Кэтрин Крилл - Техасская свадьба
Они оба знали, что она на самом деле так не думает.
— Отправляться? Черта с два, моя дорогая! Ты меня заарканила и поставила клеймо. Так что теперь все. До конца жизни вместе.
— Я рада, что ты понял. — Потом, став серьезной, она взмолилась: — Ты больше не станешь лезть на рожон, да, Рэнд? Ты, похоже, готов на все?
— Я сделаю то, что должен сделать, — сказал он.
Она невольно вздрогнула и схватила Рэнда за здоровую руку.
— Пожалуйста, будь осторожен.
— Я буду осторожным, насколько сумею.
— Я могу не волноваться за тебя?
— Можешь.
Медленная улыбка разлилась по лицу Рэнда. Клэр разомлела.
— В последние шесть лет я никогда об этом не думал. Но теперь, когда я знаю, что ты меня любишь, у меня есть причины беречь себя, думать о своей безопасности.
— Но в последнее время у тебя это не слишком здорово получалось, — съязвила она, бросив на перевязанное плечо многозначительный взгляд.
— Но я все еще живой.
Выражение его глаз и тон, которым он говорил, вызвали у нее желание броситься ему на грудь, попросить обнять ее. Но она подавила этот порыв, встала, наклонилась и легонько коснулась губами его лба, намереваясь идти вниз принять ванну. Но у Рэнда были другие планы.
— Не уходи! — потребовал он и нежно, но твердо потянул ее за запястье.
— Ты не думаешь, что на сегодня тебе хватило волнений? — насмешливо спросила она, пытаясь скрыть истому, охватившую ее тело.
— Нет. — Он потянул ее к себе.
Она не смогла увернуться.
Ни на минуту не забывая о его ране, она помогла ему раздеться, потом нырнула под одеяло и довела его до безумия своими поцелуями. В первый раз Клэр сама смело ласкала его мускулистое тело, пока он не застонал и не потянул ее на себя, обуреваемый нетерпением. Она улыбнулась как победительница, страстно и с удовольствием отдавая ему себя. На этот раз победа была слаще, чем когда-то: это была их совместная победа.
Внизу тем временем разыгрывалась другая романтическая сцена.
Преподобный Мюллер снова заехал в Глориету. Сердце Сэди радостно подпрыгнуло, когда она увидела знакомую коляску. Тепло улыбаясь, она заверила его, что Джейк Паркер быстро поправляется, и повела гостя на крыльцо. Она села в кресло-качалку.
— Я кое-что хочу вам сказать, моя дорогая Сэди, — начал преподобный, опускаясь рядом с ней. Его лицо было как никогда торжественным, как, впрочем, и все в его поведении, отчего у Сэди зашевелились в душе дурные предчувствия.
— А что именно?
— Сегодня я получил письмо. Мне сообщили, что умер мой старый друг.
— О, Томас, мне очень жаль.
— Да, мне тоже. Франклин неважно себя чувствовал уже давно, и известие о его смерти меня не удивило. Несколько последних лет он служил пастором в конгрегации Эль-Пасо. — Он помолчал, посмотрел в сторону, а потом объявил: — Я должен поехать и выразить соболезнование его семье.
— И вы уедете надолго? — Мысль о разлуке, даже краткой, опечалила хорошенькую вдовушку.
— Но я больше не вернусь в Пармали.
— Не вернетесь? — ошарашенная известием, как эхо повторила она и в следующую секунду почувствовала, как весь мир вокруг нее рушится. Краска отхлынула от лица. Она побледнела.
— Нет-нет, любовь моя, это не то, что вы подумали, — сказал Томас, и его собственное сердце заныло при виде ее отчаяния. Он встал и положил руки ей на плечи. — Мне предложили место Франклина. Там церковь гораздо больше, чем здесь. Должен признаться, я надеялся ехать дальше на запад, прежде чем…
— Так вы уезжаете, — прошептала потрясенная Сэди, все еще не в силах осмыслить ужасную новость. Возможно ли подобное: она так близко подошла к счастью, и вот все рухнуло! Неужели до конца жизни ей предстоит платить за прежние грехи? «Лидия Кэссиди и другие дамы оказались правы», — подумала Сэди, покоряясь безжалостной судьбе. От прошлого никуда не убежишь.
— Да, я уезжаю, — сказал Томас, — но только если вы поедете со мной.
Она посмотрела на него, глаза ее округлились, он взял ее дрожащие руки в свои сильные ладони и улыбнулся.
— Я понимаю, как это внезапно, мы собирались немного подождать, но мне невыносима сама мысль, что придеся жить без вас. — Он вздохнул и покачал головой. — Я боюсь, вы находите мое решение слишком стремительным, я собирался остаться в Пармали хотя бы года на два, и я не сомневался, что время будет работать на нас, гонения кончатся, вас будут искренне обожать. Но если мы уедем сейчас, то некоторые недоброжелательные люди станут говорить, что мы сбежали.
— Да, пожалуй, — пробормотал она. «Но какое это имеет значение?» — подумала она про себя, и ее охватила невероятная радость. Хороший, добрый человек любит ее и хочет взять в жены. Вместе они начнут все сначала. Эль-Пасо очень далеко от Пармали.
— Я бы предпочел думать, что мои молитвы услышаны, — довольно заметил он. — Что ж, неисповедимы пути Господни, — с облегчением вздохнул преподобный Мюллер. — Будем уповать на Всевышнего.
— А Хармони?
— Она поедет с нами. — Томас улыбнулся, глаза его светились радостью. — Может, дорогая Сэди, другие мужчины не хотели бы брать с собой ребенка на медовый месяц, но не я. — Он нежно коснулся ее подбородка. — Только я надеюсь, ты все же окажешь мне честь, и каждую ночь мы сможем спать вместе, без нее. — Он с удовольствием наблюдал, как розовеют ее щеки от этого жесткого «условия».
— О, Томас! А что… что я скажу Клэр? С моей стороны нехорошо оставить ее так внезапно.
— Я уверен, она с радостью тебя поздравит. Она замечательная молодая женщина. И видит гораздо больше, чем ты думаешь.
— Это все наяву? — прошептала Сэди, положив руки ему на грудь. Ее опаловые глаза светились мягко и с обожанием. — Может быть, надо, чтобы меня кто-то ущипнул, и я бы точно знала, что не сплю?
— Я бы придумал кое-что другое, что показалось бы тебе более убедительным. — Он прижал ее к себе и обнял так страстно, что она удивилась и обрадовалась.
— Прямо сейчас? — Сэди задохнулась, виновато покраснела, быстро и испуганно озираясь. С улыбкой она подняла лицо, его губы радостно встретили ее губы.
Он поцеловал ее страстном поцелуем, о котором они оба мечтали, как и о дне, когда все доведут до конца… Они стояли обнявшись, когда Хармони с Волком взбежали на крыльцо.
— Мама, а почему ты целуешься с преподобным Мюллером?
Чувство вины охватило Сэди, ее щеки заалели. Она хотела высвободиться из объятий Томаса, но он не отпускал. Она смущенно посмотрела на дочь. Томас ничуть не смутился. Он наклонился к девочке и, подняв ее на руки, высоко подкинул вверх.
— Потому что мы с твоей мамой, Хармони, собираемся пожениться. Вот что это значит. Понимаешь?
