Мэри Хеммил - Один поцелуй

Она окинула его презрительным взглядом, который привел бы в дрожь менее сильного человека. Но Кон даже глазом не моргнул. Ах, как бы ей хотелось вцепиться в него, растрясти, чтобы поколебать эту вечную самоуверенность. Не спуская с него глаз, она отчеканила:

— Мне наплевать на тебя, и я докажу это.

Его губы чуть дернулись, брови удивленно поползли вверх.

— Да? И как же?

— А вот как! — ответила она и плюхнулась рядом с ним на диван. Затем обхватила его за шею и поцеловала.

3

Где-то в глубине души Сабина давно хотела этого. Я ошарашу его поцелуем, говорила она себе, пробужу в нем желание и тут же убегу. Большего он не заслуживает!

Но на деле все оказалось иначе. Как только их губы встретились, Сабина тут же утонула в потоке нахлынувших чувств. Ее как будто парализовало. Она не могла двигаться, не могла ни о чем думать, не могла оторваться от него. Его руки обхватили ее, прижали к себе и, услышав, как бьется сердце Кона, она поняла, что вот сейчас действительно дома.

Опьяненная эмоциями, изнемогая от сладостной истомы, Сабина теперь точно знала, чего не хватало ей в отношениях с Марком. Этого всепоглощающего жара, этого всепожирающего огня, этой ослепляющей разум страсти. Хотя она искренне считала, что любит его всем сердцем.

«Ты, что, лишилась рассудка, Бина Брайони? — незамедлительно раздался в мозгу язвительный голосок. — Он же подонок. Он снова разобьет тебе сердце, если ты уступишь. Тогда, в прошлом, ты была ребенком и не знала, что творишь. Но сейчас тебе уже не семнадцать. Чем будешь оправдывать свое поведение на этот раз?»

Эти горькие слова прорвались сквозь пелену желания и завладели умом. Боже праведный, что я делаю? — ужаснулась Сабина. Я хотела проучить Кона, а не млеть в его объятиях и не целоваться так, будто завтра наступит конец света.

Она резко отстранилась, словно очнувшись от наваждения, посмотрела ему прямо в глаза и холодно улыбнулась:

— Неплохо, очень неплохо. С годами твоя техника только улучшилась.

Кон на секунду нахмурился, потом усмехнулся:

— Твоя тоже. Но если ты собиралась уверить меня, что я тебе безразличен, то тебе это не удалось. Может быть, попробуем еще раз?

— О нет! — рассмеялась Сабина, но не так естественно, как ей хотелось бы, и отошла на безопасное расстояние. — Ты ошибаешься, если думаешь, что мне это интересно.

— Да ну? Только что твое тело говорило мне совсем другое.

— Я не утверждаю, что это мне совсем не понравилось, — сказала она с наигранной беспечностью. — Я, например, люблю сливочные помадки. Но это вовсе не значит, что готова объедаться ими каждый день. Твоя компания, а изредка и поцелуй мне могут быть приятны, но не думай, что я буду бегать за тобой, как семнадцатилетняя девчонка. Что было, то было. И прошлого не вернуть. — Внимательно наблюдая за ним, Сабина увидела, что насмешка в его глазах сменилась раздражением, и весело закончила: — Ну теперь, когда расставлены все точки над «i», думаю, я могу идти спать. День был длинным. Спокойной ночи, Кон. До завтра!

И, повернувшись, пошла прочь неторопливой походкой. Сабина чувствовала, как Кон сверлит ее взглядом. Однако он не пошевелился и не сказал ни слова. И за это она была ему благодарна. Ибо если бы он позвал ее…

Несколько шагов показались ей вечностью. Но вот она захлопнула за собой дверь гостиной и только тут почувствовала, как дрожат колени. Теперь, когда Кон не видел ее, она бросилась бегом по лестнице, чтобы быстрее укрыться в своей комнате.

А он еще долго смотрел ей вслед отсутствующим взглядом, не понимая толком, что же произошло. Ведь он видел в ее глазах бушующий огонь, чувствовал горевшее в теле желание. Потом внезапно все исчезло.

Нет, ему не следовало отвечать на поцелуй. Он должен был оттолкнуть ее — ведь знал, что от нее одно беспокойство. И почему он не уехал сразу, как только понял, что они оба приглашены на ранчо? Не позволило самолюбие? Возможно. Увидев, как Сабина направляется к парадной двери с горящим в глазах предупреждением: не подходи ко мне близко, он подумал: а почему это я должен уступить? У меня столько же прав находиться здесь, как и у нее?

Проклятая гордость! — подумал Кон, сцепив зубы. Если бы я не остался, то сразу выбросил бы ее из головы, как только сел в машину и отъехал от ранчо. Но теперь, после поцелуя, это уже невозможно. Она просто застала меня врасплох, убеждал Кон себе. В конце концов, я не монах. Когда красивая женщина льнет к тебе, разве можно устоять?

Но Кон понимал, что все намного сложнее. Он целовал не просто красивую женщину, а Сабину. И в этом поцелуе было достаточно огня, чтобы спалить полмира.

Он тоже считал, что прошлое умерло и его не вернешь. Хотя, по правде говоря, никогда не забывал ее. Даже в семнадцать лет Бина не относилась к тем девушкам, которые оставляют мужчин равнодушными. Она, как заноза, напоминала о себе в самые неподходящие моменты, не позволяя другим женщинам вытеснить ее из памяти.

Но минуло уже десять лет, а человек, как известно, склонен идеализировать прошлое. То, что случилось давным-давно, всегда кажется лучше, значительнее, интереснее сегодняшнего. Хотя на самом деле таковым, может, и не являлось.

Так что же дальше? Желание, которое Сабина пробудила в нем своим поцелуем, еще не прошло, но это вовсе не означало, что он готов возобновить с ней отношения. Нельзя сказать, что Кон был противником семейной жизни. Если бы нашлась подходящая партия, он бы давно женился. Но до сих пор неудачи преследовали его.

Женщины, которых Кон встречал на своем пути, были либо слишком молоды, как Бина, когда он впервые ее встретил, либо слишком стары. А многие думали только о своей карьере.

И потом, надо что-то делать с Оливией. Одна мысль о настырной особе приводила его в ярость. И чего она к нему пристала? Он ведь не давал ей никакого повода надеяться на взаимность. Может, ее привлекала его репутация сердцееда? Но пора бы Оливии понять, что он-то к ней абсолютно равнодушен!

В отличие от Оливии Сабина, казалось, не должна была доставить ему слишком много беспокойства. Она повзрослела, научилась контролировать свои чувства. И она презирала его. Кон сам позаботился об этом, когда подстроил ту встречу с Клэр в конюшне. Самое главное, что ему удалось развеять ее девичьи иллюзии, отвергнув ее любовь. А женщины такого не прощают. И в этом, возможно, их спасение.

Тем не менее, когда Кон вышел из гостиной и поднимался в свою спальню, он поймал себя на том, что думает о Сабине. О том, как она ложится сейчас в постель, как медленно снимает с себя одежду и постепенно обнажает свое тело, которое стало с годами еще прекрасней. Стесняется ли она все еще родинки на бедре?