Инга Берристер - Бедам назло

Сердце Крис глухо застучало, и она попыталась распрямиться и сделать шаг назад, но внезапно пальцы Слейтера сомкнулись на ее запястье. Глубокая складка пролегла поперек лба. Пальцы гладили ее руку, и Крис не могла понять, что больше потрясло ее – его ласка или собственная реакция на это прикосновение.

Слейтер все так же глубоко спал, и она опустилась перед ним на колени, осторожно пытаясь высвободить руку. Растерянность и возбуждение вызвали лихорадочный румянец, от которого горело лицо. Как будто не было тех семи лет, за время которых она научилась справляться с любой неловкой ситуацией. Крис почувствовала себя испуганным подростком только потому, что какой-то человек во сне взял ее за руку.

Но Слейтер для нее не просто какой-то человек, подумала она. Наверное, ему приснилось, что на ее месте другая женщина, возможно Натали. Внутренне взвинченная, хотя внешне спокойная, она сделала еще одну попытку высвободиться и, наклонившись, случайно дотронулась до плеча спящего.

В это мгновение Слейтер открыл глаза. Она уже забыла, каким гипнотическим мог быть его взгляд.

– Крис…

Он попытался улыбнуться, пальцы его скользнули вверх, чтобы погладить ее волосы. Слишком ошеломленная, чтобы сопротивляться, Крис почувствовала, что он притягивает ее к себе. Ее глаза машинально закрылись, и внезапно ей показалось, что она никуда не уезжала. Ей снова было девятнадцать, и она трепетала на краю, боясь и мечтая стать женщиной, желая его и страшась своего желания. Его поцелуй, нежный и крепкий, сказал ей, что он все понимает.

Голова кружилась, мысли путались. Внезапно хватка его пальцев усилилась, в глазах зажегся злой огонь, и, оттолкнув ее, Слейтер встал. Крис ошеломленно смотрела на него, все еще не понимая, где находится – в прошлом или настоящем. Но вдруг она увидела в его взгляде презрение и поняла, что, когда целовал ее, Слейтер еще не вполне проснулся и не соображал, что делает.

– Наконец-то приехала. – Он сделал шаг в сторону, чтобы получше рассмотреть ее. – Мы должны быть польщены, что к нам пожаловала столь знаменитая особа. Надеюсь, ты простишь, что мы не закололи в твою честь тучного тельца. Что привело тебя назад? Чувство вины или простое любопытство?

Крис собралась было сказать, что она совсем недавно узнала о смерти Натали, но внезапно ее внимание привлекли звуки, раздавшиеся снаружи. Дверь гостиной отворилась, и полная улыбающаяся женщина лет пятидесяти вошла, ведя за руку маленькую девочку.

Крис перевела дыхание. Так вот она какая, ее племянница… ребенок Натали и Слейтера. Она с трудом заставила себя посмотреть на девочку. Что же заставило кузину назначить ее опекуншей? Наверняка она сделала это отнюдь не из добрых побуждений. Натали не могла измениться, подумала Крис, вглядываясь в маленькое личико, так похожее на ее лицо. Прямые светло-русые волосы, знакомый разрез глаз… По какой-то мрачной причуде судьбы Софи гораздо больше походила на ее дочку, чем на ребенка Натали, хотя у нее были карие глаза, а у Крис зеленые.

Она с недоумением взглянула на Слейтера. Натали была темноволосой и голубоглазой, а у Слейтера глаза были редкого цвета золотистого янтаря. Никто, насколько она знала, в их родне не обладал таким, как у Софи, необыкновенным сочетанием белокурых волос и бархатно-карих глаз.

– Ну вот, – жизнерадостно сообщала женщина, – я ведь говорила тебе, Софи, что сегодня к нам приедут гости?

Девочка не ответила, даже не повернула голову, чтобы взглянуть на меня, с горечью отметила Крис.

