Кэролин Зейн - Секрет потерянной туфельки

Элла взяла скалку и принялась раскатывать тесто для пирога, предназначенного украсить ужин Брубейкеров. Слова Берты не шли у нее из головы.

Неужели она совершает ошибку, встречаясь с Маком? Но ведь она и в самом деле бедна как церковная мышь и ничего не может ему предложить. Разве что свои кулинарные таланты. Мечтать о том, что Мак предложит ей руку и сердце, — полное безумие.

Да, вздохнула про себя Элла. Она и в самом деле сошла с ума. От любви.

Ибо любовь между нею и Маком вспыхнула с первого взгляда. До встречи с ним она никогда не верила, что подобное возможно. Будучи женщиной практичной, она не позволяла себе предаваться мечтам. Но стоило им с Маком встретиться взглядами, как Элла без памяти влюбилась в него. Было в Маке что-то такое, что заставляло ее забыть о своей бедности. О том, что у нее нет приличного образования и даже просто семьи в настоящем смысле этого слова.

Тем не менее, она сразу ощутила себя достойной его внимания. Из нищей девушки в уродливой спецовке она превращалась в принцессу. А все потому, что он ее такой видел.

Да она сошла с ума от любви. Но она не сделает ничего, что навредило бы Маку. Будет радоваться счастью находиться рядом с ним. А если он решит жениться на подходящей — богатой — женщине, что ж, она снова превратится в золушку, какой была всю жизнь.

Элла подняла глаза на стенные часы и повелела стрелкам быстрее двигаться по направлению к цифре 12. Поразительно, но, пока она ждала встречи с Маком, двадцать минут начали казаться ей целой вечностью.

После нескончаемых, казалось, долгих томительных минут часы пробили двенадцать, и Элла поспешила к большому фонтану в розовом саду. Отсюда открывался великолепный вид.

Огромный старинный особняк Брубейкеров поражал не только своими размерами, но и архитектурой. Колонны, подобно могучим часовым, окружали дом, поддерживая веранды первого и второго этажей. Длинную подъездную аллею обрамляли раскидистые деревья, а по обеим ее сторонам было разбросано с полдюжины других строений. Элла ясно различила дом для обслуживающего персонала, в котором помещалась и ее уютная комнатка, гигантский гараж, плавательный бассейн, беседку на возвышенном месте, конюшни, теплицу. А вокруг раскинулся тщательно ухоженный розовый сад. Это был воистину рай.

Элла подняла воротник, чтобы ее уродливое платье выглядело чуточку лучше, покусала губы, пощипала щеки, надеясь вернуть им румянец. Сгорая от нетерпения, она ждала Мака.

Мак, неслышно подкравшись сзади, положил руки ей на плечи. Застигнутая врасплох, Элла вскрикнула от радости. Мак повернул ее к себе, обнял и прижал к груди.

— Что ты так долго? — пробормотал он. — Нехорошо опаздывать, когда тебя ждут.

— Я не опоздала, просто ты пришел слишком рано, — засмеялась Элла. Обхватив шею Мака руками, она погрузила ладони в золото его густых волос. — Да и Берта сегодня разворчалась как никогда и навалила на меня дел сверх всякой меры.

— Надо будет попросить отца, чтобы нашел ей другую работу.

— Ни в коем случае! — воскликнула Элла. Взглянув в сторону кухни, она заметила, что Берта наблюдает за ними, и потянула Мака за дом. — Не трогай Берту, она славная, и я совсем не хочу, чтобы у нее были неприятности. К тому же мое положение такое шаткое… Эта работа нужна мне, — она покраснела, — у меня ведь больше ничего нет. — Это была чистая правда.

— У тебя есть я, — пробормотал Мак и обхватил лицо Эллы ладонями.

Она зажала его руку между щекой и плечом и улыбнулась. Да, он у нее есть, сейчас. А потом? Бертины слова не давали ей покоя. Она вздохнула. Большой Дедди вызволил ее из жаркой душной кухни кафе «Риб-О-Рама» и пригласил работать в свой дом — это был настоящий подарок судьбы. Здесь она получает жалованье, о каком не смела и мечтать при ее скудном образовании, и — что немаловажно — под бдительным оком Берты набирается столь необходимого ей опыта.

Правда, она хорошо понимает — вот такая встреча с Маком в саду грозит нарушить все ее планы, но… Разве можно устоять перед обаянием Мака? Тут уж она ничего не может поделать. Сердцу, как говорится, не прикажешь. Элла даже почувствовала что-то вроде раскаяния. Никогда прежде она не вела себя столь беззаботно, никогда не давала волю своим чувствам. Потому что очень давно постигла простейшую истину: от жалованья — от того, есть оно или нет, — зависит весьма важное обстоятельство — сыта она или голодна.

— Иди сюда. — Мак потянул ее за руку туда, где высокая изгородь способна была скрыть их от любопытных взоров.

Он поднял голову Эллы за подбородок и жадно приник губами к ее рту. А она прильнула к нему, словно черпала в нем уверенность.

— Мак! — еле слышно произнесла Элла, опьяневшая от страстных объятий.

Она погибла, погибла навсегда, Элла это точно знала. Но остановиться уже не могла. Ей было все равно. Работа, мнение окружающих — все потеряло всякий смысл.

Для нее существовал только Мак. Она знала, что любит его, любит беззаветно. Элла еще крепче прижалась к Маку, опасаясь потерять равновесие и упасть. Она ощущала покалывание его щетины на губах и щеках, слышала гулкое биение его сердца, поражалась силе рук, обхвативших железным кольцом ее талию.

— Я хочу тебя! — выдохнул Мак, разнимая ее руки и отодвигая ее от себя, чтобы сделать глубокий вдох. Подняв голову Эллы за подбородок, он испытующим взглядом впился в ее лицо.

— Знаю. Я тоже, — откликнулась Элла, уверенная в этот миг, что не сможет прожить без Мака ни дня.

— Нет, — хриплым голосом произнес Мак и снова поцеловал Эллу. — Я хочу тебя навсегда. Ни к одной женщине я не испытывал ничего подобного. Рядом с тобой я чувствую себя так, словно готов завоевать весь мир.

— Ах, что ты, Мак, — тяжело вздохнула Элла, сразу вспомнив упреки Берты. Как ни грустно это признавать, кухарка была права. Они с Маком слишком разные, Элла недостойна его. Она приложила пальчик к его губам. — Шшш. Молчи. Этому не суждено быть. Твои родные не одобрят такой выбор.

— Что за вздор! Я люблю тебя. А что подумают мои родные, мне глубоко безразлично. — Он вновь прижал ее к себе. — Я люблю тебя. Это единственное, что имеет значение.

— Ох, Мак! — с трудом выдохнула Элла — горло сдавило от переизбытка эмоций. — Тебе не понять, какое для меня счастье слышать твои слова. Но… — глаза ее наполнились слезами, — это невозможно. Так будет лучше для тебя.

— Для меня будет лучше, если ты согласишься выйти за меня замуж! — нашептывал, склоняясь над ней, Мак, лишая ее способности рассуждать разумно. — Я хочу тебя. Хочу жениться на тебе, хочу, чтобы ты стала моей женой. И матерью моих детей.