Марианна Эванс - Друзья и любовники

— Ты ведешь себя совсем не просто как друг, Абингтон.

— Ну и что из этого? Даже если бы между нами было что-то большее, чем просто дружба, каким образом это касается тебя? Ты бросил ее, когда в твоем поле зрения появилась Бренда. Вот это было действительно жестоко. Жестоко и подло.

Они никогда не обсуждали это вслух. Никогда Марк не касался деликатной темы разрыва Кевина с Дженнифер, потому что всех троих связывали тесные отношения. Кроме того, Марк и Кевин были хорошими друзьями. Когда-то они вместе учились в колледже и даже жили в одной комнате. Тем не менее, Марк чувствовал себя виноватым из-за того, что пришлось пережить Дженнифер. Он ощущал и свою вину за то, что ее сердце разбито, потому что не только познакомил Кевина и Дженнифер, но и всячески способствовал тому, чтобы отношения между его друзьями закончились помолвкой.

— Дженнифер когда-нибудь снова влюбится, — предупредил друга Марк. — И тебе нужно быть готовым к этому. Ей необходимо устроить свою жизнь. Не ревнуй ее к этому. У тебя нет на это права.

— Знаешь, Абингтон, — моментально парировал Кевин, — мне кажется, тебя это тоже совершенно не касается. Или у вас с Дженнифер завязался роман?

— А если бы и так, — рявкнул Марк, готовый лезть в драку, — то тебя это должно волновать меньше всех остальных. Не смей стоять у Дженнифер на пути, Кевин. Только тронь ее еще раз, и тебе придется иметь дело со мной. Мне стоило разобраться с тобой тогда, когда ты променял ее на другую и разорвал помолвку.

Кевин злобно ухмыльнулся. Сейчас он казался совершенно чужим, совсем не таким, каким его знал Марк в течение такого долгого времени.

— Значит, я прав, — проворчал Кевин, залезая в свою машину, — вы с Дженнифер вовсе не влюблены друг в друга. — Он посмотрел на Марка с мстительным выражением лица.

— Просто когда тебя мучает жажда, ты тянешься к стакану с водой. Так ведь?

— Все кончено. Слава Богу, все кончено.

Облегченно вздохнув, Дженнифер впустила Марка в свою квартиру. Она сразу же сняла пиджак и повесила его на ближайший стул в гостиной.

— Не пойми меня неправильно, — продолжала она подавленным тоном, — но самое ужасное заключается в том, что он больше никогда не появится рядом с нами. Он не придет сюда ни пообедать в воскресенье, ни на Рождество, ни на дни рождения.

У нее перехватило дыхание, как будто в горле встал комок. Она икнула, словно всхлипнув, но Марк заметил, что в ее глазах не было ни слезинки. Сегодня все слезы были выплаканы. Церемония прощания завершилась, так же как и ужин. И сейчас настало время подготовиться к завтрашним похоронам.

— Ты была такой сильной, Мордашка. Я не переставал удивляться тебе. Твой отец гордился бы тобой.

Марк подошел к Дженнифер, взял ее руки в свои и робко пожал. Дженнифер выглядела уставшей и хрупкой. Марк медленно провел ладонями по рукам Дженнифер, и она почувствовала, как ее тело набирает силу. В течение всех этих дней она находилась в каком-то оцепенении. Теперь, когда Марк обнял ее, она ощущала, что эмоции вновь пробуждаются в ней. Способность чувствовать возвращалась к Дженнифер, и сердце ее билось спокойно от сознания, что она находится в надежных руках:

— Я не смогу отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал.

— Нет необходимости благодарить меня, Мордашка, — возразил Марк.

— Но…

— Никаких «но», Джен. Мы друзья. Близкие друзья. А это означает, что мы всегда рядом. На этом поставим точку. Ты бы для меня сделала то же самое.

— Несомненно. — Дженнифер медленно открыла глаза, но не отрывала головы от груди Марка.

Марк и Дженнифер стояли вместе посреди гостиной, освещаемой только приглушенным золотистым светом, идущим через входную дверь.

— Странно. Я почти чувствую запах пиццы и поп-корна.

— Что?

— Пиццы и поп-корна, продававшихся на чикагском стадионе. Во время того хоккейного матча. Помнишь?

— Наше первое задание, — улыбнулся Марк, поняв, о чем идет речь.

— Это был мой первый день в газете. Мы заказали пиццу и поп-корн и пошли в ложу прессы. Я едва могла говорить, так я была взволнована работой для «Сентинел».

— Ты была новичком, это уж точно, — рассмеялся Марк. — Том Брайер использовал меня как няньку, поручив познакомить тебя с азами нашей работы и представить всем вокруг.

— Ага. Помнишь, как мы одновременно, сидя на трибуне, потянулись за пиццей, а потом положили нога на ногу? Это было похоже на четко отрепетированный балет. Никогда не забуду, какое ошеломленное лицо у тебя было, когда это случилось.

— Я все время думал, что вот-вот из микрофонов зазвучит музыка «Сумеречной зоны». — Марк почувствовал, как Дженнифер кивнула в ответ на его слова, не отрывая головы от его груди. — Мы так громко смеялись, что все полицейские недоумевали, что происходит.

— С тех пор… — Дженнифер не знала, как закончить это предложение, поэтому ее слова повисли в воздухе.

Марк понимал, что она имела в виду. С тех самых пор они стали неразлучны. Это незначительное событие, малюсенький, едва уловимый миг, когда они сидели вместе и одновременно потянулись за пиццей, а потом сделали одно и то же движение, — это каким-то образом объединило их, затягивая узел их отношений все крепче, так что с тех пор они стали близкими друзьями.

— …я люблю тебя, Мордашка, — ласково пробормотал Марк.

Дженнифер улыбнулась, чувствуя удовлетворение от ощущения его близости. Эти слова нисколько не удивили ее. Не в первый раз Марк говорил такое. Он выражал свои чувства так открыто и свободно, что Дженнифер даже завидовала ему. Кевин загубил в ней эту непосредственность. |Тем не менее, Дженнифер всегда считала, что дела значат больше слов. Сегодня она еще раз убедилась в том, что может рассчитывать на Марка.

— Взаимно, Марк… — нежно произнесла Дженнифер, погладив его руку.

Глава 3

Пачки телеграфных сообщений информационных агентств Ассошиэйтед Пресс и Юнайтед Пресс Интернэшнл лежали на углу стола Дженнифер. Там же находились папки и испещренный чернилами ежедневник встреч. Среди этой лавины бумаг была стопка телефонных записок, которые Дженнифер просматривала, небрежно откладывая в сторону.

Пытаясь справиться с головной болью, она потерла виски кончиками пальцев, удобно усевшись в своем кресле перед рабочим столом.

«Всего четыре дня, — с горечью подумала Дженнифер. — Я взяла всего четыре дня на то, чтобы похоронить отца, и в итоге — этот хаос».

— Привет, Джен. Ты так быстро вернулась на работу, да?

Дженнифер взглянула на Келли:

— Почему же быстро. Посмотри на эту кипу бумаг. Что случилось, пока меня не было? Объявили бойкот работе? Устроили забастовку? Что именно?