– Я должна кое-что купить, мистер Джеймс, – сказала экономка, обращаясь к Слейтеру.

– Хорошо, миссис Ланкастер. Надеюсь, вы приготовили комнату для нашей гостьи?

– Разумеется, приготовила. – Миссис Ланкастер с улыбкой повернулась к Крис, потом взглянула на Софи. – Я вернусь к чаю, детка, и, может быть, сегодня вечером твоя тетя почитает тебе на ночь.

Девочка опять не ответила. Крис хотелось подбежать к ней и обнять ее. Софи выглядела такой беззащитной, такой потерянной и ранимой, но Крис чувствовала, что лучше сейчас этого не делать. Она должна сказать Слейтеру, что собирается остановиться в собственном доме. Взглянув на часы, Крис вспомнила, что должна еще взять ключи от коттеджа.

– Мы тебе уже надоели? – проговорил Слейтер, насмешливо растягивая слова.

Крис заметила, что Софи вздрогнула, услышав голос отца. Что могло вызвать такую реакцию ребенка? Дети замечают и понимают гораздо больше, чем думают их родители. Однако сейчас Она не станет спрашивать Слейтера о его взаимоотношениях с ее кузиной. Интересно, он знает, почему Натали назначила именно ее опекуншей дочери?

Крис искоса взглянула на Слейтера. Может быть, он тоже разделяет нелюбовь к ней Натали оттого, что их ребенок так похож на нее? Она содрогнулась, подумав, как кузина могла относиться из-за этого к девочке. Вспомнились обиды собственного детства. Но ведь Софи – дочь Натали, так что ее воображение, как обычно, слишком разыгралось.

Крис подняла глаза и заметила, что девочка исподтишка изучает ее, прижавшись к отцу. Его большая рука накрыла ее маленькую ладошку, и он ободряюще улыбнулся ей. Крис почувствовала, как горло ее сжал спазм. В одном она определенно ошибалась. Слейтер, без сомнения, любил свою дочку очень сильно. В его золотистых глазах, обращенных к Софи, Крис увидела нежность и боль.

– Не могу понять, почему Натали назначила меня ее опекуншей! – непроизвольно вырвалось у Крис.

Лицо Слейтера словно окаменело.

– Не можешь понять? – мрачно проговорил он.

Услышав резкий звук его голоса, Софи напряглась, и, поняв ее состояние, он замолчал, тепло улыбнулся ребенку, потом снова заговорил, обращаясь к Крис:

– Пойдем, я провожу тебя в твою комнату.

– В этом нет необходимости.

Крис взяла себя в руки и теперь говорила совершенно спокойно с холодной улыбкой на устах. Обычно она приберегала эту улыбку для не в меру прытких поклонников. Как правило, это производило отрезвляющий эффект, но Слейтер оказался исключением из правил.

– Я остановлюсь в своем доме, – продолжала она, – и сейчас мне лучше подъехать к мистеру Дэвису забрать у него ключи. По моей просьбе проветрили и убрали коттедж.

– Крис! – В голосе Слейтера прозвучал гнев, и девочка снова напряглась. Заметив это, он тут же успокаивающе пробормотал: – Все в порядке, Софи. Я не сержусь. Мы просто разговариваем. – Он холодно взглянул на Крис. – Нам надо многое обговорить, и это было бы гораздо проще сделать, если бы ты остановилась здесь. Но я достаточно хорошо тебя знаю и не сомневаюсь: ты поступишь по-своему, как всегда поступала раньше. Я провожу тебя до машины.

Без сомнения, он хочет сказать ей что-то в отсутствие Софи. Все эти годы она заставляла себя не думать о ребенке Слейтера и теперь, когда увидела девочку, то не почувствовала ни боли, ни обиды, как ожидала. Софи была просто очень несчастным, беззащитным ребенком, которому она хотела помочь, но Крис была достаточно благоразумна, чтобы понимать: девочка сама должна сделать первый шаг.