Их второй шанс (ЛП) - Роберт Кэти
Ноэми вывернулась из его объятий и приподнялась, чтобы завладеть его ртом. Она обвила его руками, впиваясь в губы, словно наслаждаясь своим вкусом на его языке. Исаак позволил ей приподнять его и уложить на спину. Она прикасалась к нему повсюду, каждое движение было наполнено отчаянием, с которым могло сравниться только чувство, взрывающееся внутри него. Он провёл руками по её спине, чтобы обхватить её зад, прижимая её киску к своему члену. Было бы проще всего на свете немного приподнять её, изменить угол наклона, скользнуть внутрь…
Черт возьми.
— Надень презерватив, Ноэми. Если только ты не хочешь, чтобы я трахнул тебя без него.
Она заколебалась. Ноэми действительно заколебалась, прежде чем встряхнуться.
— Точно. Презерватив. Конечно, ты прав.
Потому что они больше не были верны только друг другу.
Исаак мог бы сказать ей, что прошёл чёртов год с тех пор, как он перестал вспоминать о ней, он мог бы упомянуть, что с тех пор прошёл тестирование и оказался чист, он мог бы сказать много чего. Но это вызвало бы ответную реакцию с её стороны, и, несмотря на всю его болтовню, он не мог смириться с мыслью, что она покинула какую-то чертову государственную постель, чтобы приехать к нему во дворец. Она была самостоятельной женщиной, но некоторые вещи просто не стоили того, чтобы о них знать.
Она разорвала упаковку из фольги и отодвинулась достаточно далеко, чтобы натянуть презерватив на его член. У Ноэми перехватило дыхание, как и всегда, когда она проделывала это раньше. Эта небольшая задержка дыхания сразила Исаака наповал.
К черту всё это, но он никогда не переставал любить её.
Он стиснул зубы, чтобы не выдать своих проклятых слов. Если бы это было прощание, то оно вошло бы в книгу рекордов. Исаак провёл рукой по центру её тела, между грудей, по животу, обхватив бедро.
— Оседлай меня, Ноэми. На эту ночь мой член в твоём распоряжении. Не дай ему пропасть даром.
— Никогда. — Она просунула руку между ними и отрегулировала угол, чтобы он оказался у её входа. Она положила руки ему на грудь и плавным движением опустилась на него. Её глаза закрылись, и Ноэми, казалось, заставила себя открыть их. — О, Исаак.
Он знал, что она имела в виду. Это было слишком хорошо, слишком идеально. Должен был быть какой-то признак того, что всё кончено, что это отличается от всего, что было раньше, что они больше не принадлежат друг другу.
Напротив, это было так же хорошо, как и всегда, их тела двигались вместе в ритме, таком же естественном, как дыхание.
Ноэми повела бёдрами. Она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел, с кожей лунного цвета и сияющими светлыми волосами, словно какая-то небесная богиня вошла в его жизнь и озарила его своим сиянием. Пять лет он провёл, молясь у алтаря Ноэми, и даже в самые мрачные дни не мог вернуть назад ни секунды из этого.
Он сместил хватку, чтобы прижать большой палец к её клитору. При каждом прикосновении она тёрлась о его тело, и её хриплый стон был музыкой для его измученной души.
— Скажи, что ты скучала по мне, Ноэми.
— Я скучала по тебе, Исаак.
Он бы отдал почти всё на свете за то, чтобы услышать, как она произносит его имя, когда его член погружается в неё.
Было так чертовски приятно чувствовать, как она прижимается к нему, видеть удовольствие, написанное на её лице, и знать, что он был тому причиной, слышать эти чертовски сексуальные стоны, которые она издавала каждый раз, когда её клитор касался его большого пальца.
Исаак пытался взять себя в руки, но они с контролем не разговаривали с тех пор, как он вошёл в номер Хаксли.
— Скажи мне, что любишь меня, Ноэми. Потому что мы оба, чёрт возьми, знаем, что любишь.
Он выгнулся и свободной рукой обнял её за шею. Потрясение, от которого её губы раскрылись, причинило ей больше боли, чем следовало, и Исаак поцеловал её, чтобы не дать ответить. Лучше раствориться в её вкусе, в безумных прикосновениях её языка к его, чем позволить ей признаться, что она его больше не любит.
Чего, возможно, у неё никогда и не было.
