Барбара Ауэр - Аксиома любви (В огне любви)

— Я ощущала... — Чувственно искривившиеся губы и хрипловатый голос Сэма вновь заставили ее затаить дыхание и лишили способности связно мыслить. — Покалывание! — наконец выпалила она.

— Покалывание? — Сэм произнес это слово, смакуя его. — Просто покалывание?

Фиона кивнула.

— Где именно?

Ее щеки заалели, как у тринадцатилетней школьницы.

— Ну вот, опять вы за свое. Заставляете меня выдавать наши женские секреты.

Он протянул руку, бережно разжал пальцы Фионы, сжимавшие ножку бокала, взял ее кисть и провел губами по внутренней стороне запястья. Потом прикоснулся кончиком языка к бешено пульсировавшей жилке, отчего по коже Фионы побежали мурашки, и отпустил ее руку.

— Покалывание было такое? — спросил он тоном, которым говорят любовники.

Соски Фионы пронзил электрический ток, тело охватил жар. Кто кого соблазняет? У нее промокли трусики. Ничего подобного с ней до сих пор не случалось. Она откашлялась.

— Да. Но немного сильнее.

— Всего лишь немного?

— Совсем чуть-чуть.

На лице Сэма отразилось удовлетворение. Фиона поняла, что польстила его самолюбию, но только махнула рукой. В том, что касается покалывания, этот мужчина настоящий ас.

— Кажется, дело упрощается. Опишите, что именно вы чувствовали.

Фиона хорошо знала, что она чувствует сейчас. На смену покалыванию пришло лихорадочное возбуждение. Когда она подошла к Сэму, у нее и в мыслях не было провести с ним ночь. Но сейчас Фиона сомневалась, что у нее хватит силы воли отказаться от дальнейшего.

Она подумала о своем последнем любовном свидании, надеясь, что воспоминание о неудаче поможет прогнать нескромные мысли и отрезвит ее. В тот раз Фиона легла в постель с понравившимся ей мужчиной через два месяца после первого знакомства. Что ж, опыт был полезный и даже приятный. Она возбудилась, но ее тогдашние ощущения, не шли ни в какое сравнение с тем палящим жаром, который вызвало простое прикосновение языка Сэма к ее запястью.

— После того, что вы сделали, я поняла, что слово «покалывание» здесь не подходит, — наконец сказала она. — Наверное, такое ощущение испытываешь, когда сбрасываешь обувь после долгого знойного дня. Вы меня понимаете?

— По-моему, это скорее облегчение, чем сексуальное удовлетворение. — Сэм с трудом сдержал улыбку.

Фиона допила вино и замотала головой, увидев, что Сэм хочет дать сигнал официантке.

— Поскольку речь шла именно о недостатке сексуального удовлетворения, можно сделать вывод, что вы правы. А теперь вы, наконец, ответите на мой вопрос?

— На какой именно?

— Оргазм действительно так хорош, как о нем говорят?

Сэм откинулся на спинку сиденья. Вид у него был непринужденный и до ужаса сексуальный.

— Действительно, — сказал он, слегка наклонив голову. — Если вы переживаете его с подходящим партнером.

В мозгу Фионы возникли десятки соблазнительных картин, одна эротичнее другой. Во всех этих картинах фигурировали три элемента — она, Сэм и ближайшая кровать.

— Расскажите, что это такое.

Сэм посмотрел на нее таким пристальным взглядом, что Фиона начала теребить салфетку и чуть не опрокинула пустой бокал. Она расправила плечи, постаралась успокоиться, и почти добилась своего, когда Сэм спросил:

— Может быть, лучше показать?

Сэм забрал у Фионы ключ от квартиры и вставил его в замочную скважину. Он не собирался думать о правильности своих действий и тратить время на сожаления о том, что гормоны взяли верх над разумом. С тех пор, как Фиона произнесла волшебное слово «оргазм», он испытывал мучительное желание, ничуть не угасшее за те двадцать минут, которые отделяли бар от ее квартиры.

Хотя мотивы Сэма нельзя было назвать исключительно рыцарскими, все же он ощущал к Фионе нечто вроде привязанности. Но основой этой привязанности было хорошо понятное ему чувство — чисто животная тяга. Он давно не испытывал такой тяги к женщине. Видимо, чудовищно трудные последние дни существенно сказались на его умственных способностях. Сэм не мог понять, почему должен подавить желание, которое ощутил в тот момент, когда их взгляды встретились.

Нет, он просто обязан узнать, так ли нежны и мягки ее губы, как ему кажется. Когда Фиона выходила из его пикапа, Сэм ощутил почти физическую боль. Ее длинная юбка зацепилась за сиденье, обнажив стройные ноги. Зрелище было слишком эротичное, чтобы не обратить на него внимания.

Он открыл замок, повернулся и протянул Фионе ключ. Слабый запах ее духов возбудил его еще сильнее.

Фиона обошла его и прижалась спиной к дверному косяку. В ее глазах горела страсть. В неярком свете лампочки была видна жилка, пульсировавшая на ее шее. Желание прижаться губами к ее нежной коже, ощутить языком биение ее пульса заставило Сэма сократить разделявшее их крошечное расстояние.

— Вы войдете? — хрипловато спросила Фиона.

Ее теплое дыхание коснулось губ Сэма. Нет, с таким искушением не мог бы справиться и святой.

Оторвав взгляд от шеи Фионы, он посмотрел на ее рот и увидел, что розовый язычок облизал пухлую нижнюю губу. Рискнет ли он узнать вкус этой губки?

— Да, — ответил он. Впервые в жизни Сэм не хотел думать о том, к каким последствиям приведет его решение и как оно подействует на другого человека. Впервые в жизни он действовал, повинуясь безотчетному порыву. Он поднял руку и бережно прикоснулся к щеке Фионы. — Но сначала я должен поцеловать вас.

Уголки ее рта обольстительно приподнялись.

— Я надеялась на это.

Забыв обо всем на свете, Сэм накинулся на ее губы, надавил кончиком пальца на ее подбородок, заставил раскрыть рот и проник внутрь.

Теплый шелковистый язык тут же столкнулся с его языком. Сэма обдало жаром, его тело инстинктивно напряглось.

Руки Фионы обвили его шею, сумочка со стуком упала на пол, но Сэм не обратил на это внимания. Ее объятия были крепкими, пышная упругая грудь прижималась к его груди. Пальцы Сэма чесались от желания прикоснуться к ее соскам. Ему хотелось смаковать эти тугие бутоны, прикасаться к ним языком, слышать, как протяжно она стонет от наслаждения.

Колено Фионы медленно поднялось и потерлось о его ляжку. Это прикосновение чуть не свело его с ума. Еще пять — десять сантиметров, и она почувствует всю силу его желания...

Напряжение, которое владело им последние дни, начало медленно отступать. Его тяга к Фионе не имела ничего общего ни с желанием выпустить пар, ни с желанием самым доступным образом восстановить свою связь с другими людьми. Нет, это было настоящее вожделение, вожделение в чистом виде... Он еще крепче впился в губы Фионы и сжал в ладонях ее груди.