Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна

Эти  мысли настолько занимали меня, что сну в голове просто не хватило места.  Пришлось, пошатываясь, подняться и вскоре обнаружить, что дверь в комнату Наставника заперта, а он, судя по всему, дрыхнет без задних ног.  Ничего удивительного, я очнулась часа в четыре утра, если он и после сидел рядом,  то проснется нескоро.

Придется завтракать в одиночестве.  От мыслей о завтраке меня начало мутить, желудок свернулся в клубок и жалобно заныл. Понятно. Завтрак мне не светит. Может, что-нибудь приготовить для него? Думаю, это достойная плата за вовремя подставленный тазик.  Он проснется, а тут кофе и блинчики.  Не знаю,  при помощи какого переключателя во мне активировался режим «Любящая жена», но я воспаряла духом и потопала изучать содержимое холодильника на предмет яиц и молока. Было бы неплохо найти на этой гигантской кухне ящик с мукой.  Кухню в коттедже отгрохали действительно впечатляющую: огромная, совмещенная со столовой. Все поверхности вычищены до блеска.  В отделенной стойкой зоне стояли плита, холодильник и даже посудомоечная машина.  Но, как оказалось, никаких запасов провизии не было. Все ящики абсолютно пусты. Ну, если не считать помятой бутылки с кефиром,  половины батона и здоровенного куска докторской колбасы.  Класс. Этим нам предлагает Ассоциация питаться еще два дня? Не пойдет.

Как вы думаете, со сколько работает магазин в деревне? Ничего подобного, никаких круглосуточных супермаркетов, никаких «стекляшек», обычная железная ерунда, похожая то ли на будку, то ли на старый железнодорожный вагон с надписью на табличке «Магазин работает с 10 до 17. ИП Звездочкин Я.К.».  Кутаясь в найденную на вешалке куртку, больше подходящую для прохладного лета, чем для ноября месяца, я направилась восвояси.  И дабы хоть как-то исправить свое настроение начала разглядывать местных жителей. Они вышли на улицу, чтобы поприветствовать разыгравшееся солнце.  Разумеется, это не касалось людей из-за высоких заборов. Немногие из них, кто все еще жил в деревне осенью, с сонными лицами садились в свои дорогие машины  и с громким гулом отчаливали на работу. Бабушки в потрепанных от времени пальто провожали их неодобрительными взглядами.  Ездят, с самого утра гудят, воняют выхлопными газами. Цветы точно завяли из-за них, а не потому что на дворе начало ноября.

Возмущенное мяу отвлекло меня от наблюдений. Этот рыжий потрепанный кот определенно научился укоризненному взгляду у бабушек.  Мяу.

- Привет, есть хочешь? – не знаю, понял ли он меня, но подошел ближе, сел напротив и еще раз выдал свое мяу.  – Ну пошли, у меня в холодильнике как раз есть полкило отменной колбасы.

- Он не любит колбасу, зато очень любит попрошайничать.

Я подняла глаза и нос к носу столкнулась  с до боли знакомым мне лицом.  Волосы грязные, примяты с одной стороны. С другой небрежно торчат. Как спала, так и пошла.  Покрасневшее лицо. Выглядит лучше, чем вчера, когда мы вытаскивали ее с того света. Ольга Михалкович собственной персоной. Ой, ну и достанется же мне от Наставника. Сталкиваться вот так с Объектом – грубейшее нарушение правил. Но если задуматься,  нарушения  -  моя специализация.  Я сама сплошное нарушение. Начиная от моего появления, заканчивая первой миссией, случившейся на год раньше положенного.  В любом случае, посмотреть на неё и в панике сбежать – не вариант. Тем временем кот, завидев знакомое лицо, подбежал к женщине и, цепляясь за старое изъеденное молью пальто, забрался на плечо.

-  Я не знала, извините, - тут мне пришла в голову нелепая мысль, - вы не подскажете, где здесь можно купить молока, яиц и муки? Магазин закрыт, а кушать хочется.

-  Идем со мной,  -  взгляд её  бледных глаз с тяжелыми веками, одно из которых венчала некрасивая родинка,  отдавал легким снисхождением.  Да, по ее мнению, я – городская девчонка, зачем-то завалившаяся в деревню. Дитя супермаркетов, шумных станций метро и ресторанов быстрого питания.  Такие как я давно сказали «да» пластиковому миру комфорта и безграничных возможностей, навсегда отказавшись от терпкого цветочного аромата настоящей жизни.