Нет. Это было по-настоящему. Может, это и сгорело дотла, но это было по-настоящему.
Удовольствие пробежало по спине Исаака, заставляя его яйца сжаться. Он не продержался бы долго, только не с Ноэми, не так, как сейчас, но он боролся с оргазмом, желая, чтобы это продолжалось как можно дольше, чтобы оттянуть неизбежный разговор. Тот, в котором они снова пытались причинить друг другу боль, и всё ради какой-то ерунды, в которую он даже не был уверен, что больше верит.
Он сбросил Ноэми с себя и встал на ноги рядом с кроватью. Она перевернулась на живот и встала на четвереньки, ожидая его. Всё должно было быть проще, если бы он не раскрывал перед ней душу каждый раз, когда их взгляды встречались, но с Ноэми больше не было ничего лёгкого. Исаак снова ввёл в неё свой член, и она выгнула спину, чуть не отправив его в полёт.
Он ускорил темп, трахая её чуть ли не грубо, и она с каждым толчком врезалась в него, подбадривая его словами и своим телом.
— Да, да, не останавливайся, да, Исаак.
Её киска крепко обхватила его, и он потерялся. Исаак вошёл в неё ещё раз, другой и третий, кончая с проклятиями. Он опустился рядом с ней на кровать и перевернулся на спину. Ноэми пошевелилась, удовлетворённо улыбнувшись ему.
— Секс на пятёрку с плюсом. Это определённо заслуживает предложения руки и сердца. — Её глаза расширились. — Боже, забудь, что я это сказала.
Было слишком поздно. Воспоминание о том, как они столько раз заканчивали заниматься любовью, что это стало для них почти шуткой — беззубой шуткой, но всё же шуткой.
Выходи за меня замуж, Ноэми.
Может быть, в следующем году, Исаак.
Но следующего года так и не случилось, и вот они встретились. Исаак сел. О чём, чёрт возьми, он думал, снова трахая Ноэми?
Только это не было траханьем, и ты, чёрт возьми, прекрасно это знаешь.
Он заглушил свой ехидный тон, как делал это бесчисленное количество раз в прошлом.
— Нет, Ноэми, я не собираюсь просить тебя выйти за меня замуж. Может, я и мудак, но не идиот. Ты и не собиралась этого делать.
— Это несправедливо. — Она выпрямилась и откинула волосы с лица. — Я любила тебя, Исаак. Очень сильно, что иногда не могла дышать от этого. Если бы всё было по-другому...
— Оставь это. — Он поднял руку, её слова эхом отдавались у него в голове. Любимый. Любила, но не влюблена. Он знал это. Люди не уходят на долгие годы, если всё ещё питают чувства к своему бывшему. Но каким-то образом, услышав, что она употребила прошедшее время, он осознал всю глупость этого вечера. — Это было ошибкой.
— Что?
Он уже был на ногах и направлялся в гостиную.
— Ты меня слышала. Я никогда не забуду, как трахал тебя, а траханье с тобой только усугубляло ситуацию. Ты сделала свой выбор, Ноэми. Ты выбрала Хаксли, а не меня, и я уважал этот выбор настолько, что позволил тебе уйти. — Он поднял с пола свои брюки и, обернувшись, увидел, что она стоит в дверях с отсутствующим выражением лица. — Если только ты не передумала.
Её нижняя губа задрожала.
— У меня есть обязанности.
— Да, я понимаю. Нам не обязательно обсуждать это снова.
Исаак рывком оделся, ненавидя то, как она смотрела на него, ненавидя тишину, возникшую между ними, такую густую и ядовитую из-за недосказанного.
Нет, не недосказанного. Они сказали всё, что можно было сказать. Снова, и снова, и снова. Больше нет.
— Я попрошу Галена, чтобы он переназначил кого-нибудь другого для обеспечения твоей безопасности.
— Вот так просто?
— Вот так просто. — Он направился к двери, оставив своё всё ещё обливающееся кровью сердце на полу. — Прощай, Ноэми. Я искренне, чёрт возьми, надеюсь, что больше никогда тебя не увижу.
Глава 5
Ноэми долго стояла, уставившись на дверь, которую Исаак предусмотрительно не захлопнул за собой, уходя. На этот раз навсегда. Должно же быть что-то, хоть какое-то облегчение, или чистая боль, или…
