Кристи Келли - Каждый раз, целуя…
— Дженнет. — Он сделал паузу, собираясь с духом. — Я…
— Блэкберн, где ты, черт возьми?
— Проклятие! — выругался Мэтью. — Жди меня внизу, Сомертон!
— Тебе не кажется, что он выбрал самое неподходящее время? — слегка улыбнулась Дженнет.
— Совершенно неподходящее. — Момент для признания в любви был упущен, и Мэтью, натянув брюки, взял свою льняную рубашку. — Чертовски неподходящее.
— А что делать мне?
— Оставаться здесь. Я выпровожу его из дома. — Надев сюртук, Мэтью направился к двери, но оглянулся, и у него снова сжалось сердце. С ниспадающими на грудь волосами и со слезами на щеках она была похожа на несчастную девочку. Ему хотелось вернуться и утешать ее, а не разговаривать с Сомертоном.
Ещё раз выругавшись, Мэтью открыл дверь и зашагал вниз по лестнице, но, войдя в гостиную, обнаружил, что комната пуста.
— Ты где, черт тебя побери? — недовольно окликнул приятеля Мэтью.
— В какой-то грязной, пыльной комнате без света и без стола.
Мэтью пошел по коридору в кабинет. В это утро он не позаботился открыть тяжелые бархатные шторы, поэтому сделал это теперь.
— Слава Богу. Ужасное место, — заметил Сомертон.
— Зачем ты здесь?
— Честно говоря, у меня есть кое-что для тебя. — Он протянул Мэтью большой конверт. — Похоже, мы оба поднимаемся к вершине великосветского общества.
— Почему? — Мэтью рассматривал приглашение на костюмированный бал, который маркиз Энкрофт устраивал у себя дома следующим вечером.
— Уверен, он слышал о том, как мы спасли леди Дженнет от самого прискорбного события.
— Несомненно. — Если Селби и не рассказал Энкрофту, то Дженнет, скорее всего, рассказала.
— Ты пойдешь?
Так как Энкрофт был близким другом семейства Селби, то, возможно, это был бы подходящий момент объявить о помолвке. Если бы только удалось выпроводить Сомертона из дома, чтобы получить возможность спокойно сделать Дженнет предложение.
— Непременно пойду.
Налив себе бокал портвейна, Сомертон вальяжно опустился в кресло с потрескавшейся кожаной обивкой с таким видом, будто в ближайшее время не намеревался уходить.
— Итак, ты уже собрался с силами, чтобы спросить ее?
— Я не видел ее после возвращения в Лондон, — солгал Мэтью.
— Что ж, я совершенно уверен, что она будет на балу у Энкрофта, так что поговори с ней там.
Мэтью обвел взглядом комнату, размышляя, что он может предложить Дженнет. Ни имени, ни состояния, ни даже приличного дома, в котором можно жить, у него не было. Правда, он обладал титулом, делающим ее графиней, но это, по-видимому, все.
— Ты уже решил, как объявишь об этом ее брату? — поинтересовался Сомертон.
— Нет. Парень угрожал обратиться в суд и аннулировать завещание бабушки, если она выйдет за меня замуж.
— Будь он проклят! — Осушив бокал, Сомертон со стуком поставил его на стол. — Я поговорю с ним.
— Нет.
— Я знаю его лучше, чем ты. — Сомертон барабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Я могу убедить его, что ты любишь девушку, а не ее деньги.
— В этом деле мне не нужна твоя помощь, — резко бросил Мэтью, ощутив приступ негодования.
— Разумеется, нет, — пожал плечами Сомертон и, встав, кивком попрощался. — Теперь я должен идти.
Слава Богу.
— Всего хорошего, Сомертон.
Мэтью проводил Сомертона по коридору до двери и, как только тяжелая деревянная дверь закрылась за ним, бросился наверх, к Дженнет, но, войдя в комнату, помрачнел.
— Дженнет?
В ответ ни звука. Ее одежды не было, и ее сладостный аромат тоже исчез. Сев на край кровати, Мэтью увидел записку.
«Уже становится поздно, и мама начнет тревожиться обо мне. Спасибо, что поговорил со мной. Твои слова стали для меня огромным утешением. Я не успела сказать, что нашла тебе невесту. Она достаточно взрослая, чтобы не требовалось согласие ее родителей, и для нее твоя репутация не имеет значения. На маскараде у Николаса она будет в костюме Афродиты. Пожалуйста, приходи, чтобы я могла познакомить вас.
Твоя Дженнет».
Дженнет нашла ему невесту? Мэтью разорвал записку на клочки и швырнул их в догорающие угли камина. Проклятие! После всего, что было между ними, она все еще хочет, чтобы он женился на другой женщине.
Ну, нет, ничего не выйдет. Он отправится в дом ее матери и добьется, чтобы Дженнет вышла за него замуж. Неужели Дженнет не понимает, что они не предпринимали никаких мер предосторожности? Возможно, в этот момент она уже носит в себе его ребенка.
Пригладив волосы, надев пальто и шляпу, Мэтью сошел вниз по растрескавшимся мраморным ступенькам, тщательно избегая самых разбитых, и отправился к дому на Брутон-стрит, в гневе не замечая пронизывающего ветра.
Постучав в парадную дверь, Мэтью ожидал появления дворецкого или лакея, и дверь наконец слегка открылась.
— Чем могу быть полезен, сэр?
Мэтью подал дворецкому визитную карточку и ждал.
— Да, милорд?
— Я здесь, чтобы увидеться с леди Дженнет.
— Сожалею, милорд. — Дворецкий нахмурил пушистые белые брови. — Леди Дженнет нет дома.
— Где она? — потребовал ответа Мэтью.
— У меня не то положение, чтобы спрашивать ее, — ответил дворецкий.
— Где она?
— В чем дело, Грантем? — спросила за дверью леди Селби.
— Леди Селби, я должен поговорить с вашей дочерью.
— Откройте, Грантем, — распорядилась леди Селби. Дверь полностью открылась, и перед Мэтью предстала леди Селби, которая, положив руки на бедра, смотрела на него. — Лорд Блэкберн, моей дочери нет дома. Но она сказала, что если вы придете, я должна передать вам, что она не будет разговаривать с вами до завтрашнего бала.
Мэтью стоял и молча смотрел на нее. Дженнет не хочет даже разговаривать с ним? Возможно, она на самом деле нашла ему невесту и это способ избавиться от него. В конце концов, он, как и Джон, всего лишь охотник за состоянием.
Глава 22
— По-моему, это самый неудобный костюм из всех, какие я когда-либо надевала, — пожаловалась Дженнет своей горничной.
— Да, мадам. Это из-за морской раковины, — отозвалась Молли, делая последний стежок, чтобы прикрепить морскую раковину к платью.
Афродита, выходящая из моря, возможно, не самая лучшая идея для бала-маскарада.
— И как мне сидеть в этом? — со смехом спросила Дженнет.
— Очень осторожно, — тоже усмехнувшись, ответила Молли. — А иначе все оторвется.
— Нет, я буду весь вечер стоять. Хм… о том, чтобы танцевать, тоже не может быть и речи.
— Но видеть вы, по крайней мере, можете? — спросила Молли, завязав Дженнет маску с торчащими из нее по бокам белыми перышками.
