Развод. Игра на выживание (СИ) - Лина Коваль

— Почему?! — запрокидываю голову назад.

Сознание уплывает, но это не мешает мне разразиться тихим хохотом после того, как слышу хриплое ворчание: — Для «первой леди» я, пожалуй, грубоват…

Эпилог. Богдан

Тринадцать лет спустя.

— Папа, я есть хочу, — заявляет мне Соня деловито. — Вы с мамой совсем заработались. Машка в Москве. Ванька в универе своём пропадает. А я?!

— А ты поедешь со мной сейчас ужинать, — пытаюсь разлепить глаза, которые от долгой работы слезятся.

— Я? — взвизгивает моя младшая дочь. — Одна? С тобой? Папуля, ты такой крутой.

В нашем доме уже давно работает домработница, но как раз сегодня у неё выходной, а у Яны важное мероприятие.

— Поужинаем, а потом за мамой заедем. У неё сегодня приём в администрации.

— Кайф, пап, — улыбается Сонька пританцовывая. — Чур, ресторан я выбираю.

— «Кайф»? — хмурюсь. — Что это за слово такое?

— Ну, это значит «просто замечательно», папуль.

— Так может… так и говорить: «Просто замечательно»? — недоумённо спрашиваю.

— Какой ты у нас скучный, пап, — качает головой дочь.

Усмехаюсь и выключаю рабочий ноутбук.

— Да уж, куда мне до весёлого? Собирайся давай.

Несмотря на вечерние пробки и обрушившийся на город снегопад, довольно оперативно доезжаем до ресторана и впервые ужинаем с младшей дочерью вдвоём.

Сонька вертит головой по сторонам, безостановочно болтает и постоянно хихикает. Удивительно, но это заставляет меня немного расслабиться и забыть о работе.

— Расскажи пап, как вы с мамой познакомились? — спрашивает дочь, помешивая трубочкой молочный коктейль.

Это её любимая история с детства. Может слушать до посинения и никогда не надоедает.

— В школе познакомились, — улыбаюсь. — В первый раз увидел её и влюбился.

— Раз и навсегда? — мечтательно произносит дочь.

— Именно так, — киваю.

— А какая мамочка была?

— Красивая, — пожимаю плечами. — Такая же, как и сейчас, только менее серьёзная.

— И вы никогда-никогда не ругались?! — прищуривается хитрюга.

— Ну почему, ругались бывало.

Дочь лукаво на меня поглядывает, опускает глаза в тарелку и наматывает спагетти на вилку.

— А Машка говорила, что вы даже развестись хотели…

Усмехаюсь.

— Много болтает Машка твоя. Как она, кстати?

— Сегодня созванивались. Говорит, рожать боится.

Покачиваю головой и чувствую внутри противную сентиментальную щекотку, как и всегда при упоминании о том, что наша старшая дочь скоро станет мамой. Охренеть!

Первое время мы с Яной были шокированы. Мне почти сорок пять, жене — сорок три.

Разве мы похожи на бабушку с дедушкой?!

Это надо было принять!

Потом вспомнили себя в начале семейной жизни. Когда Машка родилась, Яне было всего двадцать. Это даже на три года меньше, чем нашей дочери сейчас.

Эх…

После школы Маша уехала учиться в Москву. Поступила в МГУ на исторический факультет. Сама, без нашей помощи. Мы со своей стороны помогли. Купили квартиру недалеко от университета и поддерживали финансово.

Там же наша дочка и познакомилась с Кириллом, своим будущим мужем. Начали жить вместе. Потом женились. Парень вроде смышлёный, всё у них сложится, надеюсь.

Но внук…

В голове не укладывается.

Я же Машку на плечах таскал. Вот, по ощущениям буквально лет пять назад это было. А жизнь вжу-ух и пролетела.

А сколько ещё впереди?!

— А хочешь, я тебе секрет расскажу? — шепчет Сонька, перегибаясь через стол.

Озорная, светленькая, с ямочками на щёчках — полнейшая Янкина копия. Снимаю очки в тонкой оправе и накрываю хрупкую ладонь своей.

— Рассказывай.

— Ванька-то у нас влюбился.

Закатываю глаза шутливо. Пора бы уже.

Двадцать лет, а серьёзных отношений пока не было. Есть у меня подозрения, что всё дело в безответной любви, но пацан у нас — кремень.

Ничего не рассказывает, как бы мы ни старались. Слова не вытянешь. Яна смеётся и намекает — это у него в меня.

— Ты что, подглядывала за братом, егоза? — усмехаюсь.

— Больно надо, — хмыкает Сонька. — Я у него рисунки нашла, — снова наклоняется. — Много.

— И что там? — постукиваю пальцами по скатерти и начинаю переживать как бы моя тринадцатилетняя дочь ни отыскала у брата какую-нибудь похабщину.

— Там девушка… красивая… Мия зовут. Он подписывает.

— Ясно, — вздыхаю с облегчением. — Сам разберётся. Ты поела, ребёнок?

— Да.

— Тогда поехали за мамой.

Выйдя из ресторана, заставляю Соньку натянуть на голову шапку, а потом уговариваю добраться прогулочным шагом до здания администрации.

Как я отношусь к тому, что моя любимая жена теперь градоначальник?!

По официальной версии, отлично.

Я действительно все эти годы старался поддерживать все её начинания, какими бы сумасшедшими они ни были.

Куда только моё чудо не влезало… Яна по обмену опытом летала в Америку, участвовала в различных федеральных программах по развитию семей, получала гранты и входила в состав координационного совета в аппарате управления при губернаторе.

Её энергии и неиссякаемому оптимизму можно поразиться, потому что при всём этом Яна Соболева всегда оставалась моей женой и находила время для нас, своей семьи.

Новая должность — всего лишь этап на пути к следующим целям.

Единственный момент, с которым мне сложно свыкнуться — это постоянное полоскание персоны моей супруги в околосветских кругах, потому что желание бить морду за неё с течением времени не поубавилось.

Как оказалось, оно только растёт.

В последний раз это случилось две недели назад, когда один из моих старых приятелей подошёл ко мне с просьбой пообщаться с супругой на предмет согласования малоэтажной застройки на окраине города, а затем опустился до критики Янкиных нововведений и позволил себе оскорбительные высказывания в её адрес.

Пришлось объяснять.

С тех пор посещать ответственные мероприятия вместе с женой, мне было строго-настрого ей же и запрещено.

— Одно дело — отстаивать свою точку зрения, — сказала она. — Но бить электорат — перебор, Соболев.

Скинув пальто и оставив дочь внизу, прохожу на второй этаж.

— Богдан Анатольевич, — кивает мне парень в модном костюме, что-то вроде Янкиного секретаря.

— Яна Альбертовна ещё принимает гостей? — спрашиваю вежливо.

— Нет, она должны быть у себя.

Киваю и прохожу до конца просторного коридора, далее мимо приёмной и постучавшись, приоткрываю тяжёлую дверь.

— Привет, — произношу громко, наблюдая, как Яна поднимается из-за стола.

— Богдан, — улыбается. — А ты как здесь?!

— Пришёл проверить, — усмехаюсь, приближаясь и обнимая за талию.

— Проверить? — хмурится.

— Шучу. Мы с Сонькой, она внизу ждёт.

Яна тяжело вздыхает и укладывает голову мне на плечо.

Моя сильная, деловая девочка!

Не удержавшись, тянусь к светлым волосам, чтобы выдернуть из них едва заметные шпильки и намеренно испортить строгую причёску.

Полураздетая, босая и с распущенными волосами— такая Яна мне всегда нравилась больше. Правда, с течением времени застать её в подобном виде,