Шэрон Кендрик - Вкус желания
На следующий день Джессика работала во время ленча, чтобы вернуться домой пораньше. Затем она долго отмокала в ванне, вымыла голову. Под критическим взглядом Уиллоу перемерила около двадцати платьев, категорически забраковав слишком облегающие или слишком открытые. После этого Уиллоу сделала ей искусный макияж.
Когда стрелки часов показывали без пяти минут восемь, позвонили в дверь, и Уиллоу крикнула: «Я открою». Дрожащей рукой Джессика прыснула на себя духами, бросила последний взгляд в зеркало, сделала глубокий вдох и вышла.
В маленькой гостиной, возле старого дивана, стояли Уиллоу и Сальваторе. Он тут же устремил на нее взгляд прищуренных голубых глаз и, если Джессика не обманывала себя, остался доволен увиденным.
Сам Сальваторе в вечернем костюме был совершенно неотразим. Джессика вдруг с отчетливой ясностью осознала, как она, в сущности, далека от мира Сальваторе. «О боже, во что я ввязалась?» — растерянно подумала она.
— Здравствуй, Джессика, — подсказал ей мягкий голос Сальваторе.
— Здравствуйте... То есть здравствуй.
Ее голос упал до шепота, его почти не было слышно. Еще немного — и Джессикой овладеет самая настоящая паника. «Не суетись!» — отдала она мысленный приказ, стараясь взять себя в руки.
Взгляд Сальваторе вновь прошелся по ее фигуре с головы до пят.
— Тебя не узнать, — медленно произнес он.
— В самом деле? Ух! — воскликнула Джессика с облегчением и тут же поймала предупреждающий взгляд Уиллоу. — Благодарю, — уже сдержаннее сказала она и сняла с вешалки пальто.
Сальваторе был рад убедиться, что не ошибся. Она выбрала черное шелковое платье, скромное, но элегантное, и он признался себе, что одобряет ее выбор. Теперь Джессика заслуживала того, чтобы мужчина не только заметил ее в толпе, но и обернулся, глядя ей вслед. Ее густые блестящие волосы обрамляли тонкое лицо. И пусть, конечно, ей было далеко до тех женщин, с которыми Сальваторе обычно предпочитал встречаться, в целом Джессика оправдала его ожидания.
По крайней мере, теперь можно не сомневаться в том, что никто не будет шептаться, с чего ему взбрело выйти в свет с такой девушкой. К тому же, с удивлением понял Сальваторе, чём дольше он смотрел на Джессику, тем сложнее ему было отвести от нее взгляд. В этой новой Джессике было что-то неуловимое... Впрочем, может быть, все дело в ее удивительных серых глазах?
Он взял из ее рук пальто и глухим голосом произнес:
— Позволь мне.
Джессика выросла в мире, где мужчины редко бывали так галантны. Продевая руки в рукава, она подумала, как же все-таки обезоруживает даже такая мелочь, как подать женщине пальто.
— Машина ждет, — сказал Сальваторе. — Идем?
Уиллоу, которая до этой минуты была лишь молчаливым свидетелем происходящей сцены, ослепительно улыбнулась:
— До свидания, Сальваторе. Приятно было с вами познакомиться. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Желаю вам обоим приятно провести время.
Сальваторе поблагодарил Уиллоу, и они вышли. Тот же лимузин, который вчера отвез ее домой, ждал их у подъезда. Когда до машины оставалось несколько шагов, водитель распахнул перед ними дверцу. Джессика вдруг кое-что вспомнила:
— Вы сказали им, что приедете не один?
— Да, я предупредил.
— И... и что они вам ответили?
Сальваторе положил руку ей на талию и кивнул в сторону машины.
— Совершенно не важно, что ответили они, — мягко сказал он, когда лимузин плавно влился в поток машин.
Джессика кивнула и машинально положила ногу на ногу, не отдавая себе отчета в этом. Глазам Сальваторе предстала длинная стройная нога, затянутая в черный нейлон, и он сразу же заинтересовался вопросом, колготки ли это или чулки.
«Вполне возможно, ты это выяснишь сегодня сам», — раздался у него в голове ехидный внутренний голос. Сальваторе выругался про себя и чуть поерзал на сиденье, снова застигнутый врасплох неожиданно охватившим его желанием. На его счастье, зазвонил мобильный телефон, и с чувством, близким к облегчению, он ответил на звонок.
Джессика всю дорогу смотрела в окно, пока Сальваторе говорил с кем-то на итальянском, и этот разговор на незнакомом языке только усугубил ощущение странности происходящего. Чувство нереальности многократно усилилось, когда лимузин остановился перед большим зданием в Найтбридже.
— Какая красота! — воскликнула она, не в силах сдержать своего восхищенного изумления.
Сальваторе бросил на нее мимолетный взгляд:
— Это всего лишь дом.
Для него, возможно, это так и было, но для нее здание показалось настоящим дворцом, за вход в который с таких, как она, взималась плата.
— Еще один момент, Джессика, — прежде чем выйти из лимузина, сказал Сальваторе. — Пожалуйста, не забывай, что сегодня я для тебя никакой не «сэр», и обращайся ко мне на «ты». Так будет гораздо правдоподобнее.
— Постараюсь не забыть, — кивнула она.
Зайдя внутрь, Джессика пыталась не глазеть по сторонам, словно подобная роскошь была ей привычна.
Стоило им переступить порог, как к ним навстречу поспешил один из служащих. Он принял пальто у Джессики и удалился. Почти сразу перед ними возник еще один человек из персонала и проводил их в комнату, где уже собрались гости. От ярких женских платьев и драгоценностей на обнаженных шеях и в ушах рябило в глазах. Джессика мгновенно почувствовала себя серой вороной среди этой стайки разноцветных колибри. Имена и лица людей, которых ей представляли, превратились для нее в одно большое размытое пятно. Главное, и это постаралась запомнить Джессика, хозяев дома звали Гас и Эми. Были здесь и две женщины — Сюзи и Клэр. Их спутников звали Стив и Джереми, но ни одна из женщин почти не уделяла им внимания.
То, что Сальваторе не преувеличивал, говоря о том, что на этом ужине его хотят лишить статуса холостяка, стало ясно сразу, как только рыжеволосая Сюзи остановилась прямо перед ним.
— Привет, Сальваторе, — пропела она. — Помнишь меня? В первый раз мы встретились с тобой в Монте-Карло, и я сказала тебе, что хотела бы побывать на Сицилии.
Джессика приложила все силы к тому, чтобы принять скучающий вид, хотя и навострила ушки — она хотела услышать ответ Сальваторе. Несмотря на все ее усилия, сделать ей этого так и не удалось.
— Шампанское? — предложил Гас, протягивая Джессике бокал с бледно-розовой пенящейся жидкостью. — Весьма недурно на вкус.
— Благодарю, — сказала Джессика и с улыбкой пригубила дорогое шампанское, словно всегда пила только такое.
Между ней и Гасом тут же завязался разговор. Его на вид заурядная внешность оказалась весьма обманчивой. Гас Сомервилль занимал очень высокое положение в лондонском Сити. Впрочем, вряд ли стоило этому удивляться — кем мог еще быть хозяин такого роскошного дома?
