Законная семья прокурора Драконыча - Анна Сафина
– Раз ты закончила, то, прежде чем приедет представитель ЗАГСа, давай обсудим кое-какие детали. Слушай и запоминай следующее. Для всех ты – моя жена, а Катя – моя дочь, которую ты вероломно и бессовестно скрыла от меня несколько лет назад. Всё понятно, сладкая?
На этот раз я решила его перебить. Заскрежетала зубами от его пренебрежительного “сладкая”, словно издевается надо мной, давая клички, как ручной псине. Откуда-то взялась храбрость, и, несмотря на благодарность за Катю, гордость моя взяла всё же верх.
– Она не ваша дочь, – подошла я ближе в возмущении. – И я Сладкова, никакая не сладкая, а для вас – только по имени-отчеству, Алёна Павловна! И раз у нас взаимовыгодное сотрудничество, уж не знаю, зачем вам нужен этот фарс, давайте соблюдать какую-никакую, а субординацию.
Сначала мужчина молчал, смотря на меня так, будто за эту секунду на моей шее отросла вторая голова.
– А ты, видимо, проблемная, – вздохнул недовольно. – Раз извилин в твоем мозгу недостает, я повторю еще раз, но ты запомни, дважды я не повторяю, сделаю исключение только в первый и последний раз. С этого дня ты уже не Сладкова, а Драконова. Это твоя новая фамилия, Алёна Пална. И Катина, – схватил меня за предплечье, заставляя смотреть себе прямо в глаза.
Вид у него был спокойный, хоть и усталый, но уж больно странный, не похож внешне на себя прежнего. Несмотря на его ледяной тон, передо мной будто стоял настоящий дракон. Пышущий жаром и распространяющий вокруг себя флюиды. Недаром такую фамилию носит.
– Вы что, пьяны? – меня озарила догадка, и я подалась к нему в желании понюхать, не пахнет ли перегаром.
Или он так развлекается? Наслышана я о произволе власть держащих… Тогда это всё объясняет – и бред с браком, и его странно протянутую руку помощи. Разве что друг его, сказавший о бракосочетании во всеуслышание, никак не вяжется с этой версией, не похож он на того, кто будет так издеваться над девушкой.
– Так, Алёна Пална, – отодвинул меня Драконов, – соблюдай дистанцию. Хочешь поцелуя – подпишешь сначала бумажки.
Резко выдернула из его хватки руку и отскочила назад, гневно стреляя в него взглядом. Он слишком много о себе думает, самодовольный сноб. Неужели и правда считает, что мог мне понравиться настолько, что я захочу его поцеловать?
– Мне ваши поцелуи ни к чему. Вы не в моем вкусе, – процедила сквозь зубы и сложила на груди руки, желая оказаться от него как можно дальше, но выбора у меня как такового нет. Идти некуда, подружку сегодня и саму выгнали со съемной квартиры за неуплату, а с Катей мы планировали переночевать со своими пожитками на вокзале.
– Над этим придется поработать, сладкая. Моя жена шорохаться от меня не должна, – полностью проигнорировал мое требование.
Прищурилась и, наконец, рассмотрела его с головы до ног с женской точки зрения. Высокий, плечистый и фактурный – на таких женщины обычно шею сворачивают и вешаются, чтобы обратить на себя внимание, и мне понятна его самовлюбленность, но мириться с этим мне не хочется.
– Зачем вам это? – обвела рукой себя и пространство вокруг, намекая на проблемы. – Вы можете жениться на любой, а выбрали меня. Это вызывает подозрения, не находите?
Егор не ответил, стоял, вздернув бровь, и смотрел на меня не мигая. От этого взгляда у меня мурашки по коже и озноб побежали. Захотелось передернуть плечами, избавляясь от наваждения, но я застыла и отбросила странные мысли о нем прочь. Мне казалось, будто смотрит он на меня не так, как должен смотреть мужчина, не заинтересованный в женщине.
– Мне нужна семья для продвижения по карьерной лестнице. Ты идеальная кандидатура, даже если не понимаешь этого. Давай пока на этом и условимся. И чтобы больше не возвращаться к этой теме, задам самый главный вопрос. Ты хочешь забрать Катю себе, чтобы она не попала в детдом?
Вопрос был жесткий, и ответ на него мог быть только один. Он это знал и бил прямо в цель.
– Да, – ответила единственно возможным словом.
И вынужденно смирилась с происходящим, понимая, что сегодня на мои вопросы он больше не ответит.
– Вот и отлично. Тогда запоминай. Четыре года назад у нас была любовь, но из-за непонимания мы расстались, и ты не сообщила мне о беременности. Про сестру старшую свою забудь. Ее не было, ребенка родила ты, – поднял ладонь, видя, что я хочу возразить. – Документы уже готовят, так что за это не переживай.
Сглотнула, а затем вклинилась, когда он замолк.
– Моя тетка всё знает, – прошептала глухо, понимая, что, если она узнает, как сложилась наша с Катюшей судьба, не отстанет.
– Может доставить проблемы? – вздернул бровь Егор, и я медленно кивнула.
Душу затопила горечь. Он даже не представляет, насколько.
Никому и никогда не говорила, но старшая сестра отца, тетя Вера, взяв надо мной опеку в пятнадцать лет после трагической гибели моих родителей, присвоила себе родительский бизнес и дом, который я унаследовала. Даже подкопаться нельзя. Я ведь сама подписала документы, как только мне стукнуло восемнадцать. Глупая была и слишком сильно доверяла родне.
– Значит, ликвидируем, – с серьезным видом ответил Егор, а я окаменела после его непоколебимых слов.
Понимала, что он имеет в виду проблему, но мне виделся в этом двойной смысл. И стало страшно.
В этот момент прозвучал стук в дверь, а затем в кабинет вошла женщина. На голове пышный начес, красные губы, строгий, но нарядный бордовый костюм и улыбка от ушей. Она так и ждала, чтобы рассказать про счастье, которое нас ждет, стояла с раскрытой папкой в руках и с любопытством наблюдала за нашим молчанием.
Я же от неловкости опустила глаза и только сейчас поняла, как несуразно мы вместе выглядим. Он при параде и в качественном, дорогом костюме, и я, будто только вышла из клубной тусовки. Узкие джинсы, футболка, кроссовки и выцветшая джинсовая куртка, еще и с оторванной пуговицей.
Вид у меня был совершенно не для бракосочетания, но Егор не обращал на это внимания и кивнул тетке за стол, а затем потянул и меня за собой. Его друзья вошли следом в кабинет как свидетели.
Всё происходило как в тумане, и подпись я поставила похолодевшими руками, потерянным взглядом глядя на фамилию Егора. Драконов. Как и говорил. И я начала вдруг безудержно смеяться, ведь считала, что это просто прозвище.
Перевела взгляд на хмурого
