Лаура Дэниелз - Каркас воздушного замка

Брендон чувствовал себя примерно так же. Поэтому в каком-то смысле они являлись идеальной парой – молодые, красивые, с примерно одинаковым финансовым положением. Им нечего было опасаться друг друга.

Правда, одно отличие все же было: Кора любила Брендона, а он просто неплохо относился к ней. И еще она устраивала его в качестве любовницы.

Впрочем, Коре тоже было с ним хорошо. Одной только мысли о том, что впереди ночь, которая может оказаться очень бурной, было достаточно, чтобы нервы Коры приятно напряглись, а дыхание участилось.

– Брачный контракт между нами действительно существует, спорить с этим бессмысленно, но, по-моему, я его не нарушаю. Или ты все же чем-то недовольна?

Ощутив в голосе Брендона едва различимое напряжение, Кора улыбнулась.

– Нет, все хорошо.

Брендон был очень недурен собой. Его лицо имело четко выраженные черты. От стройной фигуры веяло силой, но одновременно в ней присутствовало особенное, типично мужское изящество. Широкие плечи и тонкая талия создавали ощущение скрытой чувственности.

Получив в наследство от отца долю в развитом строительном бизнесе, Брендон попытался привнести в управление делами нечто новое и преуспел в этом. Данный факт еще больше прибавил ему уверенности в себе, что не могло не отразиться на той стороне супружеского общения, что имеет отношение к спальне. Разумеется, Коре это было известно, как никому другому. И она с удовольствием осознавала, что Брендон отличный любовник. Он словно заново открыл для нее чувственный мир, помог понять некоторые исключительно женские потребности и во всей полноте удовлетворял их.

Жаль только, что Кору он не любил…

То есть как-то по-своему, наверное, любил, но ее это не устраивало. Ей нужно было не «по-своему», а по-настоящему.

Сзади внезапно раздался резкий звук автомобильного клаксона, и, вздрогнув, Кора сообразила, что сигналят ей: задумавшись, она не заметила, что находившийся впереди «понтиак» не только удалился на значительное расстояние, но и продолжает медленно двигаться.

– Ой, кажется, пробка понемногу рассасывается! – радостно произнесла она в трубку.

– Наконец-то! – отозвался Брендон. – Значит, есть надежда, что ты скоро приедешь?

– Дай-то бог… Но на всякий случай позвони Шарон и Патрику, предупреди, что мы можем задержаться.

– Хорошо, – ответил Брендон. – Ты там осторожнее на трассе, асфальт мокрый, сама понимаешь…

– Да, дорогой, – сказала Кора.

И на этом беседа прекратилась. Следом за ней, как по заказу, стих ливень. Только отдельные тяжелые капли еще ударяли по крыше «даймлера».

А сзади все продолжали раздраженно сигналить.

– Да еду я, еду! – пробормотала Кора, посылая автомобиль вперед.

Все будет в порядке, вертелось в ее голове. Ну опоздаем немного, приедем на полчаса позже, невелика беда! Все равно гости подтягиваются в течение часа. А потом еще столько же времени уходит на разговоры, знакомства, прочее общение и продолжается это, пока официанты не накроют на стол и не подадут ужин.

Минут через десять двигавшийся впереди «понтиак», увеличив скорость, скрылся из виду. Пробка рассосалась окончательно.

Она догнала дождь. Оказалось, тучи вылили на автомобильный затор лишь часть распиравшей их влаги. Отправившись затем под воздействием ветра на запад, куда держала путь и Кора, они продолжали сеять дождь, пусть и не такой плотный, как над городом.

Под стук капель по лобовому стеклу и крыше Кора въехала на центральную аллею, которая вела прямо к парадному крыльцу большого белокаменного дома.

Аккуратные газоны и клумбы между шаровидными кустами самшита словно играли для особняка роль увертюры и очень живописно смотрелись на его фоне даже сейчас, под дождем.

Кора отметила это лишь мельком, подъезжая к нижнему пролету украшенной мраморными вазонами лестницы. Не успела она открыть дверцу «даймлера», как на верхней площадке крыльца появился с большим зонтом дворецкий Бен.

– Я уже давно вас выглядываю, – сообщил он, спустившись и приняв Кору под зонт. – Мистер Миллз сказал, что вы приедете с минуты на минуту.

Она улыбнулась, спеша вверх по ступеням.

– Благодарю вас, Бен. А где сам мистер Миллз?

– В спальне, одевается. Просил вас не мешкать.

– Я и так почти бегу…

Когда Кора, перешагнув порог, оказалась в холле, дворецкий за ней не последовал.

– Я поставлю ваш «даймлер» в гараж, мэм.

Она кивнула.

– Буду весьма признательна, самой мне некогда.

Через минуту ее каблуки уже стучали по другой лестнице, той, что вела на второй этаж, где находились спальни.

Супружеская – самая большая и шикарная – располагалась примерно в середине коридора. Кора стремительно зашагала туда.

Толкнув дверь, она сразу увидела Брендона. Тот завязывал перед зеркалом галстук, и в рукавах его сорочки поблескивали золотом запонки. Он был уже почти готов к выходу.

Кора сбросила туфли, затем потянула движок молнии на платье, и в этот момент Брендон взглянул в ее сторону.

Выглядел он более чем привлекательно – в идеального кроя костюме, белоснежной рубашке, модного фасона галстуке и дорогих кожаных туфлях.

Кора невольно залюбовалась им. Вместе с тем она осознавала, что под внешней элегантностью скрывается очень уверенный в себе, знающий, чего хочет, человек – ее муж и возлюбленный.

Словно что-то такое заметив во взгляде Коры, Брендон удивленно вскинул брови. Неожиданным образом это настолько подчеркнуло красоту и выразительность его синих глаз, что Коре пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать внезапно охватившего ее волнения.

А ведь он даже не догадывается о том, как сильно я его люблю! – с горечью подумала она. Наверное, считает, что меня, как и его самого, в наших отношениях интересует прежде всего секс.

Разумеется, в этом тоже содержалось зерно истины, однако Коре порой казалось, что она даже согласилась бы частично отказаться от доставляемого Брендоном наслаждения, только бы он наконец полюбил ее по-настоящему.

И нужно сказать, что подобная жертва была бы не такой уж и маленькой. Брендон был искусным любовником. В свое время он сумел найти к Коре подход, пробудил в ней чувственность и многому научил. В его объятиях Кора забывала обо всем на свете.

В их совместной жизни не раз случались моменты, подобные этому, когда Кора могла открыться Брендону, но у нее скорее отсох бы язык, чем она первой призналась бы собственному мужу в любви. Это был вопрос принципа. По общепринятым правилам сначала мужчина произносит определенную любовную формулу, а уж потом женщина ему отвечает. Или не отвечает. Но первый шаг делает он – таковы традиции. Можно сколько угодно спорить о том, стоит ли их соблюдать, а также об относительности общественных установок, но для большинства женщин все вышесказанное до сих пор имеет значение. Не являлась исключением и Кора.