Эдриан Маршалл - И неба будет мало

Как будто он и это сделал мне назло!

Ивон снова услышала ворчание матери. На этот раз Анжела Дженкинс обращалась к сидящей рядом Хелене, но от этого ее раздраженный шепот не стал тише:

— А этот приперся со своим дружком-бабником. И адвоката нанял. Думает, он ему поможет. Ха! Видали мы таких адвокатов. Диплом-то небось купленный.

Ивон показалось, что ее мать слышат все, кто сидит в зале. Все-таки с длинными волосами было куда удобнее — они прикрывали кончики вечно краснеющих ушей.

— Нет, я смотреть не могу спокойно на этого Тома. До сих пор не могу поверить, Рассел, что моя дочь за него вышла. А ведь у нее были куда более достойные женихи.

Теперь на Рассела перекинулась. Ивон хорошо представила выражение лица своей матери в этот момент: с хитринкой, с прищуром, с дальним прицелом во взгляде. Не хватало еще, чтобы Рассел подумал…

— Мама, — не выдержав, обернулась Ивон. — Замолчи, ради бога. Даже полицейский у двери — и тот на тебя косится.

— Еще бы, делать-то ему нечего, — фыркнула Анжела. — Можно подумать, что он чем-то тут занят. Стоит у стеночки. Тоже мне, работник.

— Мама…

— А что, собственно, я такого сказала?

— Миссис Дженкинс, — осторожно вмешалась О-Марджори, выгнувшись над коленями Хелены, — вам не стоит говорить так громко. У вас слишком внушительный голос.

— У меня слишком глупая дочь. Была бы умнее, не вышла бы за Тома.

— Его зовут Джерри.

— О! Миссис Дженкинс, зачем вы так о дочери?

— Всем встать! Ее честь, судья Алисия Таккер.

В зал суда вошла негритянка лет пятидесяти, одетая в черную мантию. Ивон невольно сравнила ее походку с решительной походкой своего адвоката, мисс Даффин. Никакой решительности или торжественности в походке судьи не было. Она шла спокойно, так, словно зал суда был парком, а кресло судьи, стоявшее на возвышении, — обыкновенной скамейкой.

Невозмутимость нового судьи словно передалась залу: раздраженные пререкания, шиканья, недовольные шепотки мгновенно затихли. Присутствующие поднялись и по знаку судьи снова опустились на деревянные стулья, обитые темно-коричневым дерматином.

— Здравствуйте, — голосом, таким же невозмутимым и ровным, как и ее походка, начала судья. — Меня зовут Алисия Таккер. Я — новый судья по гражданским делам. Прошу простить мне некоторую проволочку — у меня было мало времени, чтобы ознакомиться с ходатайством миссис Уэллинг. Но теперь я в курсе дела. Итак, не будем терять время и приступим к рассмотрению бракоразводного дела номер Z. Ивон Уэллинг настаивает на расторжении брака со своим супругом Джералдом Уэллингом. Прежде чем начать разбирательство, я коротко напомню присутствующим в зале суда о законах нашего штата, касающихся бракоразводных дел. Насколько я знаю, мой предшественник, мистер Куни, не уделял им должного внимания. Итак, согласно…

Ивон покосилась на Фиону Даффин и заметила, как переменилось ее лицо.

Фиона уже говорила ей, что судья Куни не очень-то любил вдаваться в подробности бракоразводных дел, а потому не столько касался вопросов о личных претензиях разводящихся супругов, сколько решал их имущественные споры, если, конечно, таковые надо было решать. Именно поэтому Фиона Даффин была крайне огорчена, когда узнала, что на место Куни назначили нового судью. Это означало, что аннулировать брак будет не так-то просто, как казалось вначале. Фиона даже предложила Ивон пойти на уступки Джерри, но была крайне удивлена, когда Ивон так легко отказалась от своих претензий на дом. Услышав это, мисс Даффин заявила, что жертва слишком велика, но Ивон готова была заплатить даже такую цену за то, чтобы освободить себя от Джерри.

Какая разница? Она ведь все равно не сможет жить с мужем по-соседски, а продажа второй половины дома означает только одно: Джерри — впрочем, как и она сама — останется без комфортного жилья, к которому он привык.

Другая женщина на месте Ивон, не колеблясь, взяла бы то, что ей причитается по закону. Но Ивон так не могла. Она вообще никогда не умела рвать свое зубами. Может, поэтому Джерри всегда обращался с ней полуснисходительно, как с ребенком, который в пять лет все еще не умеет завязывать себе шнурки.

— Итак, для того чтобы принять решение, аннулирующее брак, — подытожила Алисия Таккер, — суд должен иметь веские основания, такие как: жестокое обращение одного из супругов по отношению к другому; моральная нечистоплотность одного из супругов; измена; обман — в его понятие входят отказ от желания иметь детей, ложное заявление о беременности, сокрытие предыдущего брака или детей от предыдущих браков; — пьянство или наркотическая зависимость. Все заявления, касающиеся вышеперечисленных оснований, должны быть подкреплены фактами и свидетельствами. — Судья обвела взглядом зал. — Ну что же, думаю, я достаточно подробно изложила все основания для принятия решения об аннулировании брака. Приступим к делу. — Алисия Таккер посмотрела на Фиону Даффин, а затем перевела взгляд на Каммингтона. — Стороны не пришли к согласию?

Каммингтон поднялся и важно изрек:

— Нет, ваша честь, мой клиент не готов пойти на уступки.

Фиона Даффин озвучила судье щедрое предложение Ивон, которое Джералд Уэллинг категорически отверг.

— Тогда, мисс Даффин, вы можете начинать.

Фиона вышла из-за стола и решительной походкой направилась к деревянному возвышению, на котором располагались кресло и стол судьи. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Ивон поражалась выдержке этой женщины. Она бы никогда так не смогла. Вечно краснеющие кончики ушей сразу выдали бы ее волнение.

— Ваша честь, моя клиентка, миссис Ивон Уэллинг желает расторгнуть брак с Джералдом Уэллингом. Оснований на то у моей клиентки более чем достаточно. Чтобы доказать суду справедливость желания миссис Уэллинг, я прошу у вашей чести разрешения вызвать нескольких свидетелей.

— Мисс Даффин, можете приступить к опросу свидетелей, — ответствовала Алисия Таккер.

— Я вызываю мисс Хелену Колхэм, подругу миссис Уэллинг.

Лицо Хелены Колхэм было непроницаемо холодным. Прямая и строгая, она на мгновение показалась Ивон двойником Фионы Даффин, которого лишь по недоразумению одели в зеленое вместо серого.

Когда Фиона начала задавать Хелене вопросы, на Ивон вдруг накатило чувство глубочайшего отвращения ко всему происходящему. И усталости. Безграничной усталости.

Сама того не желая, Ивон покосилась на Джерри. Он выпил всю воду и теперь теребил пустой стеклянный стакан. Глаза мужа смотрели куда-то сквозь Хелену, и взгляд его показался Ивон таким же пустым и стеклянным, как тот стакан, что он вертел в руках.