Робин Грейди - Пока падают звезды…
Селест прижала руку ко рту.
Родни прервал поцелуй и отступил назад. Увидев вошедших, он нисколько не смутился.
— Селест, Бентон, вы оба знакомы с миссис Симмонс.
Бентон встал рядом с Селест, желая поддержать ее. Он кивнул, приветствуя пару. Селест застыла на месте.
Родни сделал шаг в сторону своей ошеломленной дочери.
— Селест, Сьюзен и я решили пожениться. Я хотел бы отойти от дел и завести семью.
Селест несколько раз моргнула, прежде чем до нее дошел смысл сказанного.
— Отец, тебе шестьдесят пять.
Его скулы порозовели.
— Сьюзен беременна. Мы были у доктора, и он сказал, что все будет хорошо. — Он посмотрел на свою будущую жену и, взяв ее за руку, улыбнулся. — Все будет хорошо.
Бен сделал то, чего от него ожидали. Он протянул руку.
— Мои поздравления, Родни. — Он кивнул Сьюзен. — Уверен, вы будете очень счастливы.
Еще одна пустая фраза.
Выражение лица Сьюзен было мягким и немного виноватым, когда она подошла к Селест и взяла ее за руки.
— Прошу меня извинить. Должно быть, для вас это так неожиданно. Мы хотели сообщить о нашей помолвке вчера после семейного ужина. — Взгляд Сьюзен опустился на ее чуть заметный живот, потом снова встретился с глазами Селест. — Я надеюсь, мы будем друзьями.
Сердце Бена сжалось, когда он увидел, как горло Селест несколько раз судорожно дернулось. Потом она наконец нашла в себе силы улыбнуться.
— Я… очень счастлива… за вас обоих.
Сьюзен повернулась к Бену.
— Ваше предложение оказалось очень своевременным. Нам бы хотелось получать удовольствие от общества друг друга и не беспокоиться о делах. — Она перевела взгляд на Селест. — Ваш отец говорил, что вы хотели бы купить еще один магазин. Это замечательно.
Глаза Селест блестели, когда она посмотрела на отца. Он отвел взгляд в сторону.
Удивительно, но Бен чувствовал ее боль, как свою. И неожиданно для себя самого он решил помочь Селест справиться с потрясением. Он сделал шаг вперед.
— Мы не ожидали, что вы вернетесь так скоро, Родни. Я пригласил вашу дочь покататься на яхте. Мы как раз собирались прихватить с собой кое-что из еды.
На лице Родни появилось облегчение.
— Не сомневаюсь, что после вчерашнего вечера холодильник просто ломится.
— А с моим аппетитом, — Сьюзен взяла Родни под руку, — я смогу съесть по меньшей мере половину. Так что вы спокойно можете отправляться, — кивнула она Бену и Селест. — Увидимся за обедом.
Через пять минут они уже ехали в город. Селест не выразила никакого протеста и не произнесла за это время ни слова. За последние двенадцать часов ее сразили два удара.
И хотя Бен не был экспертом по улаживанию чужих семейных проблем, он точно знал, что смена обстановки пойдет его подопечной на пользу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Перед рассеянным взглядом Селест проплывали бесконечные ряды каучуковых деревьев. Спортивный «мерседес.» Бентона уносил их от дома ее отца. Она не знала, захочет ли когда-нибудь снова увидеть его.
Бентон не пытался заговорить с ней, и она была ему за это благодарна. Они молча ехали в сторону гавани.
Селест поняла, что мечта, которую она лелеяла все эти годы, не имела под собой никакого реального основания. И теперь ей предстояло решить, как жить дальше: либо тосковать по несбывшимся надеждам, либо отпустить прошлое и поставить перед собой новую цель.
Впереди зажегся красный свет светофора, и Бентон нажал на тормоз. Сделав выдох, Селест повернула голову и внимательно посмотрела на водителя, который теперь казался ей скорее посланцем небес, чем захватчиком. Он был самым сексуальным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала. И, как оказалось, не лишенным деликатности.
Она слабо улыбнулась.
— Спасибо, что забрали меня оттуда.
Бентон опустил на дюйм свои зеркальные линзы, скосил на нее глаза и снова подвинул дужку очков на прежнее место.
— Никаких проблем.
У него была классическая средиземноморская внешность — гладкая с оливковым оттенком кожа, гладко зачесанные темные волосы, высокие скулы, красиво очерченные губы… Она до сих пор помнила их вкус.
— Мы уже в городе. — Он переключил передачу, машина вновь пошла на полной скорости, и через несколько минут их взгляду предстала стальная арка моста через Сиднейскую гавань. — Мне бы хотелось посмотреть ваш магазин.
Селест улыбнулась, но покачала головой.
— Не думаю, что вас заинтересуют дамские сумки и пояса.
— Да, но меня интересует то, чем вы обычно занимаетесь большую часть дня.
Брук помогала ей управляться с магазином, и в выходные Селест была свободна. Они дружили вот уже десять лет, но сегодня Селест не хотела видеть никого из близких. Брук начала бы ее успокаивать, а от этого станет только хуже. Горячий душ и толстая хорошая книжка — вот с чего стоило бы начать.
Когда они остановились возле следующего светофора, она сказала:
— Наверное, будет лучше, если вы просто забросите меня домой.
Его руки крепче сжали руль.
— Не могу.
Она нахмурилась.
— Простите?
— День слишком хорош, чтобы запираться дома со своей хандрой.
— Я не собираюсь хандрить. Этот этап уже закончился.
Он сдвинул очки и недоверчиво взглянул на нее.
— Я предлагаю вам сделку, — сказал он.
Селест посмотрела в окно. Господи, только не сейчас.
— Я не в том настроении.
— Не то чтобы я специально подсчитывал, но мне кажется, вы должны мне одно очко. Даже нет — целых два.
Селест поморщилась. О, черт! Она действительно ему должна — во-первых, за то, что втянула его в эту шестинедельную аферу, а во-вторых, за то, что он избавил ее от общения с отцом и его будущей женой.
Она подавила усталый вздох.
— И что из того?
— Я завезу вас домой, но только затем, чтобы вы взяли свой купальник.
Ее пульс участился. Это прозвучало как предостережение.
— Что вы задумали?
— Государственная тайна.
Селест вздохнула. Почему бы не провести сегодняшний день в приятной компании? Она как раз купила купальник на прошлой неделе, и ей не терпелось его обновить. И что с того, что она прибавила пару килограммов к своему идеальному весу?
Девушка показала ему дорогу, и через десять минут после того, как они подъехали к ее дому, она уже спускалась вниз. Прислонившись к капоту, Бентон закончил телефонный разговор и открыл пассажирскую дверцу.
— Ну как самочувствие? Уже лучше?
— Не лучше и не хуже. Кажется, я вообще ничего не чувствую. — Наверно, сработал своего рода защитный механизм.
