поэтому быстро позавтракав и сделав легкий макияж, побежала в школу. Она и себе не признавалась, что больше хотела видеть Лешу, чем кабинет.
В школе, как и всегда летним утром, было пустынно и тихо, даже охранник не сидел перед дверьми, а гулял по этажу. Оле еще пришлось минут пять стучаться в дверь, прежде чем он впустил. Вежливо поздоровалась, улыбнулась, и хотела подниматься в кабинет, но охранник остановил.
Подожди минуту, просили передать, – и протянул Оле ключи от кабинета.
Спасибо, а сами где, в актовом зале?
Кто? – не понял охранник.
Да… – она чуть не сказала Даня и Леша, но сообразила, что охранник может не знать, как парней зовут, на ходу исправилась. – Ребята маляры.
Маляры? Ах, да, мальчики, что ремонт делали! Они уже давно не работают, неделю точно. Твой кабинет доделали и ушли. Да и то еще несколько раз вечерами приходили, в твоем кабинете что-то рисовали. Я их спрашиваю, что, вам трех недель не хватило? А они мне…
Охранник, наверное, долго бы еще рассказывал о том, что сказал мальчикам, да что ответили, но у Оли зазвонил телефон. Она извинилась и поспешила от охранника уйти. Звонила Кристина, спрашивала о ребятах да про кабинет. Но что ответить подруге? Мальчишек в школе нет, уже не работают, кабинет не видела, только подходит. Оля открыла кабинет и ахнула. «Тиночка! Это… Это… Что-то необыкновенное! Да, пришлю фотку. Хорошо, до вечера». Солнечные лучи заливали кабинет, и он был похож на комнату музея – чистенький, свежий, стены покрашены в мягкие тона, а на задней – панно! Бой русских дружинников с татаро-монгольскими воинами. Рисунок выполнен по ее эскизу, Оля его наизусть помнила, сама ведь рисовала. Но и отличается чем-то. Но чем? Внимательно смотрит, ищет отличия. Понятно, воины немного по-другому расположены, но не это главное. В чем же отличие? Нет, никак не может почувствовать.
Оля не дилетант, она сама умеет рисовать, несколько лет занималась в студии, разбирается в живописи, любит ходить на выставки картин. Приезжая в какой-нибудь город на экскурсию, обязательно зайдет в картинную галерею или художественный музей. Даже в Москву ездила специально на выставки Айвазовского и Поленова. А уж про «Третьяковку» и «Пушкинский» и говорить нечего.
Для панно выбрала эпизод Куликовской битвы – атака Засадного полка. В галерее Глазунова видела похожую картину, но у того «Временное торжество татар», здесь победа дружины князя Дмитрия. Засадный полк врезается в татарское войско, и оно отступает – бежит. Конечно, картина адаптирована к школьникам – крови нет.
Загляделась на свой кабинет и даже сразу не заметила, что стояла на коврике, специально постеленном около двери. Вытерла ноги, все же с улицы, а полы недавно покрашены. Коврик… Такого коврика раньше не было, это она помнила точно. Старый сама случайно испачкала краской и выкинула, хотела принести новый. Значит, мальчишки свой коврик постелили – даже такую мелочь не упустили.
Оля прошла к своему столу и еще раз внимательно взглянула на панно. Кабинет светлый, солнечный свет падал на стену, и тут увидела главное отличие от эскиза – на панно, нарисованном Лешей и Даней, воины живые! Это то, что ей на эскизе никак не удавалось поймать. Прорисовывала аккуратно, но воины получались застывшие.
Нарисованная мальчиками битва ожила, воины стали сражаться. В самых смелых мечтах не могла Оля такое представить! Ее охватил восторг, но почти сразу же сердце сжалось печалью. Ведь мальчишки уже неделю как закончили работу и уехали, а она не узнала где Леша живет, и телефонами не обменялись. Спросила, когда только начали работать, но парень извинился, сказав, что номер не помнит, а телефоны в сумке лежат, руки в краске и достать не может. Но вроде и не очень его телефон нужен, раз в сумке лежит – все равно не ответит на звонок. Леша с утра и до вечера в школе, захочет увидеть – придет в школу. А сейчас, где его искать, милого дружка? Девчонка тяжело вздохнула.
«Интересно, а кто художник? Леша? Даня?» – задумалась Оля. При встрече спросила мальчишек – смеются, говорят, что вдвоем кисточку держали. Уже позже, почти год была знакома с Лешей, тот рассказал, что в школе ходил заниматься в художественную школу. Пять лет занимался, четыре в школе и год, когда в институте учился. После первого курса, как раз уже восемнадцать было, захотел стать художником. Бросил институт и уехал в деревню, где жил дед – настоящий художник, приятель из художественной школы адрес дал. Приехал в деревню, нашел деда. Тот посмотрел рисунки Лешины и взял его в ученики, сказав, что у него талант. Но на картины не проживешь, дед работал в райцентре оформителем в клубе. Брал заказы на всякие афиши, плакаты. Да еще огород – этим с Лешей и жили. Еще Леша в деревне плотничал, ремонтировал окна, двери, крыл крыши. Но за эту работу расплачивались продуктами – картошка, овощи, яблоки, мясо, если кто-нибудь скотину резал. Все свободное время рисовал, на сон оставлял пять – шесть часов. Никаких гулянок, хоть местные девки и звали его – красивый парень. Жил он у деда как монах, ничего лишнего. Но