Она несколько секунд внимательно на меня смотрела, после чего побрела в сторону магазина. Я молча потопала следом и очень удивилась, когда наш Объект, не долго думая, подошла к закрытой двери и несколько раз уверенно в неё постучала.  Внутри кто-то зашевелился.

- Иногда, если хочешь открыть запертую дверь, достаточно просто постучать.

Дверь открылась и оттуда показалось недовольное женское лицо. Вот кому яркое солнце было до лампочки, да и вообще все радости мира казались глубоко противными. Судя по старому советскому фартуку,  криво свисающему с плеча, это была продавщица, еще не успевшая накрасить глаза идеально подходящими к такому наряду ярко-синими тенями с блеском.  Воланы на голове, меж тем, присутствовали в изобилии. Такое чувство, что я оказалась в той самой нелепой комедии про жизнь провинциальной России.  О ужас, и это всего в нескольких десятках километров от Москвы.  Меж тем женщина буквально расцвела, увидев меня. Доброжелательная улыбка, открытая нараспашку дверь.

- Милочка, заходите скорее. Вы что-то хотели приобрести на завтрак?  - она впустила меня внутрь и грозно посмотрела на Ольгу. –Лелька, пшла отсюда! В долг не дам больше!

- Лиля, ну будь человеком. Мне собак покормить, да кошкам корму. Я ж не для себя – для зверья прошу, - в голосе слышалась мольба: настоящая, неприкрытая и пугающая. Я никогда не слышала, чтобы люди говорили таким голосом.

- Конечно, для себя тебе Михалыч нагонит.  Опять вечером, небось, бутыль принесет.  Пшла вон! Ты мне и так должна – век не расплатишься!  - продавщица впустила меня внутрь и захлопнула дверь перед носом женщины. Я услышала только скорбное мяу от рыжего кота.

Рассматривая пыльные витрины, я всерьез сомневалась, что еда под стеклом все еще пригодна к использованию. Запахи скисшего молока и несвежей колбасы, капитально пропитавшие магазин, подтверждали мои опасения. К счастью, мне не нужны были скорбные заветренные сосиски, печально расплывшееся сливочное масло и, тем более,  селедка в странно зеленоватом соусе.

- Решила приготовить завтрак своему парню? – тут же подкатила ко мне опытная женщина. - Не беспокойся, мы в деревне, тут все всё знают. Особенно, если приезжает наш плей-бой. Василич, ты его знаешь, он дом сторожит, тут же всё разболтал. И тебя в красках описал. Впервые кто-то из приезжих девушек зашел в магазин.

Да, моя новая знакомая определенно относилась к разряду продавщиц, с которыми обычный поход за хлебом превращается в болтовню часа на три с перемыванием косточек всем знакомым и незнакомым, от звезд эстрады до соседа слева.

- Да, хотела испечь блины. Но в его доме нет ничего необходимого, кроме разве что растительного масла, - я глупо хихикнула, стараясь поддержать имидж наивной ухоженной девочки из столицы. Хоть помятое бледное лицо и дискредитировало  меня по полной программе.   Продавщица никак не комментировала мою внешность, но смотрела с сочувствием. Видимо, выглядела я действительно удручающе.

-  Понятно, с полок ничего не бери. Сейчас я тебе достану. Мне уже принесли яйца от местных несушек, молока с утреннего надоя, еще теплое, - она зашебуршилась где-то  под стойкой и вытащила оттуда обещанные продукты. – Мука у меня хорошая, ты не думай. Сейчас. Высший сорт.

Продавщица скрылась за фанерной перегородкой. Зазвенели какие-то банки.  Что-то железное с грохотом упало на пол. Стремясь унять тошноту, появившуюся от затхлого запаха не слишком свежих продуктов, я рассматривала помещение магазина. Несмотря на общую ветхость и легкую загаженность оно было даже уютным. Судя по всему, магазинчик был семейным. На стене висели какие-то фотографии. От нечего делать я принялась их рассматривать. Черно-белые, потрескавшиеся и выгоревшие от времени соседствовали с более яркими, цветными снимками. Люди, много людей. Картина на всех фото одна и та же. Люди стоят на фоне одного и того же дома, кажется, я видела его пока шла сюда. Счастливые, улыбающиеся люди.