Страсть еще жива - Джоанна Рок
Он понял, что опоздал, и уходить из хоккея не было смысла. Он сообщил об этом Декстеру и играл еще два сезона. Когда здоровье его матери ухудшилось, ему пришлось завершить спортивную карьеру.
— Я все прекрасно помню, но на этот раз все по-другому.
Его мать в нем нуждается, и он должен доказать ей и самому себе, что он может быть хорошим сыном. Должен хорошо позаботиться хотя бы об одном близком человеке.
Он выехал с подъездной дороги в тот момент, когда прибыл его подрядчик. Помахав ему рукой, Гибсон отправился в одно из своих любимых мест — разрушенный мост, находящийся неподалеку от его ранчо.
Это место ему показала Ларк. Он помнил, как они сидели на камне и болтали ногами в воде. После их расставания он ездил туда всякий раз, когда бывал в Кэтемаунте, но не находил умиротворения, которое он чувствовал, когда был там вместе с ней.
— Те, кто предлагает тебе выгодный контракт, не будут долго ждать, и ты прекрасно это знаешь, — предупредил его Декстер. — У тебя мало времени.
Гибсон кивнул, хотя агент не мог его видеть. Он ехал вдоль притока Уайт-Ривер. Густые кроны деревьев, растущих на его берегах, заслоняли солнце, и в кабине грузовика не было жарко.
— Я это знаю, и я благодарен тебе за то, что ты обо мне заботишься, но я не намерен менять свое решение.
Ему было тяжело игнорировать сообщения товарищей по команде, которые уговаривали его вернуться.
Попрощавшись с Декстером, Гибсон нажал кнопку на приборной панели и разорвал соединение. Он подумал, что ему лучше оставить телефон в машине, чтобы не поддаться соблазну и не открыть сайт с фотографиями, на которых была Ларк. Ему хотелось побыть наедине с собой и попытаться выбросить из головы все мысли.
Но, похоже, не в этот раз.
Когда впереди показался разрушенный мост, он увидел у моста высокую стройную фигуру своей бывшей жены.
Глава 3
Услышав шум приближающегося автомобиля, Ларк вцепилась ногтями в кору березы. Ее дыхание участилось еще до того, как она увидела синий пикап Гибсона, едущий по ухабистой дороге.
Она пришла сюда, в свое любимое место, которое она когда-то показала своему бывшему мужу, потому что надеялась встретить здесь Гибсона?
«Конечно нет», — сказала она себе, снова повернувшись лицом к мелкой речке, которая текла чуть ниже. Ей было жаль, что она когда-то показала Гибсону свое тихое убежище.
Хлопнула дверца грузовика, затем послышался шорох сухой прошлогодней листвы под ногами.
Когда Гибсон приблизился к ней, внутри у нее все сжалось, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Я знаю, что не могу тебе запретить жить в Кэтемаунте, — сказала она, не оборачиваясь. — Но не мог бы ты оставить мне хотя бы это место? Разве я о многом прошу?
Она знала, что говорила как обиженный ребенок, а не как взрослая женщина, но не могла ничего с собой поделать. Почему ее бывший муж до сих пор так на нее действует?
Шаги за ее спиной стихли.
— Нет, не о многом. — Тембр его голоса пробудил в ней не только грустные, но и приятные воспоминания. — Ты хочешь, чтобы я ушел?
Ларк перевела взгляд с реки на него. Он стоял футах в пятнадцати от нее. На нем были джинсы и черная футболка, под которой угадывался рельеф мышц. Его темные волосы, все еще влажные после душа, были зачесаны назад.
— Нет. Забудь, что я сказала, — ответила Ларк, напомнив себе, что она дипломированный психолог, а не только обиженная бывшая жена. Если он побудет с ней здесь несколько минут, ничего страшного не случится. Она будет с ним вежливой и докажет себе, что забыла его. — Просто я немного взвинчена из-за всей этой ситуации с судебной тяжбой.
Кивнув, он подошел ближе и указал ей на большой камень, на котором они сидели, когда были женаты.
— Посидишь со мной?
Ларк подумала, что им следует положить конец вражде, поскольку они оба сейчас находятся в Кэтемаунте и наверняка еще не раз встретятся.
— Несколько минут, — ответила она и опустилась на край большого камня, который был опорой рухнувшего много лет назад деревянного моста.
Садясь рядом с ней, Гибсон задел коленом ее колено. От этого контакта она вздрогнула и пожалела, что надела сегодня шорты, а не длинную юбку. Если Гибсон и заметил ее реакцию, то не подал виду. Запрокинув голову, он устремил взгляд на кроны деревьев. Легкий ветерок колыхал листву, в воздухе пахло илистой почвой и сосновой смолой. На ветке кричал зимородок с синей головой и белой шеей.
— Ты как-то сказала, что, когда мне будет нужно о чем-то подумать, следует прийти сюда. У меня тоже сейчас непростое время.
Сбитая с толку тем, что он не только запомнил ее совет, но и воспользовался им, Ларк внимательно посмотрела на него и впервые заметила следы усталости под его глазами.
— Жалеешь о своем решении уйти из спорта? — спросила Ларк и снова услышала в своем голосе застарелую обиду.
Она не собиралась ссориться с Гибсоном, но его слепая преданность хоккею всегда выводила ее из себя. Бесконечное стремление к совершенству отнимало у него так много времени и энергии, и для нее оставались лишь крохи.
— Нет, не жалею. Я просто не могу понять, кто я теперь после того, как перестал быть хоккеистом. — Он улыбнулся одним уголком рта. — Переживаю своего рода кризис.
Гибсон Вон был чем-то обеспокоен? Он редко проявлял открыто свои переживания, демонстрируя миру хладнокровие и уверенность в себе. Ларк знала, что это лишь фасад. Раньше она была спортивным психологом. Они познакомились, когда он обратился к ней за профессиональной помощью.
Когда Гибсон впервые вошел в ее кабинет, между ними проскочил электрический разряд. Разумеется, она его проигнорировала, потому что флиртовать с пациентами было не в ее правилах. Гибсон это понял, отказался ходить к ней на консультации и пригласил ее на свидание.
После нескольких недель общения по телефону и в мессенджере она согласилась прийти на дневной матч с его участием, а затем поужинать с ним. Он был очарователен, внимателен и настойчив. Перед ним было невозможно устоять.
Ларк нельзя было назвать романтичной.
