Джан Макдэниел - Вернуться навсегда

— У тебя нет никаких обязательств по закону.

— Я не о законе говорю. Хочу поступать по совести.

— Если ты действительно этого хочешь, то останешься поблизости. Ты нужен Уиллу. Он каждый день о тебе спрашивает. Говорит, хочет с тобой что-то обсудить, чем со мной не может поделиться.

Мэтт отпустил ее, лицо стало мрачным. Он должен ей сказать.

— Твой отец пытается забрать у тебя сына, Сьерра.

— Что?

— Когда они были в Нью-Йорке, он сказал Уиллу, что тот может жить у него, даже если ты останешься на ранчо. Уилл боится, что вас разлучат, и старик взял с него обещание ничего тебе не говорить.

— Ты знал и молчал?

— Это было в тот вечер, когда с ним случился инфаркт. Уилл страшно расстроился, и Лиэнн не смогла выпытать у него, в чем дело. А он боялся, что стал причиной трагедии, и в душе желал, чтобы с ним что-нибудь случилось такое, что помешало бы вашей разлуке. В тот момент мне не хотелось волновать тебя еще и по этому поводу. Потом ты ведь всегда принимала сторону отца. Я даже удивлен, что ты мне веришь.

Она уперлась руками в бедра.

— Ты и про мать знал. Не понимаю, откуда, но я же чувствовала, когда тебе рассказывала: ты уже знал, что услышишь.

— Когда ты была маленькой, она приезжала, пыталась с тобой увидеться. Сэм мне рассказывал несколько дней назад. Вот тогда я впервые подумал, что она, возможно, жива.

— Ты знал такие важные вещи и предпочел мне не говорить?

— Не видел смысла давать тебе ложную надежду. Кроме того, я ничего больше и не знал. Мне казалось, лучше тебя не травмировать.

Она взглянула на него сверкающими от гнева глазами.

— Ну так ты не меньший лжец, чем я, черт побери! Мы достойная парочка, верно? Уходи, Мэтт. Уезжай как можно дальше. Можешь посылать сколько хочешь денег, я все равно отправлю их назад. Мы с Уиллом ничего от тебя не примем.

Он долго укоризненно смотрел на нее. Ему хотелось снова прижать ее к себе, извиниться. Но какой в этом смысл?

Мэтт повернулся и вышел в темную, холодную ночь. В небе мелькнула падающая звезда. Он остановился и поднял голову, недоверчиво уставившись вверх. Все было тихо, как будто внезапный яркий небесный свет и не возникал. Уже в третий раз…

— Мам?

Слово сорвалось с его губ. Глаза жгло. Он потерял всех, кто в него верил. Природа устроила достойный фейерверк в честь его старого друга, подумал он. И снял шляпу.

— Прощай, Сэм, — сказал Мэтт, обращаясь к молчаливой ночи.

Он порылся в бардачке в поисках пачки сигарет, которую туда припрятал, закурил и поехал к дому Лиэнн. Ему казалось, внутри все онемело. Хоть и знал, что Сэм умер или скоро умрет, он никогда еще так не чувствовал его влияния. Человек, живущий в соответствии со своими принципами, сохраняет свою сущность и достоинство, которое не отнять никому. Сэм всегда будет с ним, и Мэтт собирался держаться за него всю оставшуюся жизнь.

Когда наконец он подъехал к дому Лиэнн, то почти позабыл о семейном сборище и вспомнил, лишь увидав несколько машин у дома. Среди них находился белый «кадиллак» последней модели. Интересно, кому из родственников он принадлежит?

Он посидел в машине, раздумывая, не стоит ли поездить вокруг, пока все не разъедутся. Потом вспомнил Сэма и его совет не пытаться убежать от прошлого. Можно начать сегодня. Кроме того, ему не хотелось огорчать Лиэнн.

Когда Мэтт поднялся на крыльцо, из дома, как чертик из табакерки, выскочила его сестра и толкнула его назад, упершись ладонью в грудь.

— Какого?.. — пробормотал он, когда она захлопнула дверь. — Здесь холодно, Лиэнн.

Она как-то странно взглянула на него.

— Впервые слышу, что ты жалуешься на холод.

— Все там? Впусти меня. Я и вправду хочу их видеть.

— Подожди, Мэтт, послушай меня. — Она загораживала дверь спиной. — Все получилось не совсем так, как мы хотели. Гейдж никогда толком не понимал, что происходило, — бормотала она. — Он не хотел ничего плохого.

— Что случилось?

— Отец в доме. — Лиэнн отступила в сторону. Мэтт недовольно взглянул на дверь, потом на нее. — Гейдж знал, где он, и позвонил. Хотел сделать нам сюрприз.

Мэтт мрачно взглянул на нее. Первым его желанием было повернуться и уйти, как бывало каждый раз, когда он замечал у дома машину отца. Но какая-то сила заставила его руку лечь на ручку двери. Может, это был Сэм?.. И он распахнул дверь.

Отец сидел за обеденным столом Лиэнн. Мэтт сам не знал, чему больше поразился, — тому, что снова видит его, или тому, как он был одет — модный костюм и куча золотых украшений на пальцах, запястье и шее. Брюхо отца украшала золотая ременная пряжка величиной с Техас. На губах играла та же усмешка, которую Мэтт так хорошо помнил, но сегодня она не произвела на него прежнего впечатления.

Казалось, в комнате все затаили дыхание. Мэтт бросил быстрый взгляд в угол, где стояли Гейдж и Дарси, мало напоминавшие тех детей, с которыми он вместе вырос. За ними толпились совсем незнакомые люди — их семьи, судя по всему.

Он улыбнулся брату и сестре:

— Вы неплохо смотритесь вдвоем.

Дарси, ставшая более строгой и изящной, чем раньше, первой бросилась к нему и обняла, смеясь и плача одновременно. Мэтт повернулся к младшему брату, протянул ему руку для пожатия, потом пробормотал: «А, черт!» — и притянул его к себе.

Все вдруг сразу заговорили. Гейдж представил свою подружку, приехавшую с ним из Остина, где он работал клоуном на кабельном телевидении. Дарси привезла с собой своего мужа-архитектора, с которым познакомилась, когда училась в аспирантуре, и троих детей — трехгодовалых мальчиков-близнецов и десятимесячную дочку.

Лестер Роллинз молча сидел у стола и потягивал пиво. Мэтт понимал, что придется с ним заговорить, но торопиться не собирался и пока огляделся.

— А где же Дилан? — спросил он.

Лиэнн пожала плечами:

— Он так и не перезвонил.

Мэтт заметил, как на лицо отца набежала тень, и понял, почему старик приехал. Он не изменился. Ничего не изменилось. И не изменится. Но Мэтт стал другим. Ему уже было почти безразлично, что думает его отец.

— Ладно, не будем ждать и сядем за стол, — предложил Гейдж. — Умираю с голоду.

Гейдж и Дарси привезли еду. Вместе с тем, что приготовила Лиэнн, стол получился обильным. Только сев за стол, Мэтт понял, насколько проголодался. Он подумал, не напиться ли сегодня, но ему не хотелось таким образом пятнать память о Сэме. Да и приятное сегодняшнее забытье назавтра плавно перерастет в страшное похмелье.

Гейдж оттащил его в сторону.

— Мэтт, ты извини, — сказал он. — Я не знал, что тебе неприятно присутствие отца. Он живет в небольшом городе на другой стороне озера Трэвис. Увидел меня по телевизору и начал время от времени заходить.